Потому что он – глава клана Мортем, высший маг своей семьи, и на него сейчас смотрит его сын. Он обязан отстоять Харон и доказать, что Огненный король им не нужен, они справятся сами.

– Распределитесь по периметру деревни, – велел он своим воинам. – Охраняйте ее со всех сторон. Мы не знаем, откуда они могут появиться.

– Но как же вы, лорд Мортем? Вы тогда останетесь один!

– Это должно меня испугать?

– Нет, но…

– Выполняйте! – произнес Анор уже чуть громче. – Больше никаких споров!

Они подчинились ему, воинов было слишком мало, чтобы всем держаться вместе. Анор и правда остался один, но он не боялся этого. Он чувствовал силу, переполнявшую его, он был готов к этой битве.

Он направил свою энергию на поля и леса, на старые кладбища, много веков оберегавшие Харон. Теперь он не только контролировал тех големов, что уже были на поверхности, он поднимал к ним новых. Скелет дракона, обтянутый сияющей чешуей, взвился в небо. Морской змей, давно покинувший воду, теперь прорывался сквозь землю, обрушивая свою ярость на нелюдей. Мертвые солдаты нападали не хаотично, они объединились в отряды, как раньше. Анор не просто управлял ими, он позволял им использовать свои былые умения, он просчитывал их шаги и направлял туда, где они могли быть полезны.

В этом и заключалось главное преимущество лидера клана. Хочешь мира – готовься к войне. Анора с детства тренировали, обучали тончайшему контролю над големами, ему рассказали, как подавить свой страх, отложить его на потом, а в момент сражения жить только своим долгом.

И у него получалось! Теперь противники умирали намного чаще, чем до его вмешательства, и Анор брал их под контроль до того, как ведьмы успевали избавиться от тел. В его рядах появились вампиры, и это не только усиливало его, но и пугало их недавних братьев по оружию. Еще бы! Они, воины, готовы были умереть, однако не готовы были превратиться в такое существо – жалкую тень себя, всего лишь куклу в руках могущественного мага.

Столкнувшись с силой Анора, они не только не могли продвинуться дальше внешнего кольца Харона, они несли серьезные потери и отступали. Покидать кластер они не спешили, их все еще было много. Однако если все так пойдет и дальше, их атака будет отбита.

Никогда еще Анор не верил в себя так, как сейчас. Правду говорят, момент смертельной опасности приносит истину. Он, глава клана, был достаточно силен, он должен был…

Резкая боль, ворвавшаяся в тело, нарушила его триумф, заставила крикнуть и даже упустить контроль над частью големов. Она пришла так неожиданно, что Анор не понял сначала, как, откуда… А потом разобрался. Боль пульсировала по всему телу, но шла она со стороны спины, рождалась там, где появилось постороннее присутствие.

Кинжал вогнали под ребра с левой стороны, безжалостно и быстро. Рана была не смертельной, но очень серьезной – стало трудно дышать, и Анор почувствовал, как кровь заполняет разрезанное легкое, закашлялся.

Кто-то подобрался к нему сзади! Не просто покинул внешнее кольцо, а прошел через его големов и оказался здесь, в деревне, в самом центре Харона! Такого просто не могло быть. Как бы силен ни был этот воин, Анор должен был почувствовать его приближение. Он ведь знал, где находится, он не терял бдительность, его чувства были на пределе. Как?…

Медленно обернувшись, он увидел, кто стоит за ним, и понял, где допустил ошибку. Он настроился на энергию нелюдей и магию ведьм. Он не ожидал почувствовать прекрасно знакомую ему силу Великих Кланов. А зря… Мир изменился. Мир сошел с ума.

– Ты?… – прошептал Анор, чувствуя, как горячая кровь вырывается из горла и наполняет рот.

— Я, – кивнула девушка. – Мне очень жаль.

Перед ним стояла Рошель Интегри собственной персоной. Не какая-то жалкая шавка из крайней ветви, а наследница второй линии! И даже больше – девушка, которую, как ему казалось, он знал. Анор был приглашен на церемонию празднования ее рождения. Он не раз видел ее на общих собраниях. Он впускал ее в свой дом вместе со всей семьей Интегри. Она, почти ровесница его сына, в детстве играла с Иеремом!

