Все они с удивлением оглянулись на босоногих, нечесанных мальчуганов. Под пристальным взглядом книготорговца Ваня густо покраснел и попятился к двери. Саша не смутился. Он решительно прошел вперед и, откинув назад голову, уставился прямо в широкую переносицу купца.

— Могу я, судырь, узнать, найдется ль у вас книга под названием «Основание арифметики», сочинение профессора Семена Емельяновича Гурьева?

Слова мальчика, его гордый, независимый вид так не вязались с заплатанной рубахой, сшитой из обрывков старого паруса, что присутствующие застыли в удивлении.

— Сань, а Сань! Пойдем отсюда… Боязно мне. Ну ее к лешему, — шептал сзади Ваня.

— Ступай прочь, коли боязно, — процедил сквозь зубы Попов, слегка повернувшись к Ване. И, обратившись к книготорговцу, он еще громче повторил свой вопрос.

Купец Заикин впервые встретился с таким покупателем.

Впоследствии он признавался, что принял мальчика за ряженого барчука. Порывшись на полке, он протянул Саше книгу.

— Вот-с извольте, та самая, о которой вы спрашиваете.

Саша взял книгу, открыл, посмотрел и, глядя в упор на купца, снова спросил:

— А не скажете ли, судырь, сколько стоит эта книга?

— Два рубля восемьдесят копеек.

— Два рубля осемьдесят! — протянул мальчик и, круто повернувшись, с книгой в руках вышел из лавки.

Ваня, выскочивший на улицу еще раньше, тотчас же пустился наутек, зная, что Саша его догонит.

Через минуту по проспекту пронесся вопль купца:

— Держи вора! Держи вора!

В погоню за мальчиками кинулось несколько прохожих, любителей происшествий. Но догнать Сашу и Ваню было невозможно. Ловкие, быстроногие, они стрелой промчались по Литейному, свернули на Симеоновскую и наверняка скрылись бы, если бы не натолкнулись на неожиданное препятствие. У церкви на них вдруг ринулся здоровенный дьякон; бежавший впереди Ваня споткнулся о подставленную им ногу и упал. Дьякон придавил его коленкой, но на помощь другу бросился Саша. Его острые и крепкие, как у молодой собаки, зубы вонзились в руку длинноволосого священнослужителя. Тот взвыл от боли, но жертву не выпустил. Подоспевшие преследователи скрутили мальчикам руки и доставили их в лавку.

Приняв от дьякона похищенную книгу, купец подскочил к Попову и злобно ударил его учебником по голове.

— Вот тебе, хамово отродье! В тюрьму вора, в тюрьму! — кричал он, продолжая неистово колотить мальчика.

Человек в адмиральском мундире с силой оттолкнул купца и выхватил у него из рук книгу.

— Оставь мальчонку! — повелительно произнес он. — Уходите отсюда, все до одного уходите! Живо!

Сожалея о напрасно затраченных усилиях, добровольные преследователи мальчиков покинули помещение.

— Господин граф Мордвинов, видимо, хочет собственноручно проучить вора, — предположил один из щеголей, обращаясь к своему собеседнику.

— Не думаю, — возразил другой, — его сиятельство большой либерал. Впрочем, он достаточно умен, чтобы скрывать это от глаз и ушей его величества императора Павла.

Мордвинов испытующе разглядывал подростков. Ему понравилась стройная, с хорошей выправкой фигура Попова, красивое, живое лицо мальчика.

— Зачем вам, ребята, понадобилась эта книга? — спросил он спокойно.

Угрюмо опустив глаза, Саша и Ваня молчали.

— Ваше сиятельство, воры ведь! Чего с ними церемониться! — со злостью проговорил купец. — Сейчас поблажку им дать, вовсе разбойниками вырастут.

— Молчи! Я заплачу за учебник, в накладе не останешься.

Книготорговец недовольно отошел к прилавку.

— Что ж, ребята, скажете ли вы, наконец, для какой цели похитили эту книгу? Иль испугались гораздо?

— Нет, судырь, не испугались, — сказал Саша, расправив плечи и вскинув глаза на адмирала. От взгляда мальчика, от всего его существа исходило нечто такое, что сразу расположило к нему графа.

— Хочешь, я подарю тебе эту книгу? — спросил он, стараясь придать своему голосу как можно больше мягкости.

