показалось ей подходящим.

- Ну как? – спросила она, он как раз прилетел с залива.

- Нормально, - сказал Леций, - побеседовали.

- Платье как? – засмеялась она.

- Как спелая вишня, - ответил он, - съел бы тебя.

- Значит… недостаточно строго?

- Для чего?

- Для твоей Директории. Ты меня берешь на все заседания, и у меня теперь вечная

проблема: что надеть! Говорят, неприлично два раза появляться в одном и том же.

- Разве это проблема?

- Может, мне не стоит ходить на каждое заседание? Я же не член Директории.

- Стоит, - Леций подошел, обнял ее за талию и поцеловал в лоб, - я хочу, чтобы ты была

в курсе моих дел, хочу слышать твое мнение, хочу тебя видеть наконец. Я вообще хочу, чтобы

ты была членом Директории.

- С ума сошел? На каком основании? Я же не Прыгун!

- Ты больше чем Прыгун, - он снова ее поцеловал, - ты Пресветлый.

- По-моему, ты в это заигрался, - сказала она, - я с тобой не спорю, но вряд ли в эту игру

захотят играть остальные.

– 311 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 3 – Мать Медуза

- Это не игра. Я знаю, кто ты.

- Господи… - Скирни невольно высвободилась из его рук, - иногда мне кажется, что ты

любишь не меня, а какого-то Пресветлого. А если я – не он? Что тогда? Тебе мало просто

меня? Просто Скирни? Зачем-то надо всё приукрасить?

- Я просто вижу твою истинную суть.

- Ты просто не можешь простить себе Ору. И ищешь ее. Но я не Ора.

- Конечно, нет. Ты другая. Я люблю тебя, Скирни. Неужели нужны еще доказательства?

В этот момент он смотрел на нее как ребенок, который совершенно не знает, чем еще

своей матери угодить.

- Не от тебя, - грустно улыбнулась она, - от Господа Бога. Я не могу поверить, что всё

это вообще может быть правдой. Кажется, утром проснусь – а ничего нет.

- Есть, - он снова обнял ее, - есть, детка. Просто у тебя было слишком мало счастья в

жизни, ты к нему не привыкла. А я хочу, чтобы ты была самой счастливой, как того и

заслуживаешь.

Какая-то часть ее знала, что так и должно быть, что это ее мужчина, это ее место, и это

ее путь, а другая - не переставала удивляться, что всё это на самом деле с ней происходит.

Она не могла не замечать свою необычность: ее пациенты выздоравливали, ее желания

сбывались, но во всем остальном она была совершено заурядна.

- Я собрала чемоданы, - сказала она между поцелуями, уже на кровати.

- Вот видишь, - улыбнулся Леций, - завтра улетим, и я не буду думать ни о чем, кроме

тебя. В первый раз в жизни лечу звездолетом.

- Я тоже.

- Запремся в каюте и будем смотреть на звезды.

- В каюте нет окон.

- Правда?

- Мне папа рассказывал. Звезды на верхней палубе.

- Значит, будем гулять по верхней палубе…

Она не отпустила его даже смыть тропическую пыль, настолько невозможно было

разорвать объятья, а платье потом надела все-таки черное, построже.

Заседание началось как обычно: собирались медленно, бродили по залу, беседовали друг

с другом. Отец обижался, что она редко его навещает и, кажется, вообще обижался, что она

вышла замуж. Конс уже успокоился, и даже Кондор смирился. А вот Льюис… Льюис так и

сидел ржавым гвоздем в сердце. Он переживал, и она чувствовала вину и неловкость перед

ним.

Парадной формы Оорлы не признавали. Ольгерд был в своем сером свитере, а Льюис в

синем, в том самом, в котором метнулся тогда к Ассоль. Очень он ему шел, лучше чем любые

костюмы. И он опять оказался напротив со своими страдающими синими глазами, и опять

искал ее взгляда. Если бы Леций знал, как это невыносимо, он не приглашал бы ее на

заседания!

Говорили про львов, про строительство, про поставки продовольствия, про жуткие

условия в Тупике. Даже странно было в такое время улетать в отпуск, но раз уж решили…

Потом вошел кто-то из земного начальства. Она так подумала, потому что вид у этого

землянина был весьма внушительный и костюм тоже: белый, безупречный костюм, белые

волосы и крупное, волевое лицо.

