папа, если он только об этом думает перед смертью, то у него крепкие нервы!

- Лучше б о врагах своих думал. Тогда бы мы хоть знали, как они выглядят.

- Не могу сказать. Странный парень. Спокойный как танк. А хуже-то некуда. У него уже

кишки выворачивает.

- Черт возьми! – Леций стиснул кулаки, - неужели мы опоздали?!

Все молчали и скорбно смотрели на него. Даже Грэф заткнулся со своей вечной иронией.

- А пра-пра-дедушка? – спросил маленький карлик с хохолком на круглой голове, один из

Крох, - пра-пра-дедушка о чем думает?

- Дедуля ваш? – сощурился Эдгар.

- Ну да.

- Он еще не в маразме?

- Нет-нет! – затараторили они все хором, - наш пра-пра-дедушка хороший! Он умный!

Он всего Ловетандру наизусть знает!

- Так! – Эдгар махнул на всех и сделал серьезное лицо, - тихо! Все смолкли!

Он зажмурился и, как обычно это делал, принял позу изучаемого. Судя по всему, дедуля

сидел, скрестив ноги и сложив руки на животе. У тощего Эдгара это получалось забавно.

Впрочем, было не до смеха. На лице его отразилось страдание… нет, не страдание –

сочувствие. Он очень жалел мальчика и переживал за него.

- Черные, - проговорил Эдгар, не открывая глаз, - они черные, морды в морщинах. Снег

идет. Меня тащат подмышкой по какому-то заводу. Там много труб… очень много разных

труб всякой формы. Все ржавые…

Дальше он мог не продолжать. Завод с трубами на севере знали все. И вряд ли их было

два.

- Кенарпус, - выговорил Руэрто название полуострова, где тот находился.

- Да, - кивнул Леций, - Кенарпус. Кто со мной?

Можно было не спрашивать. Все.

*************************

– 344 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 3 – Мать Медуза

- Прости, дедуль, - пролепетал Йон измученно, его энергетический голод достиг такой

точки, что теперь он мог разрушить всё, стоило только начать, - я начинаю.

Он знал, что и остановиться теперь не сможет. Огромная черная воронка в нем только

разрастется и поглотит сначала любителя стихов пра-пра-дедушку, потом молекулы стен и

дверей, потом всех черных Хищников: охрану, Князя, Одиль, если попадется, потом здание

завода, потом прилегающие постройки, ангар, звездолет в ангаре и кучу крючковатых труб. И

он будет стоять как ангел смерти на обломках, оплакивая свой чудесный корабль, и наверняка

замерзнет, потому что это далекий северный полуостров, и здесь на сотни километров ни-ко-

го.

Впрочем, зачем было прокручивать это в сотый раз в мозгу? Он всё решил, и всё уже

готово. И сил терпеть и сдерживать это ненасытное жерло уже не осталось.

- Знаешь, что там стоит, в ангаре? – спросил он напоследок, дедуля всё равно доживал

последние секунды.

- Что, мальчик?

- Корабль. Космический, межгалактический корабль… - голос еле слышался, больше

походя на стон, - представляешь? Сесть бы на него и улететь из этого ада… Ты не бойся,

дедуль, я тебя быстро убью. Знаешь, как это всё быстро…

Карлик до последнего мужественно держался. Только под конец наклонил голову и

закрыл морщинистое, безволосое лицо ладошками. А потом почему-то вылетела дверь. Йон

удивился, начал-то он не с двери, да и не смог бы, пока есть более слабый и поддающийся

объект. Металлические структуры не очень-то охотно отдают свою энергию.

В полумраке кладовки стало ослепительно светло. Он увидел только мужской силуэт на

фоне выбитой двери и почувствовал жар и всепроникающую сладость «белого солнца».

- Вот он! Йон, мальчик мой, потерпи. Сейчас всё будет хорошо.

- Ни фига себе! - комментировал кто-то сзади, - черная дыра! Он один не справится, надо

помогать!

- Справится. Леций у нас чемпион по отдаче.

- Да ты когда-нибудь такое видел?! Синор Тостра отдыхает!

