Теперь все было хорошо различимо: городская стена с высокими башнями, великолепные дворцы и парусные суда в голубом море. Кристалл вел его по узким улочкам города, и он видел вокруг людей, лошадей, повозки, словно бы сам невидимкой крался по незнакомому городу. Удивительное видение привело его к великолепному дворцу с широкими парадными ступенями. Через огромный тронный зал он прошел к внутренним покоям, проследовал длинной анфиладой кабинетов, спален, столовых и очутился в каком-то заброшенном переходе, заставленном сломанной мебелью и всяким хламом. Невидимкой проскользнул через закрытую дверь и очутился в помещении, которое чем-то напомнило ему церковь, знакомую по Древним книгам. Замаскированная деревянными панелями дверь распахнулась, и перед ним открылась потайная комната. И в этот момент картинка сменилась. Теперь Эрлиер вел его по темному тоннелю к круглому залу, в центре которого разгоралось какое-то сияние. Это было последнее, что он увидел. Кристалл погас, и все закончилось. Квентин еще некоторое время сидел неподвижно, затаив дыхание, в надежде, что видение продолжится. Но кристалл погас окончательно, превратившись в непрозрачный кусок белого камня. Без сомнения, в том, что он увидел, был какой-то смысл, но все это пока оставалось для него загадкой.

Время за видениями Эрлиера пробежало незаметно, и он с удивление обнаружил, что солнце почти полностью скрылось за горизонтом. Тьма летней ночи опускалась быстро, а он был не готов к ночлегу. Углублятся в лес по темноте не хотелось, и и он решил заночевать здесь, на берегу реки. Он наскоро нагреб, сколько смог валежника и, выбив искры с помощью огнива, развел небольшой костер. Хвойные ветки давали больше дыма, чем огня, но это было даже хорошо – помогало отгонять полчища ненасытных комаров и мошки. Стало прохладно, и Квентин завернулся в большое шерстяное одеяло, подаренное заботливыми гедарцами. Над головой сияли яркие звезды, каких он еще никогда не видывал. Он поддерживал жизнь костра, подбрасывая в огонь хворостинки. Но до утра их все равно не хватит, даже если он ни разу не заснет за ночь.

Лес не стихал ни на минуту. С наступлением темноты многие лесные звуки, что прежде терялись в веселом шуме дня, стали намного отчетливее и рельефнее. То где-то поднимется неясный шум нашептывающего что-то на своем языке ночного ветерка, то гулко ухнет филин, то сломается ветка под тяжелой поступью зверя – хозяина леса. Лес темной стеной окружил Квентина, пытаясь напугать и прогнать прочь непрошеного человека. Но слишком много переживаний за последнее время выпало на долю принца, чтобы призрачные разговоры лесных духов могли нагнать на него страх. Бояться не было больше сил. Усталость и нервное напряжение сделали свое дело, и он погрузился в сон.

Сны на этот раз снились более интересные: из леса выходили и рассматривали его диковинные существа, о каких он слышал лишь в старинных сказках. Тролли и гоблины, русалки и колдуньи водили хоровод вокруг него, переговариваясь странными голосами. Все лесные обитатели вышли поглазеть на неведомое существо, объявившееся в их лесу. Им было невдомек, как это человек посмел показаться в их заповедном лесу, где уже лет сто не встречали никого из людей. Этот сон был совершенно не страшным, а даже интересным. Таких чудных существ не смогла бы придумать даже самая буйная фантазия.

В предрассветный час утренний холодок прогнал сон, и Квентин, повернувшись с боку на бок, проснулся. В миг пробуждения ему послышалось, будто бы стая птиц испуганно сорвалась с места, а в глубине леса неожиданно оборвался какой-то смутный разговор. Квентин протер глаза и осмотрелся – вокруг по-прежнему стояла ночная тишина, и только плеск речной воды слышался неподалеку. Костер давно догорел, и только тлеющие угли кое-где еще змеились огненными язычками. Квентин побросал последнюю порцию веток на тлеющие угли, и костер мало-помалу разгорелся. На небе все еще горели звезды, но полоска неба на востоке стала заметно светлее, до рассвета оставался, наверное, час. Пригревшись у огня, он надел куртку и поуютнее завернулся в одеяло. Как вновь пришел сон, Квентин и не заметил.