— Коль не жалко, премного благодарны будем, судырь, — недоверчиво ответил Саша.

— Где живете?

— Охтенские мы.

— Тебя как зовут-то?

— Поповым. А это вот сородич мой, Ваня Осьминин, плотника Якова Васильевича.

— Батя нас в адмиралтейство учениками берет, — вступил в разговор Ваня. — Нам беспременно надобно счету научиться, а читать И писать мы уже умеем.

— Грамотные, стало быть, — улыбнулся адмирал. — Молодцы! Кто же вас грамоте обучил?

— Студент Иван Гроздов, судырь, — ответил Ваня и, помолчав, горестно вздохнул. — Батя наказывал нам к полудню у адмиралтейства быть, а мы вот тут…

— Сейчас отпущу вас, ребята. Только скажите, для чего вам арифметика Гурьева понадобилась?

— А для того, судырь, что без нее искусным плотником не станешь, — ответил Саша. — Ныне при корабельном деле такой струмент потребляется, что больших знаний требует, особливо в арифметике. Про то нам студент Гроздов сказывал.

— Дело сказывал, — одобрительно произнес Мордвинов, — только ведь всякая наука превеликим трудом дается.

Саша пожал плечами и усмехнулся.

— Что о том толковать. Чай, мы не барчуки. Для нас школ не строили и строить не будут.

— Как знать? Может, и для вас скоро школа откроется. Да еще такая, в коей ученых корабельных мастеров, как пироги, печь будут.

— Вот бы нам туда! — мечтательно протянул Ваня.

— Не про нас сказано, — тоном взрослого заметил Саша.

Мордвинов отошел к прилавку, взял у книготорговца лист бумаги, чернила и остро отточенное гусиное перо. Написав записку, он подал ее вместе с учебником Саше.

— С этим письмом, — сказал он, — пойдете через недельку в главное адмиралтейство к обер-серваеру генералу Катасанову.

Саша пробежал глазами письмо. В нем адмирал просил Катасанова зачислить Попова и Осьминина учениками в новое училище корабельной архитектуры.

Не чувствуя под собой ног от радости, мальчики бегом помчались в адмиралтейство. Им не терпелось показать записку Якову Васильевичу, поделиться с ним новостью. Они не сомневались, что Осьминин разрешит им поступить в школу. То-то немец озлится, когда узнает об этом.

Запыхавшись, ребята подбежали к солдату у полосатой будки.

— Дяденька, — обратился Ваня, — нам батя наказывал быть у этих ворот. Вы не видели его, дяденька?

— А кто вы такие будете, господа хорошие? — важно спросил солдат, довольный случаем поболтать.

— Да ведь вы, дяденька, меня знаете. В прошлом месяцу вы мне еще пищаль подержать дали, — напомнил Ваня.

— Личность вроде знакомая, — засмеялся солдат. — Однако что-то запамятовал.

— Батя наш здесь работает, плотник Осьминин, — сказал Саша и просительно посмотрел в глаза солдату. — Пустите нас, судырь; может, Якову Васильевичу от корабля никак не отойти. А мы уж его там разыщем.

Солдат кивнул головой в знак согласия и отвернулся. Мальчики юркнули в ворота и пошли вдоль открытой галереи магазинов, где хранились строительные материалы. Они миновали кузницу, компасную мастерскую и остановились у мостика, перекинутого через глубокий, облицованный камнем, канал. За мостиком виднелись строящиеся корабли и фрегаты. Подле них, на просторном плацу сновали люди, слышался многоречивый гул, стук топоров, визг пил, скрежет железа.

Ребята с любопытством присматривались к людскому муравейнику, к торчащим, словно ребра гигантских рыб, шпангоутам кораблей.

— Где уж тут батю отыскать, в этакой сутолоке! — со вздохом произнес Ваня. — Народу эвон сколько. И на всех мужиках, как на бате, рубахи да штаны серые.

— Эх ты, тюля! А язык на что? Батю тут, чай, все знают.

Мальчики перешли мост, постояли у ямы с густой, пахучей смолой; потолкались среди рабочей артели, тянувшей на веревке толстое бревно. Улучив минутку, когда старшина артели приостановился, они спросили у него, как найти плотника Осьминина. Он не знал, но указал пальцем на маячившего у стапеля человека.