– Да, по-фиг, – сказал я, кидая распечатанную копию моего сочинения на стол профессора Бриант. Я направился на выход, остановившись прямо перед принцессой. Я вдохнул аромат ее парфюма, и эта смесь жасмина, сандала и ванили, чуть не вынудила меня забыть то, что я собирался сказать. – Если увидишь ее сегодня, то скажи ей, что заходил Джейсон, оʹкей?

Она прижалась спиной к двери, уставившись на меня со скучающим выражением на лице.

– Оʹкей, Джейсон, – она прошла бочком между мной и дверью, дождалась, когда я отступил в коридор и взялась за дверную ручку. – Но чтобы ты знал... оценки окончательные.

У меня даже не было шанса ответить, так как она закрыла дверь перед моим лицом.

Я закрыла и вдобавок заперла дверь. Мне нужно было отключиться от его присутствия, от его запаха, от необъяснимого жара между моими ногами, который становился все горячее и горячее, пока мы с ним препирались.

 Это не сработало.

 Я опустила голову, прижимаясь спиной к двери. Было очень, очень похоже на то, что меня завел этот грубый засранец. Мы с ним столкнулись второй раз и, учитывая его поведение в обоих случаях, я довольно точно выразилась, когда на прошлой неделе назвала его «мудаком». Я приложила большие пальцы к своим соскам, пытаясь их успокоить, и надеялась, что мои стратегически скрещенные руки спрятали их от взгляда мистера «Кто-то мне засунул палку в жопу».

 Последнее, что мне было нужно: что бы один из студентов моей матери думал, что он как-то на меня влияет. Его кожа была аппетитной, как жареные орехи пекан, его точеные черты лица напоминали мне обложку журнала «GQ», умело ухоженная, но выглядящая неряшливой щетина на лице, была достойна обморока, а его бицепсы были такими накачанными, что их хотелось облизать, а его… дерьмо.

 Грррррр!

 Почему он обязательно должен быть таким дерзким и привлекательным? Два качества, которые я обычно избегала в мужчинах, потому что они были постыдно неотразимыми для меня. Но, ха-ха, повезло же мне. Добрый старый Джейсон, несомненно, был автором одного из прочитанных мной сочинений, так как появился тут, жалуясь на свою оценку. У него явно низкий балл.

 Это умерило мой пыл и поставило крест на его достоинствах.

 С ухмылкой на лице я подошла к столу, который занимала моя мать, и взяла распечатанную копию его работы. Быстро добралась до конца, чтобы посмотреть его оценку.

 82,5.

Подождите… что?

Я снова посмотрела на эти цифры, чтобы убедиться что не ошиблась, и вот опять… Это нормальная оценка. Я просмотрела комментарий, который оставила в конце моя мама, затем перевела взгляд на верхнюю часть страницы, чтобы прочесть пару предложений из его сочинения.

Святое дерьмо.

 Страницы выскользнули у меня из рук. Мне не нужно было на них смотреть, чтобы знать, что будет написано дальше, потому что я много раз читала эту работу для собственного удовольствия и практически знала ее наизусть.

 Первая страница приземлилась на стол лицевой стороной прямо ко мне. Программа, которую я использовала для критического анализа документов, позволяла сохранить анонимность студентов. Все, что я обычно знала – это фамилия и инициалы, и это в университете для «черных», да ну, нафиг. У нас было так много Джонсонов, Браунов, Вашингтонов и Джексонсов, и зная лишь фамилию и инициал имени, вы не можете быть уверенны, что читаете работу конкретного студента.

 Но я кое-что знала.

 Теперь я знала, что Дж. Райт, на чье сочинение я запала, был тем самым чуваком, у которого хватило наглости вести себя по-хамски со мной, после того как мы наткнулись друг на друга. Тем самым, кто встал в позу, когда я ответила на его вопрос, в мой проклятый выходной. Меня сегодня, даже не должно было здесь быть (я просто оказывала маме личную услугу, так как она была без машины).

