кроме себя самого, тощего, бородатого, остроносого дистрофика, да еще с ужасными

голубыми глазами. В общем, урод уродом!

Хозяин, охотник Гахту их, конечно, пустил. Даже угостил солониной и орехами. Его

жена, огромная, неповоротливая угулянка, дала одеяла и вскипятила воду. Про дворец

Вьюжницы они сказали, что да, он есть, пойти туда, конечно, можно, но оттуда никто еще

живым не возвращался. Только мертвецы замороженные. Рассказ звучал зловеще.

- Я не пойду, - заявил Дрод, натягивая на уши меховое одеяло, - там я тебе не нужен.

- Какое счастье, - вздохнул Леций, поворачиваясь к нему спиной, - хоть не будешь под

ногами болтаться.

Тот не ответил на сие нелестное замечание и тихонько посасывал «белое солнце». Что ж,

планктона тут не было, приходилось кормить попутчика собственной энергией.

- Странный, да? – шептались хозяева у очага, - ты видел глаза у него какие? Как голубой

лед!

– 159 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 2 – Тупик

- Да заколдованный он, Ненту, не видишь что ли? В сильную метель, видать, попал. Тут

она его и заморозила.

- А я никогда их и не видела, этих заколдованных.

- Я тоже. А дед мой видел. Они все к ней идут.

- И этот тоже? А как же мальчишка с ним?

- Мальчишку не пустим. Он нормальный вроде. А этот льдистоглазый пусть идет. Такая

уж судьба его.

- Ты ему дай тулуп-то потеплее, а то смотри в чем одет!

- Да ему уж всё равно, Ненту. Он считай, что мертвый.

- Вот бедняга…

Леций вдруг подумал, что он и правда мертвый: ничего не чувствует, никого не любит,

ни к чему не стремится, даже не жалеет никого. И лед у него не только в глазах, но и в

сердце.

Утром ему не то чтобы захотелось жить, но захотелось избавиться наконец от этой

спячки. Он пошел к проруби умыться и в нее же нырнул с головой. Бодрости прибавилось,

депрессия не прошла.

Рослая девица со смазанным жиром лицом спустилась к реке с ведрами. Снег смачно

поскрипывал под ее огромными мокасинами.

- Ты и правда заколдованный! – жизнерадостно заявила она, глядя, как он стоит на снегу

босиком, - ого! Глаза-то и правда как лед! Вот чудно!

Леций застегнул термостат и сунул ноги в сапоги.

- Не боишься мертвецов? – усмехнулся он.

- Я-то? – она повела широкими плечами, - я охотница. Медведей валю.

- Как тебя зовут?

- Сохту.

- А ты слышала про дворец Вьюжницы, Сохту?

- Кто ж про него не слышал? Его даже видно иногда, при ясной погоде. Как будто второе

солнце горит. Не-ет, не отсюда. Если на Ведьминой сопке охотиться.

- А сопка где?

- Да вон там!

Девица махнула рукой в варежке на восток. Там крохотное утреннее солнце пыталось

пробиться сквозь облака.

- Что, пойдешь? – прищурилась она.

- Пойду, - кивнул он, - куда ж мне деваться?

- Тянет? – наклонила она голову.

- Тянет, - кивнул он, - сил нет.

- Надо же… служить ей будешь?

- Буду, Сохту. Судьба моя такая… А ты уж, смотри, не замерзай.

- Ха! Так она женщин не морозит.

- Да?

- Конечно! Ей одни мужчины служат. Любит она мужчин.

- И… много нас, таких?

- Я не встречала. А бабка моя видела. Такие же как ты, засушенные, - девица

рассмеялась, оглядывая Леция с ног до головы, - и бледные как тени. На льдине летели. Вот

она перепугалась!

- Летели?

- А что? У нас тут как буран – не то что льдины – дома летают.

- Да, весело вы тут живете… не поскользнись, Сохту. Скользко.

Он побрел к дому в раздумьях. Кто тут мог летать на льдине? То есть на летательном

аппарате, которое местное дикое население ни за что другое принять не могло? Бледные,

«засушенные», голубоглазые... неужели лаклоты? Значит, они тут появляются периодически и

настолько не похожи на рослых, круглолицых, смазанных жиром охотников, что даже

легенды родились о «заколдованных».

