И если Рин еще надеялся чего-то добиться от него, то похитители поняли, что их план провалился. Они появились не со стороны лестницы, как ожидал Катиджан. Они уже были здесь, все это время – скрывались за магическим экраном, созданным Тайриссой. Теперь, когда ведьма убрала прикрытие, Катиджан обнаружил рядом с собой ее, Коргона и пятерых троллей. Если бы его силу не блокировали, он бы давно почувствовал их, но что сожалеть-то?

– Упрямый сукин сын, – голос Коргона звучал ровно, однако чувствовалось, что полукровка зол. Что ж, хоть какая-то награда! – Будь моя воля, я бы давно убил тебя… В камеру его!

Подчиняясь его приказу, тролли перехватили Катиджана за руки и потащили обратно к двери. Рин даже не попытался помочь ему, он остался на месте, старательно отводя взгляд. Да, ему все это не нравилось, но его стыд Катиджан не считал оправданием предательства.

Однако и ненависти к Рину он не чувствовал. К своему удивлению, Катиджан понял его – его истинный мотив. Уника была для него дороже всего: его лучшего друга, его союзников, даже него самого. Рин отдал бы все, чтобы защитить ее и их ребенка. Он, как и Катиджан, легко стерпел бы любые пытки, но он не вынес бы и одного удара, нанесенного ей.

Так странно было осознавать все это… Раньше Катиджан не обращал внимания на то, какие там причины у действий его врагов. Они не на его стороне, вот и все, что ему нужно было знать. А теперь многое изменилось… Если бы они поймали Эйтиль, он бы тоже вел себя по-другому.

Это Катиджан знал наверняка. Теперь, когда он оказался в тупике, она все чаще возвращалась в его мысли. Когда он расставался с ней, он и не думал, что она играет такую важную роль в его жизни! Он убедил себя, что это очередной мимолетный роман, просто талантливая любовница, которую он забудет, когда перестанет ее видеть.

А все было не так просто. Она вросла в его сердце, как дерево врастает корнями в землю. Он мог вырвать часть этого дерева, но не все. Она пробилась к нему, изменила что-то, сделала его душу способной понять мотивы Рина.

Ему оставалось только радоваться, что ее здесь нет. Все-таки он был прав, когда отослал ее прочь, он лишил своих похитителей главного оружия против себя. Его, конечно же, убьют – его никто не отпустит теперь, когда он знает о предательстве Рина. Но Эйтиль будет жива и, возможно, счастлива… он хотел, чтобы она была счастлива.

Его привели в его прежнюю камеру, но в покое не оставили. Следом за троллями в темницу вошла Тайрисса. Коргон к ним не присоединился – видно, остался с Рином, придумывать новую стратегию предательства.

– Что, теперь ты будешь мне вопросы задавать? – мрачно поинтересовался Катиджан.

– О нет, вопросы задаст Коргон, но позже. Я просто дам тебе повод на них ответить. Видишь ли, наш первый план относительно тебя не сработал. Ты оказался слишком умным мальчиком. Поэтому придется ослабить твою волю, показать, что существует страдание за пределами тех тумаков, которые ты добросовестно вытерпел.

Тайрисса подошла ближе, и он увидел, что в руках она держит шприц, наполненный мутной жидкостью.

– Магическое зелье на меня не подействует, – напомнил он.

– Это точно. Как хорошо, что я не только магическими зельями занимаюсь! Понимаешь, пытка – дело рискованное. Да, возможно, нам удастся причинить тебе такую боль, что ты все-таки ответишь на наши вопросы. Однако шансы на то, что мы тебя окончательно сломаем до этого, еще выше, потому что ты упрямая скотина. Поэтому нам нужно, чтобы ты испытал боль в чистом виде, но не получил при этом серьезных травм. Что, собственно, я тебе сейчас и обеспечу. Эта очаровательная вытяжка из ядовитых трав заставит тебя несколько часов верить, что вместо крови у тебя раскаленный металл, а твое тело изнутри пожирают красные муравьи. По крайней мере, именно так мне это описывали мои подопытные. Расскажешь мне потом, правы они были или нет, мне даже любопытно! После сеанса у тебя будет шанс спасти себя, ответив на вопросы Коргона. Ну, или рассказать все мне прямо сейчас! Что думаешь?