- Да, наплодила мать-Наола монстров…

Йон так ничего и не видел. Он только понял, что это Леций, он пришел за ним, взял его

на руки и утоляет его бездонное жерло своим щедрым «белым солнцем». Значит, он такой и

есть, и не зря о нем столько рассказывали. И, конечно, надо было радоваться, что он так

вовремя появился, как и положено сказочному герою, но Йон с досадой подумал, что

предстал перед «папой» в самом чудовищном своем виде.

Больше суток потом он проспал или провалялся в забытьи. Всё это время с ним кто-то

сидел по очереди и подпитывал его открывшуюся бездну. Чаще, конечно, сам Леций. Он

ласково клал ему руку на плечо и даже гладил его по голове. И это было ужасно, потому что

Йон сам предпочитал делиться энергией и не представлял себя на месте бедного котенка, а

уж тем более, такого откровенного паразита! И у него даже язык не шевелился, чтобы

объяснить им, что не всегда он в таком состоянии, а довел себя до этого умышленно.

- Когда ты с ним поговоришь? – услышал он из-за двери.

- Когда очнется.

- Слушай, он нас семерых замотал. Не вздумай брать его на Пьеллу. Хватит с нас и Энии.

- С чего ты взял, что я собираюсь его брать?

- Не слепой. Вижу. И прекрасно знаю твою манию – тащить любое чудище на Пьеллу.

Правда, я надеюсь, что Лаорм будет последней твоей выходкой.

- Помолчи лучше. Йон уникальный мальчишка. И не его вина, что он такой.

- Я его не обвиняю. Мне просто не нравится твое настроение.

- Какое настроение?

- По-моему, ты забыл, зачем мы здесь.

- Я помню, Миджей.

- Он помнит! Ты даже не интересуешься, что сообщает Ондра! Тебя вообще не волнует,

что творится с пирамидой. Никакого излучения там нет как нет. Никакой «розовой сирени».

Чем умиляться на мальчишку, лучше б спросил, как он это делает.

- Да дай ты парню выспаться!..

– 345 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 3 – Мать Медуза

Голоса удалились. Йон сел, свесив ноги, и долго искал в темноте ботинки. В душе стало

как-то пусто. Ничего он от Леция и так не ждал, они были как день и ночь, несовместимы.

Он бы и сам с ним никуда не полетел, но он был разочарован, что и тому нужна всё та же

«розовая сирень». Как Ящеру, как Пронырам, как всем остальным. И вот почему он его спас.

Жаль. Хотелось вспоминать это как сказку. Но всё оказалось гораздо проще.

Замок спал. Впервые вставший на ноги Йон медленно обошел свои владения. Убедился,

что Сочинялы его все живы, Умники и Крохи спят спокойно, пра-пра-дедушка свернулся

калачиком в красном кресле, дети облепили спящую Блошку… И так их стало жалко, что

комок к горлу подкатил.

«Прыгуны уйдут, - подумал он, - Жабоиды вернутся. И Хищники тоже. Надо со всеми

заранее разобраться, чтоб другие не совались. Если кто Чумы еще не боится, то пусть узнает,

какое он чудище. Чудище и есть, правильно этот бородатый сказал: «Синор Тостра

отдыхает!».

Во дворе горел костер. У костра сидел Леций Индендра в единственном числе и

задумчиво смотрел на огонь. Йон накинул одеяло, вышел и сел напротив. Им давно пора

было поговорить. Пора. Но оба почему-то молчали.

А когда заговорили, то не о том: что дождь моросит, что дрова мокнут, что сгоревшие

газонокосилки надо выкинуть со двора… и снова надолго смолкли. И ни слова про

пирамиду.

- О чем ты думаешь? – спросил Йон.

- О грустном, - вздохнул Леций.

- О чем о грустном?

- Да как тебе сказать… я люблю женщину. А она любит Льюиса Оорла.

Ох, уж этот бешеный красавчик, Льюис Оорл! Неужели все женщины тупеют, глядя на

него?

- И я, - признался Йон, - люблю женщину. А она любит Льюиса Оорла.

- Вот видишь, как мы с тобой похожи, - усмехнулся Леций, - даже больше, чем я думал.

Мистика какая-то… Может, ты и правда мой сын?

- Ты же знаешь, что нет, - вообще-то растрогался Йон и даже потупился, - я из другого

теста.

Леций просто помрачнел от этого и напряженно о чем-то задумался. Тихо капал дождь.