Дункан порылся в карманах, между прочим, карманах весьма недешевого пальто, купленного Д'арно, а к пальто еще прилагался костюм из джергхайского шелка, льняная рубаха с ручной вышивкой и туфли из кожи кайского аллигатора в которых не стыдно показаться даже на приеме у бога. Это не считая прочих не дешевых аксессуаров, таких как: бриллиантовые запонки, платиновые часы и витая заколка для отсутствующего галстука. Вылитый принц! Упрямец еще смел утверждать, что ему это ни к чему.

   - Держи! - нечто, завернутое в фольгу, опустилось в морщинистые ладони.

   Пальцы с неистовством насильника сдернули блестящую обертку.

   - Ш-шоколад... - он не кричал от радости, он произнес это слово благоговейным шепотом. Так преклоняются перед божеством, перед святыней, священными, освященными веками чудес и миллионами верующих реликвиями. Только... реликвии не едят.

   Интересно, каким образом в великолепие облачения Трегарта затесался шоколад?

   - Давай!

   - Что давать? - Александр не сразу сообразил, что Трегарт обращается к нему.

   - Вспоминай планету из Карты, а теплепат передаст изображение старику.

   - Что-о-о! Чтобы этот урод копался в моей голове!

   Сумасшедшему, поглощенному драгоценным лакомством, похоже, было все равно.

   - Давай, не бойся.

   - Кто боится? Я ничего не боюсь! Просто... просто... а, черт с вами!

   Александр покорно представил мир. Небольшие острова, окруженные ярко-голубой, под стать небу, водой, пятнистые шары растений, сверху, это, наверняка, походило на праздничное шествие...

   - Знаю, - не отрываясь от шоколада, бросил старик.

   - Ты узнал место? Можешь рассказать, как добраться туда?

   - За шоколад он тебе еще не то порасскажет.

   - Знаю! - упрямо твердил умалишенный. - Проходами, только Проходами. Камнем - никак. Я был наблюдателем при дворе Кортунга Нассау... - неожиданно старик замолчал, даже жевать перестал. - Нет, нет, не скажу, нельзя! Никому не скажу, все плохие! Все плохо!

   - Как насчет еще одной плитки шоколада? - Дункан снова выудил лакомство.

   Да что там у него - склад кондитерской фабрики!

   Старик колебался недолго.

   - Ты - хороший. Тебе - скажу. Но не им, пусть уйдут.

   Трегарт махнул рукой.

   Д'арно с Телепатом покорно отступили на несколько шагов.

   - Дальше! Они услышат! - взвизгнул сумасшедший.

   Пришлось совершить прогулку в несколько десятков метров в компании урода. Тот оставался абсолютно безучастен к происходящему, безмозглой куклой выполняя команды Дункана.

   Плохо различимые фигуры, любовниками, наконец получившими долгожданное уединение, склонились друг к другу.

   Близость длилась довольно долго.

   Наконец, стыдливой девицей, старик юркнул обратно в дыру, а Трегарт побежал к ним.

   - Намиловались?

   - Чего?

   - Забудь, узнал, что хотел?

   - Кажется. Двигаем отсюда, - Дункан вытянул Камень.

   8.

    Народы сами определяют свою судьбу.

    Народы сами определяют вероисповедание.

    Ни одна из рас, либо групп не может владеть Проходами единолично.

    Доступ к Проходам - свободный.

    Многомирье не может являться чьей-либо собственностью.

    Единственное право собственности распространяется на Камни и на новооткрытые, без местной разумной жизни, планеты.

    Право собственности определяется первенством обнаружения.

    Право собственности на планету не распространяется на ее Проходы.

    Из манифеста Повстанцев

   9.

   Бесформенная клякса, расцвеченная радужными переливами, набухла мыльным пузырем, пришла в движение. Впрочем, они все время двигались. Светящиеся нити, соединяющие кляксу с соседками, натянулись пережатыми струнами. Миг - и они лопнули. Переливающиеся обрывки втянулись в материнские тела. С противоположной стороны, похожие нити потянулись к близлежащим соседям.

   Он расширил обзор. Кляксы заняли пространство, вместе с нитями, образуя сложную паутину.

