— Она холодная совсем, с ночи, — пробурчал он, подводя лошадку к Вале.

— Я не буду сильно гнать, — заверила конюха женщина, — ты мне только овса насыпь в сумку, мало ли, как по дороге будет.

Тяжело вздохнув, мужчина скрылся в пахучей темноте конюшен, и вернулся неся в руках увесистую суму, доверху набитую требуемым.

— Сколько с меня? — Валентина достала кошель.

— Нисколько, — конюх выразительно зевнул, — удачи в пути.

Протянув тяжелый кожаный мешок Вале, конюх почесал затылок, ещё раз зевнул и, недовольно косясь на светлеющее небо, направился в сторону дома.

— Ну, пока, — Валентина потрепала пса по голове, на прощание и забралась в седло.

Умная собака ещё какое-то время глядела вслед удаляющейся всаднице тёмными глазами, а затем, вильнув пушистым хвостом, направилась в город.

***

Валя не настраивалась на лёгкий путь. Поэтому её оружие пребывало в полной боевой готовности, а сама женщина то и дело беспокойно осматривала окрестности. Серая лошадка не выказывала беспокойства, а значит, по крайней мере дикие звери по близости не бегали. Вчерашняя меланхолия развеялась не оставив и следа на душе у Валентины. Холодный ветер, бьющий в лицо, отрезвил рассудок, а приятное волнение, как всегда перед новым приключением, вытравило из сердца неясную тревогу. Выяснив у стражи направление, Валя пустила лошадку крупной рысью. По дороге тянулись несколько обозов, везущие товары в Вайтран. Два из них были с хорошей охраной, с десяток крепких типов в потёртой запыленной броне и тёплых меховых плащах подозрительно посмотрели на проезжавшую мимо путницу.

Рощицы вдоль дороги уже практически полностью разделись, среди опавшей листвы то и дело мелькали серо-белые шкурки зайцев. Сырой ветер бил в лицо, Валя накинула на голову капюшон и вытерла набежавшие на глаза слёзы. Мохнатая лошадка, привыкшая к такой погоде бойко бежала вперёд, потряхивая головой. Сверяясь с милевыми столбами Валя двигалась на запад, удаляясь от спокойного и безопасного Вайтрана.

Первый день пути пролетел незаметно, усталость почти не ощущалась, но когда плащ ночи опустился на Скайрим, всё таки пришлось сделать привал на обочине. Валя спутала лошадь, развела костёр и, накормив и напоив серую, устроилась возле огня. Ветер гнал тучи по небу, звёзды и луны то появлялись, то исчезали за непроницаемым свинцовым полотном. Валентина зябко куталась в плащ и пыталась читать книгу, которую нашла в библиотеке Вилкаса. Ей оставалось надеяться, что Соратник не обидится на то, что она взяла его вещь без спроса и покинула Йорраваскр. Женщина скорее почувствовала, чем услышала какое-то движение среди деревьев. Лошадь захрапела, волнуясь, а Валя вскочила и обнажила меч. Призрачная тень вынырнула из-под сени деревьев и направилась к кругу света, окружавшему костёр.

“Волк”, — на миг скользнула мысль в Валиной голове, но женщина тут же отбросила её. Животное было куда меньше местных волков, и безбоязненно шло к огню, а ведь даже свирепые лесные звери трепетали перед пламенем. Красный отблеск костра окрасил белоснежную шерсть в розовый, а тёмные глаза сверкнули. Валентина с облегчением узнала в ночном госте того самого пса, который провожал её у Вайтранских конюшен. Как собака смогла угнаться за выносливой скайримской лошадкой осталось для женщины загадкой. Но она искренне обрадовалась появлению пса, будто встретила старого друга. Мокрая и усталая собака растянула у костра и внимательно смотрела на Валю. Разделив свой скромный походный ужин, состоявший из вяленого мяса и хлеба с псом, женщина залезла в тёплый спальник.

— Ну и как мне тебя называть? — спросила она у лохматого гостя.

Пристальный взгляд тёмных глаз послужил ей ответом. Валя была не сильна в придумывании кличек для животных. У неё была собака, раньше, огненно-рыжий боксёр с замысловатым именем в родословной. Валентина не нашла тогда ничего лучше, кроме как сократить то, что было написано в документе. Так пёс по кличек Файерболл трансформировался в Файра, а затем путём сложных превращений в Фунтика. Так Файерболл и именовался Фунтиком до конца своей, увы, недолгой жизни. После потери любимого пса, Валя не решалась заводить животных, и вот теперь красивый пушистый кобель не отрываясь смотрит на неё. Но они не дома, а в чужом мире, под чужим небом.

— Пушком будешь, — проваливаясь в дрёму, сказала Валя.

Присутствие Пушка значительно скрасило дорогу. Большую часть пути пёс бежал по тракту рядом с серой, изредка удаляясь в заросли. Валя приловчилась забирать собаку в седло, если замечала, что та устаёт. Следующую ночь им посчастливилось провести на постоялом дворе. Охочая до слухов трактирщица всё выпытывала от Вали, зачем той понадобилось в Морфал.

— От мужа сбежала, — соврала Валентина. — Напился гад, в очередной раз с кулаками полез. Ну я его чугунком и огрела. А потом оружие забрала из дома, лошадь из конюшни и была такова. Найдёт — убьёт.

