— Знаете, — заметила Берил, глядя ей вслед, — я начинаю сознавать, что эта девушка буквально излучает сексапильность. Она не в состоянии притворяться — это видно по ее манере разговора. Привлекательности ей не занимать. — Тон Берил внезапно изменился. — Господи! — вздохнула она, дыша на руки, как будто они замерзли. — Я как римский часовой, стоявший на посту во время извержения Везувия. Я задерживала их так долго, как могла. Но это не могло тянуться вечно. — Берил окинула взглядом комнату. — Брюс действительно взял машину?
— Да.
— Вот болван! Он же разобьется!
— Вероятно. Но что это изменит? Бьюли готовится к очередному убийству, и если на Г. М. в ближайшее время не снизойдет вдохновение…
— Закройте дверь! — рявкнул Г. М.
Испуганная Берил повиновалась.
— Г. М., — добавил Деннис, — собирается рассказать нам все о Роджере Бьюли.
— Я этого не говорил, сынок, — устало отозвался великий человек. — У вас такая бесхитростная физиономия, что, если я расскажу вам всю правду, кот выпрыгнет из мешка с диким мяуканьем. Я только сказал, что пора выложить на стол некоторые карты. Потому что… — он взмахнул кулаком, — возможно, вы сумеете мне помочь.
— Видит бог, я помогу вам всем, что в моих силах. О чем вы хотите попросить?
— Вы играете в гольф?
— Что-что?
Вопрос был настолько неожиданным, что некоторое время Деннис не мог понять его смысл.
— Я спросил, играете ли вы в гольф.
— Боюсь, что нет. Пробовал еще до войны, но мог держать себя в руках не больше, чем вы.
— Что вы имеете в виду? — осведомился Г. М., покраснев и выпучив глаза под стеклами очков. — Я известен способностью сохранять хладнокровие при любых обстоятельствах! Я…
— Ладно, ладно! Прошу прощения.
— Я думал, — с отчаянием произнес Г. М., — что вы, солиситоры, играете по уик-эндам в гольф и облапошиваете богатых клиентов. Но это не пойдет. Разве только… — Он оборвал фразу и огляделся вокруг. — Мой шотландец! Где мой шотландец?
Казалось, Г. М. ожидал, что мистер Доналд Фергас Мак-Фергас материализуется из камина или окна. В каком-то смысле так и произошло. Ибо мистер Мак-Фергас, суровый как инквизитор, спокойно открыл дверь; его появление было столь же внезапным, как днем из-за дерева.
— Я все еще наблюдаю за вами, — сказал он.
— Где вы были?
— Относил ваши клюшки назад в отель. Хочу предупредить, что я не мальчик на побегушках.
— Сядьте туда! — Г. М. указал на диван.
Мистер Мак-Фергас повиновался, ощетинившись, как терьер, хотя жаждал инструкций, которым мог бы не подчиниться. Некоторое время Г. М. молча поглаживал лысину. Потом он повернулся к Деннису:
— Возможно, сынок, в этом ничего нет, все может оказаться всего лишь моей бредовой идеей. Но я сидел и думал о первых трех убийствах и первых трех женах, которые исчезли. Если помните, одна из них исчезла в Кроуборо, другая в Денеме, а третья в Скарборо.
— Помню. Ну и что?
Г. М. скорчил гримасу:
— Единственным общим для этих трех мест, насколько мне известно, являются отличные поля для гольфа. Черт возьми, даже коттедж Бьюли в Денеме назывался «Вид на поле для гольфа»! Поэтому меня заинтересовало… — Он повернулся к мистеру Мак-Фергасу: — Я никогда не спрашивал вас об этом раньше, сынок. Фактически я вообще прекратил задавать вам вопросы, поскольку вы только и говорите, что «Чушь!», и смотрите на меня, будто я насекомое, выползшее из салата.
— Ага, — охотно подтвердил мистер Мак-Фергас, скрестив руки на груди.
— Но теперь я спрашиваю вас, коротко и ясно. Вопрос очень важный, сынок, так как от ответа на него могут зависеть человеческие жизни. Можно ли спрятать тело на поле для гольфа или под ним?
— Чушь! — заявил мистер Мак-Фергас.
Когда Г. М. снова взмахнул кулаками, мистер Мак-Фергас сделал то, чего никогда не делал раньше и, как казалось Деннису, вообще не в состоянии делать. Он начал смеяться.
