Неудивительно, если они до сих пор не знают, что с этим открытием делать…

Но скрывать такое!..

Охо-хо. Получат они по первое число, и по заслугам.

Стоп. Подумаем заново. Агрессивная галактическая цивилизация – не бред ли?

А почему, собственно, бред? Конечно, есть сотни социологов, которые будут нас убеждать, что выход цивилизации на коммунистический этап развития обязан предшествовать звездной экспансии, и никак не наоборот. Базисная теория коммунизма. Есть даже расчеты, это подтверждающие. Но что расчеты?.. Что, если просто подумать? На качественном уровне? Социологи, конечно, люди умные, но догматиков хватает и среди них. Окажись такой социолог в девятнадцатом веке, он, пожалуй, с тем же успехом доказал бы… ну, скажем, несовместимость фашизма и авиации. И расчетами бы подтвердил. А чем, спрашивается, овладение авиацией так уж принципиально отличается от овладения межзвездными полетами?..

И самое главное… Тут Бориславу вдруг адски захотелось закурить. Ужасная привычка, да… Самое главное. Мы привыкли рассуждать о цивилизациях так, словно они обязаны состоять из гуманоидов. А ведь на самом деле мы можем столкнуться с чем угодно. Что такое жизнь? Что такое разум? Никто не знает. Вот потому-то мы и не знаем, чего ждать. Разумные термиты, разумная грибница, разумные вирусы… Даже наличие кораблей, подобных нашим, ничего не докажет: законы физики для всех одни, они будут диктовать ограничения, вписаться в которые может кто угодно… Или что угодно. Кошмар. Срочно, просто срочно надо действовать, чтобы хоть немного это прояснить…

И, допивая коктейль, Борислав понял, что теперь возникает развилка. У него есть две возможности. Первая: пойти в Совет Радуги, предъявить там комконовские полномочия и, громко стуча кулаками по столам, затребовать объяснений. Что за чертовщина произошла с сообщением Штромберга, кто персонально его получил, кому передал, и какого беса об этом до сих пор не знают на Земле?.. Это будет, несомненно, эффектно. Но вот эффективно ли? Полномочия полномочиями, а если они там захотят меня запутать – запутают. Не для моей квалификации такая задача. И Ковальский со Стюартом это понимали, когда выбирали кандидата.

Значит, остается вторая возможность. Заняться непосредственно объектом «Янус». По-настоящему заняться. Шутки кончились. При таком раскладе это должен быть не дружеский разговор и даже не официальный визит, а полноценная прогрессорская инфильтрация.

Так… Борислав незаметно осмотрелся и, убедившись, что рядом нет лишних глаз, достал из внутреннего кармана маленький, с закругленными обводами тяжелый цилиндрик. Это был портативный нуль-передатчик для экстренной связи, настроенный всего на один канал. Борислав активировал его – красный глазок отозвался – и, чертыхаясь с непривычки, набрал в поле ввода девять букв: «RRR RRR RRR». И, помедлив разве что секунду, нажал на точку отправки.

Все, теперь обратного хода нет. Он отодвинул пустой стакан, поднялся и пошел по дорожке к жилому комплексу. Домой нужно было зайти, чтобы взять вещи – если, впрочем, что-то из вещей вообще пригодится. Он не был в этом уверен. Внедрение на чужую космическую станцию, изолированную и наверняка охраняемую, – не такое простое дело. Надо подумать над методами, чтобы выбрать нужный точно, без промаха…

Еще не дойдя до дома, он принял решение.

– Диспетчер, говорит вахтенный. К нам идет корабль.

– Что? Джонас, ты не… Ох, и правда. Как его сюда занесло-то?

– Легкий планетолет типа «чайка». Покататься кто-то решил.

– И заблудился…

– Его могли не предупредить. В астроцентре на планете те еще раздолбаи сидят, сам знаешь.

– Или предупредили, а он значения не придал.

– Неважно. Будем надеяться, он сам уйдет. Уж посадка на спутники ему не разрешена точно.

– Отчаянный турист может и на спутник сесть попытаться…

– Ну уж. Не настолько они тут отчаянные. Это Радуга.

– Радуга, Радуга… Траектория у него какая-то странная. Может, посигналить?

– Не будем пока. Мало ли, порезвиться человеку захотелось.