— Бедная, — посочувствовала хозяйка трактира, — а в Морфале родичи, небось?

— Да нет там никого, — изображая горечь, Валя сильно хлопнула ладонью по столу, — только в Морфале он меня наверняка искать не станет. Пересижу там, я крепкая, работать умею, а потом и к родичам подамся.

— И далеко они?

— В Виндхельме…

В тусклом свете масляных ламп трактирщица даже не заметила, каким мрачным огнём блеснули Валины глаза.

Чем больше Валентина удалялась от Вайтрана, тем беднее становились селения, встречающиеся на её пути. Тракт превратился в разбитую дорогу с колдобинами, угрожающими повозкам сломанными осями и не только. Очень скоро между булыжниками начала хлюпать вода — верный знак того, что поблизости были болота. Валя свистнула, подзывая Пуша, и хлопнула рукой по холке лошади. Пёс быстро сообразил, что от него требуется и вскочил на спину серой. Впереди были топи и трясины, а Валентина совсем не хотела, чтобы пёс увяз где-то, забывшись в погоне за зайцем или лисой.

По мере приближения к Морфалу, пейзаж вдоль дороги менялся, и не в самую приятную сторону. Валя к своему неудовольствию заметила, что деревья вокруг были увядшими, с почерневшей корой, ветви их были неестественно выкручены, а корни выступали наружу из болотистой почвы, будто растения хотели вырваться и уйти прочь из этих болотистых земель.

Неприятный гнилостный запах царил повсюду, а с наступлением сумерек на топях зажглись те самые огни, о которых предупреждала Даника. Валю передёрнуло, когда она подумала о том, какая мерзость может скрываться за этими огоньками. Но свет в туманном и дурнопахнущем болотном царстве был настолько заманчивой целью, что даже подготовленная Валентина с трудом оторвала глаза от дрожащего пламени. Тракт круто уходил влево и скрывался в сплошной клетке ветвей искорёженных деревьев. В голову постучались непрошеные гости, вроде мыслей о обманных тропах, колдунах, которые заманивали себе новых жертв изменяя направление дорог. Но жрица Кинарет ни о чём таком не говорила, поэтому Валентина попыталась прогнать от себя всю эту дурь. Что, впрочем, сделать ей не дали. Из серо-зелёной мглы на дорогу шагнула тёмная фигура в одеянии с капюшоном. Ни факела, ни фонаря некто при себе не имел, зато из его руки лилось приглушённое голубоватое свечение. Пёс, сидящий в седле перед Валентиной, нервно забурчал. Женщина похлопала собаку по мохнатому боку и окликнула незнакомца:

— Доброго вечера! Не скажите, далеко до Морфала?

Человек повернулся, магический свет вырвал из тени молодое слегка одутловатое мужское лицо. Мужчина был темнокожим, а взгляд его необычно светлых глаз уставшим.

— Недалеко! — крикнул он в ответ. — А по какому делу в Морфал едешь?

— А тебе что? — Валентина остановила лошадь в нескольких шагах от незнакомца и теперь смотрела на него сверху вниз.

— А может ты с недобрыми намерениями? — с вызовом сказал мужчина. — Тогда тебе в город и дороги нет.

— Ты никак стражник? — недобро усмехнулась Валя, красноречиво положив ладонь на рукоять меча.

Но если мужчину и смутил этот жест, то он не подал виду, наоборот, весело улыбнулся в ответ на дерзкие слова.

— Скорее страж, — ответил он, — и не стоит пугать меня оружием. Меткое заклинание куда быстрее стрелы, что уж говорить о мече.

— А Фалиона ты часом не знаешь? — спросила Валя, но руку с меча не убрала.

— Может и знаю, — уклончиво ответил мужчина, — ты сперва на мой вопрос ответь.

— Я к Фалиону еду, — пёс снова недовольно зарычал, и женщина столкнула его с седла. Пуш ловко приземлился и сел рядом с лошадкой. — По делу.

— Какие дела могут быть у провинциального мага с воинственной девой?

— Ну-у-у, — протянула Валя, приглядываясь к незнакомцу, — например, касающиеся вампиров.

— Вампиров? — переспросил мужчина, подходя ближе.

Пуш встал между лошадью и человеком.

— Не надо рычать, пёс, я не причиню тебе зла, — спокойно обратился к собаке незнакомец и протянул раскрытую ладонь.

Пёс обнюхал пальцы мужчины и вернулся к переминающейся с ноги на ногу лошади.

— Значит, вампиры, — незнакомец ещё приблизился и посмотрел прямо в глаза Валентине. — Спешивайся, приехала.

Морфал разительно отличался от тех городов Скайрима, которые Вале уже довелось посмотреть. Вайтран, Виндхельм и даже крохотный Ривервуд с наступлением темноты жили своей ночной жизнью. Раздавался гогот выпивших стражников, которые скрашивали часы бдения мёдом, влюблённые парочки теснились по тёмным углам, а пьяницы и нищие то и дело затягивали свои заунывные песни. Морфал же казался вымершим. Погружённый в болотистую мглу, он притаился в полной тишине, будто хищник поджидающий добычу. Ни стражи, ни случайных прохожих не было видно. Если бы не свет в немногих окнах, то Валя бы вообще его не заметила, проезжая мимо.