— Почему? — завопил Г. М. — Что тут забавного?
— Вы имеете в виду — похоронить там тело?
— Да! Почему нет?
Мистер Мак-Фергас объяснил.
Тем, кто считают шотландцев болтливыми, следовало бы послушать эту лекцию, думал Деннис. Произнесенная со смаком и всеми красотами местного диалекта, временами недоступного пониманию, она была изнурительной, как хирургическая операция.
Единственное место, где невозможно похоронить человека, не оставив следов, объяснил мистер Мак-Ферсон, — это поле для гольфа. На ровных участках любое повреждение дерна будет тут же отмечено клубной комиссией, а на неровных тем более, так как придется вырывать сорняки. Травянистые холмики бункеров также подвергаются тщательному контролю. Это позволяет поддерживать поле в идеальном состоянии.
Деннис видел, что старый маэстро разбит наголову. В отчаянии Г. М. поплелся к камину и остановился перед ним, опустив голову.
Внизу в курительной гремел рояль, сопровождая пение «Выкатывай бочонок». Голоса скребли по нервам, как карандаш по грифельной доске. Но Доналд Мак-Фергас наслаждался собой.
— Вы можете спрятать тело средь бела дня на Пикадилли-Серкус или на Принсес-стрит в Эдинбурге. Но единственное место, где вам не удастся его спрятать, не оставив никаких следов копания, вырывания, утрамбовывания или…
— Прекратите! — взмолилась Берил, не вполне понимая суть происходящего, но чувствуя сгущенность атмосферы. — Мы согласны! Ради бога, замолчите!
— Угу. Мы согласны. — Г. М. медленно повернулся. — Ничего не поделаешь. Мастерсу придется арестовать этого ублюдка немедленно, чтобы предотвратить дальнейший вред, и максимум через несколько недель отпустить на все четыре стороны. Как говорит Мак-Фергас…
Внезапно он умолк и замер с открытым ртом. В наступившей паузе рояль зазвучал с удвоенной силой.
— Что с вами? — воскликнула Берил.
Г. М. сосредоточенно глядел на халат Брюса Рэнсома, небрежно брошенный на валик дивана. Рот его открылся еще шире. Украшенное массивной золотой цепочкой для часов брюхо поднималось и опускалось, как кузнечные мехи. Остальные, проследив за его взглядом, видели всего лишь халат из голубого шелка с плетеным поясом, декорированным кисточками.
— Что с вами? — повторила Берил.
— Подождите минуту! — Г. М. взмахнул руками и прикрыл ими глаза. — Дайте подумать!
Минута может длиться очень долго, когда кто-то, обуреваемый внезапно идеей, шумно дышит, но не произносит ни слова. Г. М., как слепой, побрел к правому из двух окон, выходящих на запад. Подняв раму, он посмотрел на освещенное луной поле для гольфа, вдыхая влажный прохладный воздух. Наконец он повернулся.
— Клянусь шестью рогами Сатаны, убийца у нас в руках! — заявил Г. М. и направился к телефону.
Глава 15
— Деннис! Деннис! Деннис!
Слабый и отдаленный голос настойчиво пробивался сквозь сон. По туманному розоватому морю плыл огромный, полностью оснащенный трехпалубный девяностопушечный корабль времен адмирала Нельсона, с корпусом, окрашенным коричневой краской, за исключением алых квадратов вокруг орудийных портов, с облаком парусов, надуваемых попутным ветром…
Деннис слышал плеск розоватой воды и ощущал на губах вкус соленого ветра. Но даже во сне, под аккомпанемент скрипа снастей, он видел как в кривом зеркале события вчерашнего вечера — бесконечное ожидание Брюса Рэнсома, который так и не вернулся, обед в шумной переполненной столовой «Кожаного сапога»…
Часы бьют десять, одиннадцать, двенадцать ночи, а Брюса все еще нет.
— Деннис! Деннис! Деннис!
Рука коснулась его плеча, и он наконец проснулся.
Корабль оказался большой моделью «Виктории» Нельсона, стоящей на полке против кушетки, где ему соорудили постель. Розовое море было рассветом, проникающим сквозь два окна, обращенные к Северному морю, в маленькую продолговатую комнату с многочисленными моделями кораблей на полках у стен.
Короткое время Деннис не мог понять, где находится. Потом вспомнил, что ему постелили в кабинете командора Ренуика.