 «Это займет всего десять минут, Ризи, обещаю.»

 Ага.

 И эти десять минут стоили мне блаженного неведения о том, что утонченный, прогрессивный, возможно, местный заучка и интеллигент, которого я представляла себе, когда читала работу, был на самом деле каким-то невежественным придурком по имени Джейсон.

 И... меня это не разочаровало.

 Нет-нет, все как раз наоборот.

 Другая, менее сумасшедшая девушка, возможно, посчитала бы, что это делает его непривлекательным. Красивый и умный мужчина обычно считался привлекательным, но, если ко всему прочему, он был придурком, то это обычно приводило к обратному эффекту.

 Хотя, не для твоей глупой задницы, Риз.

 Не-а.

 Этот маленький намек на дикость был для меня словно кошачья мята. Всего лишь маленький обмен колкостями, в купе с его великолепным лицом, сделал меня сексуально возбужденной, но теперь?

Зная, что он читает современные книги (не только те, которые необходимо прочесть для занятий), а он должен был их читать, что бы иметь такое мировоззрение; а он не только читает, но и понимает их достаточно хорошо, что бы сделать убедительные литературные и социальные критические замечания; так вот, зная все это, не представляю что делать с ним дальше. Потому что этот мужчина был чертовым святым «трифекта». Я имею в виду свою личную «святую троицу».

Я имею в виду... дерьмо.

Из-за него в моей голове путались мысли.

– Риз, ты была груба с одним из моих студентов?

 Мои глаза расширились и приклеились к дороге передо мной (хорошо, что я как раз остановилась на красный свет).

 Черт побери, он пожаловался на меня... отличный ход.

– Мамочка, чтооо? Кто тебе такое сказал?

 Она цыкнула.

– Значит, так и было.

 Я немного съежилась и, отвернувшись, смущено смотрела в окно со стороны водителя, пока ждала когда поменяется цвет. Моя мать больше ничего не говорила, но это молчание тяготило меня больше чем слова, и она это знала. Я посмотрела на светофор (все еще красный, черт!), а затем перевела взгляд на нее, что бы увидеть телефон в ее руках.

Скорее всего, Джейсон использовал свои писательские навыки и отправил ей е-мейл. Сейчас я заплатила бы хорошие деньги, чтобы его прочитать. Он даже не знал Кори Джефферсона и уничтожил все литературное существование этого человека. Представляю, что он написал обо мне. Это плохо, что я немного возбудилась от мысли, что он, вероятно, «приукрасил» меня?

– Не было ничего такого, честно.

Я взглянула на нее, отметив порицание в ее глазах, прежде чем вернула внимание дороге. Как раз во время, так как загорелся зеленый свет.

– Это интересно, потому что на основании этого е-мейла...

– Что там написано? – спросила я, стараясь не казаться слишком любопытной.

– Что ж, мистер Райт довольно многословен, так …эта часть касается проблем с его сочинением… Как насчет того, что бы я просто прочитала основные моменты? «Ранее, сегодня днем, у меня было поразительно негативное взаимодействие с молодой женщиной, работающей Вашим ассистентом. Она была легкомысленной, склонной к конфликту и оскорбительной – все это в ответ на простую вежливую просьбу.»

 Я закатила глаза. Поразительно негативное? Легкомысленная? Оскорбительная? Простая вежливая просьба? Он накладывал слова, словно густое натуральное арахисовое масло на хлеб.

– Когда я спросил о том, когда смогу с Вами связаться, ее ответ был бесполезен, и по мере продолжения разговора, он превратился в откровенно злобный. Она оскорбила мой интеллект, когда я упомянул о своем желании поговорить с Вами о моем сочинении. Не смогу воспроизвести дословно, это было что-то вроде: «Почему ты здесь, тупица? Зачем ты вообще сюда пришел? Твоя тупая задница потерпела неудачу, не так ли?»

– О’кей, подожди минутку, – хихикнула я. – Я не говорила ему этого, о, Боже мой!