Я подняла голову. В крыше зияла дыра, а в дыру глядело пасмурное небо.

Сэр Эвин сказал, что нам следует разделиться, чтобы быстрее все осмотреть и решить, где станем ночевать. До ночи было еще далеко, но сниматься с места и терять возможность поспать с какой-никакой, но крышей над головой, никто не хотел. Сам рыцарь остался с королевой, они поднялись по лестнице, мы с Поллой пошли оглядывать правое крыло, а Мастер, запалив нам от пальцев самодельный факел из ветки — левое.

Не считая растений и обломков, здание было достаточно чистое, приходила мысль, что кто-то сюда уже наведался и унес все ценное. Мы зашли в помещение, бывшее, судя по ржавым кастрюлям и ведрам, кухней. Одна полка висела как надо и была пуста (за исключением белки, которая сидела там и шмыгнула прочь, как только мы пришли со светом), другая болталась на одном креплении, на полу под ней валялись черепки.

Раздалось шипение и напевный вой, я подпрыгнула, замахала горящей веткой. Полла вскочила на скамью, я забралась тоже, и мы постояли так, бешено озираясь. Шипения больше не было слышно, и мы с Поллой, переглянувшись, слезли.

— Чертовщина какая-то происходит, — пробормотала я.

— Это недоброе место, — сказала Полла.

— Что тут произошло? — спросила я, отодвигая кусты и заглядывая в очаг. Из золы торчали головешки. — Была битва?

Опять, наверное, мужик в золотых доспехах тут крутился, а вместе с ним тот орк с кабаном на знамени. Вон даже статую бородатого господина повалили, значит, были какие-то телодвижения.

— Не буду вас обманывать, леди, не могу знать, — сказала Полла скромно. Ну ясно, кто будет учить девушку истории? Интересно, грамотная ли она. Да зачем это нужно — грамота, умеет одевать и раздевать госпожу, убираться и вышивать — и хватит с нее.

Я зашуршала в поисках кочерги. Кочерга была бы удобнее кинжала — р-раз по черепу и все, а кинжалом надо примериваться.

Мне определенно не нравится, что из меня делает этот мир. Раньше такие мысли были в порядке шутки: кто не мечтает самым кровавым образом убить начальника или хамоватого продавца? А теперь я знаю, что придется и, более того, готова. Черта с два у нас будет мирная дорога отсюда и докуда они там все направляются, вылезут какие-нибудь морды, которые станут напрашиваться.

Вернуться бы, поглядеть, как там Марх Мэлор. Коротать вечность в таком виде ему будет гораздо веселее. Рано или поздно допрыгает до ноги, что валяется в холле внизу.

Ублюдок.

Я встала, осветила кухню… чуть не уткнулась носом в грудь сэру Эвину, который нарисовался за спиной. Выругалась вполголоса. Терпеть не могу, когда подкрадываются.

— Здесь нужно очистить и развести огонь, — сказал он. — А я пойду что-нибудь поймаю. Тут есть живность. — Он повернулся к Полле. — Ее Величество просили, они наверху.

Я выломала из куста ветку, запалила, свою отдала Полле, и она унеслась. Снова что-то взвыло, сэр Эвин тоже это слышал, напрягся, оглянулся на запертые ставни.

— На нас тут не выскочит какое-нибудь страховидло? — спросила я. Сэр Эвин задумчиво щурил глаза, ставшие в тени кухни совсем темными, только дергались в них рыжие огоньки.

— Здесь безопаснее, чем в лесу. Некоторые двери целы, можно их закрыть. Есть крыша. Мы пробудем тут день или два.

Что-то грохнуло, я воспользовалась возможностью и прижалась к рыцарю. Рукоять ножа уперлась мне в живот. Сэр Эвин придержал меня за плечи, сказал гулко:

— Это разбирают комнаты наверху.

Рука его так и лежала на плечах, не скользила ни выше, на волосы, ни ниже, куда должна бы. С каждой секундой становилось все более неловко, и я отстранилась. Ну и черт с вами, в самом деле. Я поправила платье. Сэр Эвин кашлянул, сказал "Да" непонятно к чему, перешагнул поваленную скамью и вымелся.

Нет, ну я, конечно, могу выразиться еще яснее, но что-то мне подсказывает, что тут не одобряют, чтобы лапали таких серьезных рыцарей. Клятвы у него и все такое. Рыцарский квест, обретение своего воинского "я". Тут уж не до женщин.

Я вздохнула, поискала, куда бы воткнуть ветку. Сунула в щель между ставнями. Дневной свет был тусклый, огонь разгонял темень хоть немного. Надеюсь, я не начну пожара. Я вытащила кинжал и принялась рубить им куст у камина. Где ты, мой топорик?..

С меня сошел второй пот, когда появился Мастер и, искренне удивленным голосом спросив: "Что и зачем вы делаете, леди?", предложил отойти. Да, да, вот туда, к выходу.

Огонь сорвался с его ладоней, тут же стало светло, с писком побежали грызуны, исчезали в щелях у плинтусов и у потолка. Все-таки белки, хвосты пушистые. Мастер помавал руками, словно дирижировал, то плавно поводил ладонью, то резко взмахивал, будто делал росчерк в пространстве. Огонь его слушался. Он ревел и ластился, в нем горели кусты, но оставалось нетронутой мебель, огонь огибал ее, как течение огибает останки корабля. Пламя слизнуло со стола мусор и полилось дальше, вздымалось и опадало, а дым сворачивался жгутом и тек между ставнями наружу. Пахло только теплом, нагретым деревом и камнем. И горячей кожей. Я подобралась к Мастеру ближе, принюхалась.