– Думаю, что рановато потухли костры для некоторых ведьм.

Ему было далеко до той уверенности, которую он надеялся изобразить. Катиджан прекрасно знал, что ведьма не блефует. Теперь, когда других вариантов не было, им оставалось надеяться только на боль, и уж в этом они наверняка преуспеют. Если ему все равно суждено умереть, то почему бы не сдаться? Не сказать им все сейчас и хотя бы получить простую смерть? Если уж Рин предал Огненного короля, то Катиджану и подавно можно – они не друзья даже…

Но он так не мог, не умел. К тому же, он знал, что теперь от него зависит не только его собственная жизнь. Придурок из клана Интегри не учел, что как только Огненный король будет пойман или убит, все они станут не нужны, а значит, будут уничтожены. Все! Не только Катиджан, Рин и Уника тоже, и их нерожденный ребенок.

Тайрисса не выглядела разочарованной:

– Мне нравится, что ты такой смелый сейчас! Тем веселее будет слышать твои крики через пару минут.

Повинуясь ее приказу, тролли прижали его к матрасу, отвели в сторону правую руку, чтобы ведьме было удобней сделать укол. Катиджан не сопротивлялся, он знал, что это не спасет его, только приведет к сломанной игле, оставшейся у него под кожей.

Он снова и снова повторял себе, что должен держаться, ради многих – ради Эйтиль, чтобы она не разочаровалась в нем! Но глядя, как мутная жидкость переходит из шприца в его вену, Катиджан не брался сказать, на сколько еще мучений хватит его сил.

Вампиры действовали даже более нагло, чем он предполагал. Амиар ожидал, что они дождутся, пока он и Дана покинут отель, устроят засаду в городе. Но вместо этого они явились прямо в «Алый дракон».

Вряд ли отель принадлежал им и находился под их покровительством. Но у вампирьего лорда уровня Родерика хватало связей, чтобы отрезать от жизни два этажа. В этом чувствовалась определенная ирония: остальной отель даже не закрылся. Постояльцы уезжали и приезжали, все шло своим чередом, и они не догадывались, что происходит рядом с ними.

При этом сам Родерик выходить к ним не спешил, и это указывало, что о мирных переговорах можно и не мечтать. Первой волной шли самые примитивные представители мира вампиров – низшие, едва-едва заслужившие право относиться к этому виду.

Они все еще сохраняли человеческую форму, носили ту одежду, что была на них в момент обращения, но полностью лишились волос. Человеческие зубы тоже выпали, уступив место клыкам, которые эти вампиры, в отличие от высших, не умели прятать. Их глаза, лишенные белков и радужек, были сплошными черными озерами, в которых жила только жажда крови.

Эти существа полностью подчинялись своему хозяину, у них не было собственных мыслей и воли. Они даже не относились к гильдии убийц, возглавляемой Родериком. Их просто использовали как расходный материал, с помощью которого проверяют силу противника.

Амиар почувствовал их еще до того, как они добрались до нужного этажа, успел предупредить Дану. Он их не боялся, но это как раз было понятно. Гораздо больше его впечатлило то, что девушка тоже осталась спокойна.

– Напомни мне, что их убивает, – только и сказала она.

– Этих мошек? Да все, что угодно. Первый вариант – ультрафиолет, но его в этом кластере нет по правилам безопасности. А так – серебро, святая вода, чесночная эссенция…

– А из того, что у нас в наличии? – прервала его Дана. – Ну, просто у меня как-то с чесноком не густо, когда я по мирам прыгаю!

– Из того, что у нас в наличии, – любой деревянный кол в сердце, не обязательно осиновый. Ну и конечно, можно снести им голову. Это вообще безотказный прием, работает против большинства живых существ.

– Ясно, – вздохнула она. – Что-то мне подсказывает, что с горничной нам придется долго объясняться…

– Послушай, ты не обязана это делать, – заметил Амиар, осторожно касаясь ее руки. – Я справлюсь сам, ты можешь подождать, пока все закончится, в безопасности, я не подпущу их к тебе.