Прежде чем выйти на улицу, маг набросил на голову капюшон и выразительно взглянул на Валентину, которая умудрилась положить меч Фалиона себе на плечо. Женщина ойкнула и спрятала оружие под плащ.

Видимо по ночам здесь не спала не одна Валя, потому, что в ранний час город был по прежнему пуст. Впрочем, маг был очевидно доволен этим обстоятельством и так бойко зашагал к своему коровнику, что женщина едва поспевала за ним.

Кое-где из-за заборов заялали собаки, раздался пронзительный петушиный крик. При свете дня Морфал был куда приятнее, чем когда ночь господствовала над этими землями. Но уныние, запустение и какая-то обречённость чувствовалась даже теперь. Валентине было неуютно в этом городишке, поэтому она поспешила подготовить серую и вместе с Фалионом быстро направилась к городской границе.

Они оказались посреди зарослей колючих кустов, пожелтевших по причине поздней осени. Фалион указал рукой направление:

— Там — тракт. Вам на восток. Дальше по указателям, не потеряешься.

— Добро, — кивнула Валя, забравшись в седло, Пуш поспешил присоединится к ней, на спине лошадки.

— Скоро увидимся, — улыбнулся маг.

— Скоро, скоро, — Валентина почему-то не спешила разделять его улыбки.

***

Обратный путь оказался тоже на удивление тихим, если не считать шайки каких-то бродяжек, посчитавших Валю лёгкой добычей. К своему стыду, о указании Фалиона относительно камня душ, женщина вспомнила уже после того, как они вместе с Пушком разобрались с бандитами. Но она утешала себя тем, что с такой динамикой на дорогах Скайрима, ждать следующей возможности порешить кого-то ей придётся не долго.

В Вайтран Валентина приехала ранним утром и, оставив серую и Пушка на конюшне, под опекой бойкого мальчишки, поспешила к домику Изольды. Город только просыпался, поэтому кроме пары хмурых торговцев и страдающих похмельным синдромом стражников, женщина никого не встретила. У самого жилья цветочницы Валя столкнулась с Даникой.

— Вернулась, наконец, — обрадовалась жрица. — Ну что?

— Фалион поможет, — коротко ответила Валентина.

— Прекрасно! Времени терять нельзя, отправитесь с наступлением ночи.

— Я-то до ночи отдохну, а вот лошадь… — задумалась Валя.

Даника нервно посмотрела на пару прохожих, вежливо поприветствовавших жрицу.

— Пойдём в дом, подальше от глаз, — тихо сказала она, и, подумав, добавила, — готовься к тому, что это не та Изольда, которую ты знала. Она сильно изменилась.

— И не в лучшую сторону, я полагаю, — закончила Валя. — Пойдём, я уж насмотрелась.

В отличие от прошлого визита Валентины в гости к Изольде, теперь в доме царил полнейший бедлам. Душный запах крови и плесени стоял в воздухе, вещи валялись в беспорядке, а на полу виднелось множество красноречивых тёмных пятен. Хозяйка этого кошмара стояла посреди комнаты, сверкая жёлтыми глазищами. Валю даже передёрнуло, от вида этих бледных заострившихся черт, звериных клыков, показавшихся из-под приоткрытых губ девушки и неестественно ярких глаз.

— Ну и вид у тебя, — сказала женщина, заходя в дом вслед за жрицей.

— Не очень, правда? — у Изольды даже голос изменился, нежный девический уступил место низкому, грудному.

— Это поправимо, — Валентина разгребла завал платьев, бумажек, тряпок и, самое неприятное, костей на одном из кресел и села него.

— Мне помогут? — Изольда не шевелилась, не моргала, только открывавшиеся и закрывавшиеся губы выдавали в ней живое, ну или почти живое, существо.

— Помогут, но, надо будет проехаться до Морфала вместе.

— Хорошо, — легко согласилась цветочница, — тогда я пойду посплю, днём мне нехорошо.

— Иди милая, — ласково сказала Даника, и обе женщины некоторое время молча наблюдали за тем, как новоиспечённая вампирша устраивается на узкой кровати, за небольшой ширмой.

— Кошмар, — понизив голос, сказала Валя Данике.

— Я знаю, — жрица устало провела рукой по бледному лицу. — Сейчас её аппетиты стали более умеренными, а первое время был сплошной ужас, как она не вырвалась отсюда, я сама не представляю.

— Ну значит решать проблему нужно как можно быстрее. Она может ехать днём?

— Да, но только в плотном плаще с капюшоном, — Даника не отрываясь смотрела на спящую, или притворяющуюся спящей Изольду.

— За лошадей не беспокойся, при храме есть пара вполне сносных, а она, — жрица кивнула на цветочницу, — умеет ездить верхом.

— Чудненько, — подытожила Валя, — тогда я вечером зайду за ней, а пока — в Йорраваскр наведаюсь.

— Не вздумай! — Даника с ловкостью пантеры взвилась и ухватила поднявшуюся было Валентину за руку. — Ты хочешь, чтобы начались расспросы?

— А поспать мне где?! — выпучила глаза Валя. — Здесь что ли?

Женщина заметила задумчивый взгляд с которым жрица осматривала комнату.

— Даже не думай! — Валентина вырвала свою руку из пальцев Даники.

— Тогда в храме, — жрица снова ухватила Валину ладонь, — но не ходи в Йорраваскр, прошу тебя, если всё выплывет, то не только ей, но и нам с тобой несдобровать.

— Ладно, — буркнула Валентина, — идём.