– Ага… на большие планеты полюбоваться… Главное, чтобы он в них не нырял.

– Главное – это чтобы он не сел к нам.

– Ну да… Смотрите, он отклоняется.

– Не просто отклоняется, а идет в нашу сторону.

– Расстояние – сто мегаметров и сокращается…

– Вальтер, ты накаркал.

– Подождите! Он может идти к Иверне всего лишь.

– По такой странной трассе? Ну, подождем.

– Снижается и выходит на круг.

– Уже снижается, да? Какое у него расстояние?

– Сейчас – уже меньше пятидесяти мегаметров от Лангмюра…

– Это называется не «снижается». Это называется «падает»! Пилот «чайки»! Пилот «чайки», вас вызывает Лангмюр! «Чайка», вы меня слышите?

– Сорок мегаметров…

– А скорость-то у него хоть снижается?

– Представь себе – нет.

– «Чайка», ответьте! Вы вошли в запретную зону!

– Да он уже давно в этой зоне… Управление потерял, что ли?

– Что, вместе со связью? Так бывает вообще?

– Тридцать мегаметров…

– Бывает при системных отказах.

– «Чайка», это Лангмюр! Если связь работает – ответьте!

– Что будем делать?

– Подожди. Может, он очухается.

– Ох, непохоже…

– Или пилот потерял сознание? Так может быть?

– Двадцать мегаметров…

– Если за дело берутся халтурщики – быть может все.

– Вальтер, не нуди.

– Лангмюр вызывает «чайку». Лангмюр вызывает «чайку». Лангмюр вызывает…

– Стоп. А беспилотником такой корабль не может быть?

– «Чайка»? Исключено. Только если она очень сильно переделана.

– Вы имейте в виду, что еще чуть-чуть – и он не сможет уйти из поля Лангмюра самостоятельно. Если он, конечно, неисправен.

– Десять мегаметров! И сокращается. Пора что-то делать.

– Так, ребята. Я выпускаю орбитальных роботов.

– Он неуправляем, что ли?

– Я не уверен. Как-то он странно движется…

– Роботы стартовали.

– Шесть мегаметров. Чуть замедлилось, но все равно сокращается.

– Внимание! Я, как диспетчер, приказываю. Берите его.

– Активирую программу захвата.

– Доннер-веттер…

– Так. Один из роботов приблизился.

– Магнитные захваты?

– А вот и нет! Мимо.

– Мне интересно, он управляем все-таки или нет?

– Ушел… Еще и робота покорежил.

– С ума он сошел? Или это у него компьютер сошел с ума?

– Он сейчас над морем Диксона. Если туда плюхнется – не достанем.

– Не плюхнется. Он пролетел его уже почти.

– Не туда, так в какое-нибудь другое море… Или озеро…

– Ладно. Уговорили. Я активирую гравипушку.

– Захват лучом?

– А что еще, черт побери, делать?

– Он снижается…

– Падает, Джонас. Уже точно падает.

– Ты как думаешь, он наш купол заметил?..

– Я не отвечаю за психологию ненормальных… Черт!

– Чуть-чуть бы… Повезло…

– Ох, не сглазь! Снижается… снижается… Да что он делает, ведь нельзя с такой скоростью снижаться! Сумасшедший…

– Это вряд ли он. Это программа сбрендила.

– А-а-а-а-а-а-аххх!!!

– …Все. Вмазался.

– Так. Пушку я выключаю. Роботов переориентируйте на захват цели с поверхности. Пусть берут и тащат. Очень аккуратно, он там наверняка побился.

– Прямо к нам? Под купол?

– А куда? Джонас, у тебя есть другие предложения?

– Ну… Нет.

– Прямо к нам. «Чайку» – в отдельный ангар, пилота – в госпиталь. А потом и посмотрим, кто к нам пожаловал.

Когда Борислав пришел в себя, все было белым. Стерильно-белые стены, белые трубки какого-то прибора, белая постель. Матовое стекло круглого окошка…

Медицинский отсек, несомненно.

Значит, главное сделано. Он внутри «Януса».

Никаких измерителей времени в отсеке не было. Значит, придется положиться на биологические часы. Конечно, сотрясение мозга их сбивает, но… Часа полтора-два прошло, вряд ли больше. А это значит, что он еще в «Янусе». Перелет бы он заметил. Да и вряд ли они организуют перелет так быстро.