— Леди?

Я отскочила на благопристойное расстояние и сделала вид, что заворожена пламенем. Сделать это было просто, оно колыхалось, дергалось и совалось везде, как щенок, и стелилось к ногам Мастера, обвивала их, как пена прибоя. Ко мне не приближалось, лизнуло только траву в щели между плитами у самого моего ботинка — и убралось.

— Потрясающе красиво, — сказала я. Мастер опустил руки, огонь последний раз вспыхнул и разом погас, остался только над его ладонью. Он обернулся, утер блестящий лоб. Сказал с тенью улыбки:

— Огонь — самое роскошное зрелище на свете.

Сложно было не согласиться после того, что я увидела, а ведь это наверняка рутинная работа.

— Осторожнее, леди, — сказал Мастер, когда я подошла к очагу. Кочерга там все-таки валялась, поодаль, поэтому я ее не нашла. Она была раскалена докрасна, и я не стала трогать ее даже ботинком. Мастер сказал: — Подождите, пока здесь все остынет.

Он поднял скамью, поставил к столу, отряхнул ладонью и сел. Я подумала и устроилась рядом. От стен и пола шел приятный жар, как в остывающей бане.

— Я слышал, вы сразили самого Марха Мэлора.

Я уперлась спиной в край стола, забралась на скамью с ногами.

— Он тут знаменитость, как я погляжу. Да, было дело. С помощью огня, кстати.

— Бросили в очаг, как ведьму?

У них тут сказки похожи на наши? А может, не сказки, а быль, и какие-нибудь наглые дети действительно пихали ведьм в печи, а потом хвастались родителям. С этого мира станется.

— Нет. Не хочу об этом, — сказала я.

Мастер кивнул и не стал допытываться.

А вот мне допытываться очень хотелось.

— Что написано на Полле?

Мастер хекнул, неуютно заерзал.

— А вы все слышите и все запоминаете, да, леди?

— Есть такая особенность.

А что делать, если я, как и все современные люди, которые живут в более-менее цивилизованном мире, привыкла получать информацию килограммами и бодро ее переваривать? А тут ни книг, ни интернета… остается прислушиваться и впитывать, гонять это потом в голове.

— Не нужно бы вам этого знать, леди, — сказал Мастер, склонив голову набок. Язычок пламени над его плечом свернулся в жгут и снова развернулся.

— Вы сами мне советовали бежать. Значит, это что-то опасное, и касается и меня тоже.

Мастер потер переносицу между пальцами.

— Верно. Вы правы, леди, но я…

Раздался дребезг, мы с Мастером одновременно вскочили на ноги. Полла смущенно склонила голову и поспешила к очагу, гремя котелком о косяки и мебель.

— Нужно воды, — сказала она. Мастер ускользнул с кухни прочь, как только она появилась, и я, подумав ему вслед: "От меня не убежите", принялась искать ведро. Городок выглядел большим, колодцев должно быть много.

Я оказалась права: их было много, но все пересохшие. Я шла по заросшему городу под тусклым небом, вздрагивала от каждого звука, чуть не убежала с криком назад в магистрат, когда закачалась от ветра и заскрипела вывеска. Две пенные кружки… местное питейное заведение. Ну уж там-то должен быть колодец, иначе чем же разбавляли пиво. Дверь была открыта, я вошла, тут же уперлась носом в кору, кое-как, распластавшись, проскользнула кругом, прошла через замусоренный и поросший деревцами зал в кухню и через заднюю дверь на улицу. Точно, колодец, бочки у стены под навесом. Я постучала по одной кулаком. Кажется, там что-то есть. Но для начала вода. Ворот крутился трудно, ведро дергалось и гулко билось о стенки, но в конце концов плюхнулось в воду. Я стала его поднимать, чувствуя, что оно серьезно потяжелело. Здорово, полное.

Вода пахла не так дурно, как я предположила. Хорошо, что уксусное вещество, которое все не кончалось в бутылке, спасало от нежелательных последствий. А то это было бы чересчур: попасть в чужой мир с рыцарями, королевствами и магией — и умереть от дизентерии. В луже собственного не скажу чего. Я тащила ведро назад и думала, что за это нужно быть благодарной. Взращивать в себе позитивное мышление.

Кто-то зашуршал в чаше фонтана, я зашагала быстрее, расплескивая воду. Опять же, меня пока никто не сожрал (хотя пытались) — тоже плюс.

Я вылила воду в котелок, сходила еще раз, и Полла сказала: достаточно. Сэр Эвин еще не появлялся, так что интересно, что она собралась варить. Я вышла в холл, где Мастер как раз отпрашивался у королевы, что стояла на лестнице и высилась над ним со всей внушительностью. Высилась бы и без лестницы, усмехнулась я про себя.

— Здесь опасно. Мне нужно осмотреться. Если нам придется держать оборону, нужно хотя бы знать, с чем мы имеем дело.

Ее Величество коснулась перил, потерла пальцы.

— Дождитесь Эвина.

— Я бы предпочел сделать это сам, — сказал Мастер так, словно с трудом сдерживал раздражение.

— Я могу составить компанию, — влезла я. — Я уже немного осмотрелась.