Вечер наступил слишком быстро. Валя какое-то время не могла сообразить где она находится и хмурясь рассматривала аскетичное жилище Даники.

— Проснулась? — участливо спросила жрица, заходя в комнатушку с большим деревянным подносом. — А я тебе вот перекусить собрала.

Валентина кое-как пригладила пальцами непослушные волосы и, натянув штаны уселась за стол.

— Лошади? — хлебая пресный суп спросила она.

— Готовы, ждут, — отрапортовала Даника.

— Изольда?

— Собирается.

— Ладно, — Валя не смогла осилить кисловатое варево, поэтому отодвинула миску и угрюмо посмотрела на прозрачные куски лука, плавающие на поверхности мутной жидкости, — поехали.

Даника недовольно поджала губы, поняв, что гостья не оценила ужина, но благоразумно промолчала. Выдай она сейчас хоть одну недовольную фразу, измотанная Валя, наплевала бы на закон, и придушила жрицу голыми руками.

— Ты иди на конюшни, — предложила Даника, пока Валя одевалась и собирала оружие, — а я выведу Изольду через боковой вход в город.

— Идёт, — Валентина провела рукой по лицу, кожа обветрилась, шелушилась и пекла от прикосновений. — Зеркало есть?

Жрица молча кивнула и, покопавшись в тумбочке и извлекла оттуда крохотное зеркальце, размером с Валину ладошку. Женщина приняла его из рук Даники, и щурясь в приглушенном свете комнаты, взглянула на себя. Физиономия оставляла желать лучшего. Всё лицо покраснело, а кожа стала шершавой, местами помятой, после сна. Про губы, потрескавшиеся от бесконечного Скайримского ветра и говорить было нечего.

Жрица Кинарет поняла, почему её гостья так задумчиво рассматривает себя:

— Валли, у меня есть немного травяного масла, оно снимет воспаление.

— Тащи, — коротко ответила Валентина.

Когда с процедурами было покончено и всё лицо у Вали покрылось тонкой масляной плёнкой, они покинули храм. Расстались женщины неподалёку от дома Изольды. Валентина набросила на голову капюшон, и быстро побежала к воротам. На этот раз ей повезло остаться незамеченной. У конюшен стояли фыркая две откровенные клячи. Лошади с тусклой шерстью, разбитыми холками, провисшими спинами, смотрели такими глазами, что Вале просто захотелось пойти до Морфала пешком, лишь бы не мучить несчастных животных. Зато Пуш обрадованно вылетел ей навстречу и принялся скакать вокруг, норовя лизнуть в лицо. Валя хорошо помнила, как эта псина вцепилась в незащищённую шею одного из напавших на них бродяг, и отстранилась.

— Хороший, хороший, поедем сейчас, — сказала она, потрепав собаку по голове.

Данику с Изольдой долго ждать не пришлось. Цветочница, закутанная в плотный шерстяной плащ, напоминала традиционное изображение смерти. А жёлтые глазища, сверкающие под капюшоном и то, как шарахнулись от неё лошади, только дополнило малоприятную картину.

Кое-как совладав с лошадками, женщины простились с жрицей Кинарет и направились в сторону Морфала, сопровождаемые весёлым Пушком.

Несколько раз их окликала стража, но тут же теряла интерес, узнавая в путницах местную цветочницу и одну из Соратников. Валя благоразумно не рассказывала страже о том, что отказалась вступить в ряды бесстрашных воителей.

На этот раз, Валентина даже и не думала останавливаться на постоялом дворе. Поэтому ночевать приходилось под открытым небом, что разумеется не радовало женщину, которая и так была угнетённой непосредственной близостью вампирши. Что касается Изольды, то она показала себя на удивление хорошим спутником. Цветочница была немногословна, не жаловалась на холод, днём лишь старалась держаться тени деревьев да поплотнее куталась в плащ. Но Вале всё равно было неуютно спать рядом с вампиршей, поэтому меч всегда лежал рядом с правой рукой, наизготовке, а Пуш, традиционно отдыхал в ногах. Двигались преимущественно по ночам, днём Валя и Изольда спали по очереди. Теперь все обозы, крестьяне, отряды мятежников, встречающиеся по дороге вызывали жуткое напряжение. По счастью особо вопросов им никто не задавал, а Морфал приближался с каждым днём пути.

На третьи сутки пути они ехали неподалёку от границ болотистых земель Морфальского владения. Ночь была удивительно ясной: тёмно-фиолетовое небо, подсвеченное мириадами звёзд поражало своей красотой, а Мессер и Секунда были настолько близко от Нирна, что казалось вот-вот коснутся одной из горных вершин.

Первым забеспокоился Пуш. Пёс замер посреди дороги и навострил уши куда-то вперёд. Из груди собаки вырвалось недовольное бурчание.

— Что-то впереди… Драка, — став вампиром Изольда стала слышать куда лучше, чем нормальные люди, включая Валентину.

— Тогда спешиваемся и уходим с тракта, — коротко скомандовала Валя. — Пушок!

Пёс послушно подбежал и пошёл рядом с хозяйкой, то и дело оборачиваясь не нехороший участок пути. Деревья здесь росли очень редко, уступая место низким колючим кустарникам. Это заставляло Валю нервничать, два человека, две лошади ещё и белая собака, не могли надёжно укрыться в их тени, а значит оставались хорошей мишенью. Но выбора не было, они или должны были ждать, надеясь на то, что опасность их минует, или двигаться вперёд, уповая на удачу. Очень скоро до Валиного слуха донеслись удары, вскрики, а на дороге, теперь скрытой от глаз невысоким холмом, виднелись вспышки света.