- Нхои Кадм к вашим услугам, - представился он в повисшей недоуменной тишине и

вскинул правую руку ладонью вперед, - надеюсь, я не сильно опоздал?

- Как раз вовремя, - первым очнулся Леций, - присаживайся.

Эдгар встал и выдвинул ему кресло.

- Ну ты даешь…

- Кто не в курсе, поясню, - добавил Леций, - нхои Кадм будет посредником между нами и

Лаормом. Поскольку само существование Лаорма пока тайна, просьба не проболтаться.

Этот Оборотень был гораздо симпатичнее, чем ее бывший хозяин Дрод. Он ничуть не

смутился такого общества, сел с достоинством и отвечал с достоинством. К счастью, Льюис

так на него отвлекся, что перестал искать ее взгляда. Теперь она могла на него посмотреть, на

своего бывшего мужа: сильный, порывистый, широкоплечий и широколицый, с большими

– 312 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 3 – Мать Медуза

синими глазами и вольно вьющимися вихрами, весь открытый и горящий изнутри как

вулкан. И эта топка ее пугала.

- К сожалению, мне порадовать вас нечем, господа, - говорил Кадм, - теперешняя судьба

орнитов Лаорму неизвестна. Мы никогда не были орнитами: слишком сложная раса даже для

нас, биологическая цивилизация. Они представляли из себя сообщества с деревом-богом во

главе, по отдельности и без деревьев не выживали в принципе. Нам понравилась эта схема,

мы решили использовать ее для золотых львов. На тот момент, когда мы крали дерево, а это

целая история, потому что каждое было на счету… на тот момент орниты уже жили на Мхоа-

ту. С Оринеи их выжили балги, а тех тоже кто-то выжил. В общем, нет покоя под звездами.

Сами знаете, на четыре миллиарда звезд приличных планет в галактике ничтожно мало. За

них вечно идет борьба.

- И где эта Мхоа-ту? – спросил Льюис с таким нетерпением, словно сейчас же туда

отправится.

- Я могу показать по атласу, но это ничего не даст. Орнитов там уже нет. Условия были

суровые, первыми не выдержали деревья. В общем, печальная история.

- Всё равно покажи, мало ли.

- Если хочешь увидеть планету-кладбище, что ж.

Леций пультом включил компьютер. Экран его занимал почти всю правую стену, а после

загрузки атласа половина зала превратилась в космос. Они долго плутали по созвездиям,

пока Оборотень наконец не сориентировался. Скирни поразилась, как много знает ее муж,

было впечатление, что он всю галактику держит в памяти, во всяком случае ту ее половину,

где все они жили.

Несчастная Мхоа-ту была на самой окраине, звезда ее была маленьким желтым

солнышком, условия суровые, много ледников и мало воды. Конечно, бедные деревья,

привыкшие к зеленому солнцу Оринеи, там зачахли. А орниты перезябли и вымерли от

холода. И это было очень давно. Скирни представила, как Льюис ходит по этой планете-

кладбищу, на которой только мох и лишайники, и ей стало до боли его жалко. Почему опять

он? В Тупик - он, в дыру на Шеоре – он, на эту окраину – он? И сама себе ответила: потому

что ему плохо, и он бежит от самого себя. А плохо из-за нее.

Новость всех огорчила. Львы без дерева страдали. Одни – от избытка энергии, как

девочка Илис, другие – от недостатка. А помочь друг другу сами не умели. Никто бы не сумел

восстановить такой веками отработанный механизм взаимообмена.

- Я найду эту планету, - заявил Льюис, его больше всех волновала судьба львов, - может,

там хоть кто-то выжил? А может, они оттуда куда-нибудь переселились? Хоть что-то же

можно там найти!

- Об этом Лаорму неизвестно, - сказал Кадм, - попытайся.

- Дальняя разведка не по вашей части, - сказал Руэрто, он имел в виду Оорлов, - лучше

уж я.

- В конкретную точку я не промахнусь, - сразу набычился Льюис.