   Кляксы - вселенные. Нити - Проходы.

   Телепат сузил угол зрения, заполнив мозг одной единственной вселенной, и нити Проходов потянулись к планетам и солнцам мегагалактики.

   Там, в этих вселенных, на этих планетах, жили его сородичи. Они виделись Телепату, как багровые точки. Возможно, кто-то из братьев в эту минуту наблюдает за ним. Телепат не любил их. Не ненавидел, а именно не любил. Трудно переносить общество того, кто знает, о чем ты думаешь.

   В этом Телепат был схож с людьми.

   Троица путешественников вышла из Прыжка, картина вселенной сменилась интерьерами дворца Кецаля.

   Этот агентишка, ничтожный гуманоид, вообразивший себя пророком, или богом, позволил себе обойтись с ним, с Телепатом, как с вещью. Отдал на прокат, сдал, разрешил пользоваться.

   Он не чувствовал обиды - разве достойно льву обижаться на блоху? Однако, маленький урок...

   - Не томи, что, что ты узнал?

   - Позже, потом, не здесь.

   При желании, Телепат легко мог прочитать мысли обоих. Повстанцы, Гильдия, сбежавшие преступники - дрязги людей, его волновали мало.

   Кецаль ожидал их в свои покоях.

   Привычные мысли - самолюбование, вера в непогрешимость, подозрительность, страх...

   - Как и обещали, возвращаем Телепата...

   Странно, когда он уходил, Кецаля постоянно гложили мысли о болезни. Телепат прислушался - боль в спине не прошла, отчего же он?..

   - Будьте моими гостями, отдохните...

   Слова его волновали мало, слишком часто они расходились с мыслями. Телепат расширил чувствительность - привычный хоровод мыслей вторгся в сознание: стражник за дверью мучится застарелой мозолью, камердинер ревнует горничную к молодому лакею, повар отрезает солидный кусок мяса на продажу купцу-соседу... все, как обычно, как всегда... что-то не так. Чьи-то мысли нарушали привычное кружево дворца.

   "Гильдия!"

   "Отступники!"

   "Понесут наказание!"

   Причем, рождались эти мысли совсем рядом.

   Телепат понял, как отомстить Кецалю.

   - Он предал вас!

   Д'арно не сразу сообразил, что говорил... Телепат!

   Кецаль как раз расписывал прелести собственной резиденции.

   - За той дверью, - продолжил урод, - агенты Гильдии, как только им подадут знак - дернут за шнур звонка, они ворвутся сюда.

   Побелевшее лицо хозяина исказила гримаса, отдаленно напоминающая улыбку.

   - Это... это... шутка, он шутит...

   Д'арно не первый год жил на этом свете, он обернулся к Дункану:

   - Камень, скорее, сматываемся отсюда!

   В это время дрожащая рука дернула за шнур.

   Мысли торжества, мысли отчаяния, ненависть, чувство выполненного долга, мысли о грыже, которую наконец-то вылечат...

   Какой букет! Какой вкус!

   Телепат с удовольствием погрузился в смакование чувств и образов.

   Гильдийцы выскочили из засады - азарт, чувство исполняемого долга, немного ненависти к отступнику - у одного, самого молодого.

   Добыча растерянно простукивает карманы в поисках Камня Перемещения - признаки паники.

   "Быстрей, быстрей!" - у второго - нетерпение.

   "Грыжа, как вовремя подвернулись эти двое. Теперь мне позволят вылечить грыжу!" - это понятно - родной Кецаль.

   Телепат не волновался за себя, ни сейчас, ни в будущем. Он слишком, слишком ценен, а сомневающимся можно с легкостью внушить эту мысль.

   Основной целью гильдийцев, был Дункан Трегарт, к тому же, он находился ближе к нападающим.

   Но у него Камень...

   Телепат решил насолить Кецалю еще больше. Небольшое, почти филигранное вмешательство - жаль не видят сородичи - и гильдийцы, словно мебель, обминув Трегарта, кидаются на Вольного Прыгуна.

   Внутренне Телепат содрогался от хохота.

   В руках Трегарта наконец-то появился Камень.

   - Беги! Дункан, беги! - Д'арно бился в руках молодчиков из засады.