Его разбудили тоненькие, как чириканье птичек, голоса:

– Ти-ти-ти. Не буди. Не буди.

– Пусть он спит. Ти-ти-ти. Не буди.

– Я хочу пощекотать. Хи-хи-хи.

– Ти-ти-ти. Не буди.

– Хи-хи-хи. Как смешно. Он совсем не такой.

– Ти-ти-ти. Не буди. Мы должны потихоньку уйти.

Квентин боялся открыть глаза, ведь тогда эти щебечущие невелички могли испугаться и улететь. Но ему было невыносимо любопытно, кто же это такие. Он продолжал притворяться спящим и подслушивать чирикающий разговор.

– Ты, подруга, его не буди, надо нам потихоньку уйти.

– Он смешной и большой, и забавный такой.

– Он проснется сейчас, и тогда нам придется бежать.

Квентин чуть приоткрыл глаза, но так, чтобы говорливые незнакомцы этого не заметили. Вначале сквозь прищуренные веки он никого не увидел, но, чуть присмотревшись, в свете яркого летнего утра, заметил, что возле него прыгают два маленьких ярких пятнышка, похожие на солнечных зайчиков. Они без устали носились по веткам деревьев, по кустам и по траве, при этом щебеча веселыми тоненькими голосами. Одно из этих созданий осмелело настолько, что прыгнуло с ветки прямо на грудь Квентину, и он тотчас увидел маленькую ручонку, которая потянулась к его носу. Ему стало щекотно, он не выдержал и что есть силы громко чихнул. Раздался веселый тоненький смех, и солнечный колобок, скатившись с его груди, большими прыжками запрыгал к лесу.

Второй солнечный зайчик спрыгнул с вершины высокой сосны и, что-то недовольно урча, тоже заскользил к лесу.

– Постойте, куда же вы?! – крикнул им вдогонку Квентин. – Не бойтесь, подойдите сюда!

Они, допрыгав почти до середины поляны, притормозили, а затем и вовсе остановились в нерешительности. Но это продолжалось лишь одно мгновение. Они не могли долго оставаться в покое и без устали запрыгали и закружились на одном месте.

Квентин слышал их тоненькие препирающиеся голоса, но не мог разобрать, о чем это они там говорят. Наконец один солнечный зайчик, тот, что хотел его пощекотать, осторожно заскользил обратно. Но когда до Квентина оставалось не более пяти шагов, он не удержался и с размаху прыгнул прямо на ствол упавшего дерева, около которого разместился Квентин. Теперь принц сумел его хорошо разглядеть.

Яркий солнечный шарик никак не хотел оставаться в покое и постоянно, как заведенный, подпрыгивал на месте. Время от времени у него появлялись пара маленьких ручек и ножек и лукавая игривая рожица с хитренькими глазками. Малышу, видимо, хотелось показать дружку свою храбрость, и он весь так и лучился гордостью и самодовольством. Второй солнечный зайчик, видя, что его дружку ничего не угрожает, тоже стал подбираться поближе.

Квентин с изумлением разглядывал маленькое солнечное чудо.

– Кто вы такие?

Вопрос почему-то очень рассмешил второго зайчика, и он зашелся тоненьким заливистым смехом, словно маленький серебряный колокольчик. Наконец он успокоился, удивленно всплеснув ручками от невежества большого незнакомца.

– Я Рикки, а это Молли! Мы в лесу всегда живем, вместе с солнышком встаем.

Рикки, видимо, затрудняли слишком длинные разговоры и объяснения, поэтому, не найдя, что сказать дальше, он с восторгом запрыгал на месте, взмахами руки приглашая Молли присоединиться к беседе. Молли запрыгнула на ствол поваленной сосны. На взгляд Квентина она была как две капли воды, а точнее солнечного света, похожа на Рикки, и как их различить, он не мог себе представить.

– Здравствуй, Молли! – обратился он к солнечному зайчику. – Спасибо, что ты меня разбудила, а то уже скоро полдень, а я еще ничего не сделал. – Молли, довольная, что на нее обратили внимание, запрыгала, тоненько подхихикивая.

– А ты кто такой?

– Я Квентин из Монтании. Мой дом разрушили враги, и я иду, чтобы восстановить справедливость. Правда, не знаю еще, как это сделать.