Милая, добрая Рошель. В отличие от своего брата, любимая всеми. Красавицей она не была, но в ней чувствовалось редкое природное обаяние, мгновенно располагавшее к ней любого собеседника. А какая у нее была улыбка! Когда она улыбалась, можно было забыть о ее неправильных чертах и поверить, что она – первая красавица мира.

Она и сейчас улыбалась ему, широко и искренне. При этом Рошель изящным шелковым платочком стирала кровь с руки, в которой только что был нож.

Удивление Анора было настолько велико, что оно пересилило гнев и боль. Он и рад был бы верить, что Рошель не виновата, что ее заставили, одурманили, это вообще не она… Однако, глядя в ее искристые синие глаза, он понимал, что простых решений не будет. Это была она, она явилась сюда по своей воле и прекрасно понимала, что делает.

Он не знал, что спросить, с чего начать; у него и времени на это не осталось. Он почувствовал, как на него нападают сзади, как выкручивают руки, заводя их за спину, как к его горлу прижимается нож.

Ловушка Рошель сработала. Она отвлекла его, и теперь сюда, к деревне, добрались ее союзники, самые сильные из них. На равнинах бой продолжался, но часть големов стала бесполезна – Анор видел, как на землю упал безжизненный дракон. Если захватчики доберутся до других магов, големов и вовсе не останется. Это конец.

– Что ты делаешь? – наконец смог произнести он, глядя только на Рошель. Он даже не видел пока, кто схватил его. – Они же убьют нас всех!

Рошель продолжала улыбаться, за нее ответила молодая ведьма, подошедшая к ним со стороны кладбища:

– Боги убьют не всех. Они убьют только тех, кто противостоит им, и будут милостивы к тем, кто им служит.

– Они не боги! – отрезал Анор. – Это чудовища, хищные твари, которые живут только ради разрушения и кровопролития!

– Не всем дано понять истину, – рассудила Рошель. – Такие, как ты, не понимают, что Великие Кланы давно прогнили изнутри. Но при этом вы слишком сильны, чтобы исчезнуть окончательно. Вы напоминаете мне трухлявый пень, занимающий лучшее место в саду. Когда-то вы были величественным деревом, но прошло время, и вы потеряли все лучшее, что в вас было. Теперь вы просто существуете, слишком дряхлые, чтобы приносить пользу, но достаточно глубоко проросшие в землю, чтобы вас просто было выкорчевать. Ничего, боги справятся с этим!

Она верила себе. Глядя на нее, Анор понимал, что девушка буквально пропитана этими убеждениями. Рошель не потеряла рассудок, она просто приняла все это, как часть понятного ей мира. Для нее это была религия, вера, ради которой она была готова на все.

А вот ведьма, сопровождавшая ее, была куда прагматичней, это чувствовалось. Невысокая бледная красавица с темно-синими волосами казалась совсем юной, однако ее карие глаза таили мудрость, которая приходит только с опытом. Анор чувствовал, что она сильна, уровень ее магии вполне мог соперничать с высшими ветвями Великого Клана.

Расчетливость и фанатизм… Похоже, на этот раз за великими чудовищами пришла сила, равной которой раньше не было.

Но это не означало, что они получат свое. Даже проиграв эту битву, Анор не собирался уступать им. Только он знал, как открыть клетку – эта тайна передавалась от одного правителя клана к другому в момент посвящения. После этого предыдущий глава клана проходил церемонию изменения памяти и навсегда забывал тайну. К тому же, отец Анора давно умер, а своему сыну он ничего не рассказывал.

Поэтому только он мог освободить чудовищ. Его крови, живой или мертвой, было недостаточно, а сообщать им правильный порядок ритуала Анор не собирался. Он не боялся ни пыток, ни смерти, он чувствовал, что сможет пройти это с достоинством. Он не хотел умирать, однако готов был к этому, если только так можно было уберечь мир от возвращения демонов.

К тому же, допросы и пытки требовали времени, а нападавшим опасно было оставаться здесь. Даже если его гонец не добрался до других магов, в клане скоро заметят, что связь с Хароном потеряна.