Тайрисса двигалась не хаотично, она обходила все известные ей порталы этого мира – и обнаруживала, что они или заблокированы, или уничтожены. Крыша была ее последней надеждой, однако и здесь для нее спасения не было. Ведьма быстро поняла это, она просто замерла в движении, а потом повалилась на колени и обреченно опустила голову.

Не было больше властной наемницы, хозяйки этого мира. Когда ее жертва не была связана и лишена сил, Тайрисса становилась не такой решительной. Катиджан подошел к ней вплотную, а она смотрела на него с пылающей ненавистью, которую пыталась скрыть за смирением.

– Не убивай, – попросила она.

– Раньше надо было думать.

– Я сделаю, что хочешь, только не убивай!

Сомнительное обещание, которое не имело для Катиджана никакой цены. Он знал, что должен убить ее… точнее, что должен желать этого. А ему не хотелось, и это было так странно. Кровь за кровь, защитить честь любой ценой – эти правила всегда работали. Раньше работали. Но вот перед ним была ведьма, унизившая его, как никто другой, а он не хотел марать об нее руки.

Катиджан обнял за плечи Эйтиль и повел ее прочь отсюда.

– Спасибо! – оживилась Тайрисса. – Спасибо тебе! Клянусь, ты меня больше не увидишь!

– Нет, не увижу, – согласился Катиджан. – Потому что, на самом-то деле, я тебя не пощадил.

Они разминулись с Цезарием и пошли своей дорогой, а он, ухмыляясь, направился к Тайриссе. Магам ничего не нужно было говорить друг другу, не в этот раз. Каждый из них знал, что необходимо сделать. За спиной Катиджан услышал только одну фразу, тихую и злорадную:

– Сжечь ведьму!

Полыхнул огонь и раздался оглушительный крик. Эйтиль вздрогнула, но не обернулась, да и Катиджан не хотел смотреть на то, что там происходит.

Пока они гонялись за ведьмой, Коргон уже был пойман. Но это понятно: маги сразу же почувствовали, кто из наемников отличается самой большой силой, кто здесь главный. Теперь обожженные руки и ноги полукровки были закованы в лед, и он был не таким грозным, как в день первой встречи с Катиджаном. Но, в отличие от Тайриссы, он не просил пощады, и это делало ему честь.

Зерафин и Харитин уже стояли рядом с пленником во дворе, Катиджан и Эйтиль присоединились к ним, покинув крепость. Цезарий и вовсе времени зря не терял, он просто спрыгнул с крыши, замедлив свое падение потоком ветра.

Теперь Коргона окружали маги, и он чувствовал, что только он и остался в живых из наемников.

– Я ведь здесь не просто так? – спросил он. – Вы бы убили меня, если бы я не был вам нужен.

– Да, ты можешь быть полезен, – кивнул Зерафин. – Нам необходимо знать, кто нанял тебя, как вы контактировали, какие каналы использовали для передачи денег. Расскажи нам все и, может, ты останешься в живых. Ты недостаточно важен, чтобы убивать тебя.

Клан Инанис в своем репертуаре: если клан Легио замешан в чем-то незаконном, они должны знать наверняка. Катиджан понимал, что покончив с допросом Коргона, братья примутся за него. Он не боялся.

Он уже ничего не боялся.

От того, насколько могущественным оказался Мерджит Легио, Дане становилось не по себе. Она давно знала, что он хочет убить Амиара – и точно была не рада этому. И все же она думала, что его возможности ограничены. Он просто глава клана, один из семерых, а родился и вовсе во второй ветви, он не может быть настолько силен!

А оказалось вот как… Он все время опережал их на три шага. Скорее всего, он вычислил, кто такая Аурика Карнаж, задолго до них, сразу после смерти Амарканда. Он мог сколько угодно болтать, что это был несчастный случай, человек его ума не поверил бы в это просто так. Аурика сообщила ему про тайное сообщество и про то, что Амарканд искал нефилима – и, видимо, нашел. После этого Мерджит заставил молодую тогда еще ведьму работать на него, привел ее к управлению шабашем, сделал своей вечной должницей и теперь его усилия окупились сполна.