– 160 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 2 – Тупик

Хозяйка потчевала Дрода, которого принимала за ребенка, этакого рослого, упитанного,

щекастого бутуза, соленой рыбой. Тот лопал и жуя вскинул правую ладонь, рассмотреть

Леция получше: не околел ли тот в проруби.

- Ты сына не бери, Лехту, - сказала женщина, - пусть тут тебя подождет.

«Сын» жевал.

- Через Ведьмину сопку надо идти? – уточнил Леций.

- Можно. А можно и по руслу, только дольше будет. А если не вернешься – мальчишка

нам сгодится в хозяйстве. Крепкий он у тебя.

- Папа! - чуть не поперхнулся Дрод, - возвращайся!

Леций усмехнулся.

- Папа вернется, детка. Папа всегда возвращается.

Он встал на лыжи, чтобы скинуть их за ближайшим торосом. Дрод ежился рядом.

- Вот влип… я ведь без тебя пропаду тут. Слышал? Им работники нужны в хозяйстве!

- По-моему, тебя пока откармливают.

- Ну да. Всякой гадостью. Даже не знаю, куда теперь это выплюнуть. А спать на полу –

это как?!

- Потерпи, несчастный отрок. Завтра будем на Земле. В любом случае: найду я тут что-то

или не найду. Обещаю. Самому уж надоело…

- Надел бы тулуп хозяйский, - буркнул Дрод понуро, - что твой термостат? Одна фикция.

- Иди к огню, - похлопал его по плечу Леций, - а то правда без меня околеешь.

На том и расстались. За ближайшим торосом он освободился от лыж, отдышался на

обжигающе морозном воздухе в меховую варежку, протер щеки и глаза с заиндевевшими

ресницами, выскреб лед из бороды, а потом уж телепортировал на сопку, на самую ее

вершину.

Ему повезло – день был ясный. Белое безмолвие лежало вокруг, заледеневшее русло

реки убегало к горизонту меж крутых скалистых берегов. На горизонте и в самом деле что-то

сверкало. Много он видел красивых планет и сказочных мест на этих планетах. Но почему-то

именно снежные просторы его совершенно завораживали. Гравитация здесь была поменьше,

тело казалось легким. Хотелось взлететь, хоть на льдине, хоть на чем.

Леций снова подышал в варежку: воздух просто обжигал. Потом прикинул расстояние до

сверкающей точки, по всей видимости, дворца Вьюжницы. Следующий прыжок был прямо

туда.

Он оказался, конечно, не во дворце. Он оказался рядом, метрах в ста. Прямо перед ним

стояла огромная зеркальная пирамида и сверкала на солнце одной четкой гранью. То, что это

искусственное сооружение, не было никаких сомнений. Тут он пожалел, что бросил лыжи.

Обойти такую громаду пешком по глубокому снегу было трудновато.

Сначала ему захотелось проникнуть сразу внутрь, не ища никаких дверей, потом все-

таки захотелось жить. Мало ли что там? Леций набрался терпения, подошел вплотную и

медленно двинулся по периметру, ощупывая зеркальную поверхность. У него было

смешанное чувство торжества, удивления и в то же время разочарования. Ну нашел? И что

дальше? А вдруг эта штука действительно работает? Это что же? Лезть в другую галактику?

В конце концов какое-то подобие двери обнаружилось. Открыть ее не было никакой

надежды, но телепортировать туда было безопасно: за дверью, естественно, подразумевалось

пустое пространство. В это пространство он и прыгнул, снова отдышавшись.

Он хотел достать фонарь из рюкзака, но не понадобилось. Зеркальные грани были

прозрачны. Вся красота заснеженного безмолвия так и лежала вокруг, только уже без ветра и

леденящего холода. Он стоял как в аквариуме, изумленно озираясь по сторонам.

По периметру квадратного зала стояли кресла. Пол под ногами был стеклянный. Под

ним что-то происходило, под этим полом: он излучал тепло и какую-то разновидность серо-

желтой энергии.

Леций отряхнулся от снега, сунул шапку в карман, рюкзак взял в руку и сел в одно из

кресел. Под ногами оказались выемки. Он поставил в них ноги. Размер обуви у лаклотов

мало отличался от аппирского. Сидел он просто так, отдыхая, наблюдая, пытаясь осознать,