Но вдруг все было еще проще? Вдруг это он убил Амарканда, а ведьму использовал, чтобы замести следы? Аурика была его сообщницей с самого начала. Как бы то ни было, эти двое пока выигрывали.

Амиар и его спутники были надежно заперты в Бильскирнире – с десятками непобедимых чудовищ. Пока, к счастью, местные обитатели не обращали на них внимания и не заметили, что порталы не работают. Но сколько продлится их неведение, никто не знал. Амиар старался разобраться в проклятье, которое наслала Аурика, однако ему остро не хватало информации и опыта. Она ведь уже была не начинающей молоденькой ведьмой, а правительницей своего шабаша. Это предполагало совсем другой уровень силы.

Сдаваться Амиар не собирался, он продолжал исследовать порталы, а Дана ничем не могла ему помочь. Хиония и вовсе куда-то пропала, ее не было уже несколько часов. Но поскольку она сразу предупредила, что искать ее не нужно, ее исчезновение вызывало у Даны не беспокойство, а раздражение. Как можно так легкомысленно ко всему относиться? Смерть слишком близко, и никакой силы Огненного короля не хватит, чтобы отвратить ее!

Особенно остро Дана ощущала собственное бессилие. Амиар постоянно что-то делал, Хиония, наверно, тоже, пусть и по-своему. А что могла она? Работать группой поддержки? Да, у нее тоже была сила, но заклинаний она знала очень мало, и ни одно из них не могло помочь им сейчас.

Поэтому Дана начала обходить залы, расположенные неподалеку от перекрестка с порталами. Она надеялась найти хоть что-то, что может быть им полезно. Во всех кластерных мирах хранились артефакты, не может быть, чтобы Бильскирнир обошелся без них! Амиар не возражал, потому что она все время оставалась рядом, он мог прийти на помощь, если понадобится.

Пока же угрозы не было, в этой части кластера они оставались одни. Открывая новые двери, Дана убеждалась, насколько разнообразен мир, в который они попали. Она видела перед собой тихие деревни и опустевшие улицы мегаполисов, цветущие сады и усыпанные снегом холмы. Да, каждый из этих залов был ограничен, они казались просторными лишь благодаря иллюзии. Но много ли нужно одному человеку? Или нелюдю, если уж на то пошло. Как ни крути, Бильскирнир идеально подходил для побега от своего прошлого, здесь можно было жить годами, даже не замечая, что ты больше не во внешнем мире.

И все же в этих залах не было ничего откровенно магического, поэтому Дана проходила их быстро. Задержалась она лишь в комнате, которой во внешнем мире быть не могло.

Это был бальный зал с белоснежными стенами и высоким потолком, уходившим вверх метров на десять. Вместо осветительных сфер там висели массивные хрустальные люстры, дарившие приглушенный свет. В зале была позолоченная мебель, явно времен французских королей, но ее оказалось так мало, что в этом пространстве она смотрелась кукольной.

Впрочем, не мебель здесь была основой всего и точно не люстры. Дана поняла это, когда заметила большое зеркало, висящее напротив двери, в другом конце зала. Помещенное в серебряную раму, оно буквально пульсировало магической энергией, Дана легко почувствовала это. У Бильскирнира была своя атмосфера, но и здесь зеркало оставалось чем-то особенным, важным.

При этом девушка не была уверена, что ей можно к нему подходить. Даже издалека она видела, что поверхность у зеркала неровная, мутная и не отражает окружающий мир так, как должна. Казалось, что там, за этим стеклом, в серебряной раме поселился густой туман – или серый дым. Будто окно открылось…

Но куда? И для чего? Дана понятия не имела, что будет, если она подойдет к этому зеркалу и заглянет в него. Может ли оно отнять ее душу? Этого ей точно не хотелось! Да и потом, вряд ли какое-то зеркало, каким бы мощным артефактом оно ни было, способно ей помочь.

Девушка собиралась закрыть дверь и продолжить осмотр лабиринта, когда заметила в дальнем углу движение. Повернувшись в ту сторону, Дана обнаружила, что этот зал, в отличие от остальных, не был необитаем. Просто тот, кто сидел там, оставался спокоен, и на фоне магических волн зеркала она его не заметила.