Валентина и Левелин вернулись в Вайтран уже далеко за полночь. Пожелав барду спокойной ночи, Валя отправилась в “Гарцующую кобылу”. Глаза слипались, поэтому она быстро пробежала по пустынному в поздний час Вайтрану, лишь пара собак, с недовольным лаем, сопроводила её до самых дверей трактира. Сонная и одновременно восхищённая Валя не заметила, что за ней зорко следила пара светло-голубых глаз.

***

В Йорраваскре царила тишина. Валя и Левелин недоумённо переглянулись и вошли в зал. В центре огромной комнаты блестел в утреннем свете, длинный полированный стол, лишь с одного края лежала потрёпанная карта и кипа книг. На стенах праздничного зала Соратников было развешано множество трофейного оружия, в углах стояли чучела оленей, медведей и каких-то тварей, напомнивших Вале саблезубых тигров, но ни души вокруг.

Левелин уверенными шагами подошёл к столу и уселся на один из множества окружавших его стульев.

— Эй, — Валя говорила тихо, — Ты уверен, что нам можно вот так заходить?

— Конечно, — безмятежно ответил Левелин, — Хорошему барду везде рады.

— Тут некому радоваться, — беспокойно оглядываясь, Валя последовала примеру барда и села за стол.

Сильный кашель заставил её вздрогнуть и завертеть головой: по лестнице, ведущей в подвальные помещения, поднимались двое мужчин. Один, заходящийся в приступах удушливого кашля, оказался высушенным годами стариком с облезлой серой шевелюрой и висящими усами, которые делали их обладателя похожим на побитого кота. Его спутник был тоже в годах, но ещё крепок, о чём говорили стремительные уверенные движения, гордая осанка и могучая шея. Он был седовласым, но в бороде и усах ещё виднелись чёрные волосы, под мышкой мужчина держал несколько книг.

— Кодлак, — прокашлявшись заговорил старик, — Я тебя уверяю, что этот человек вполне надёжен.

— Я не сомневаюсь в тебе, Вигнар, я просто не хочу растрачивать силы попусту, — ответил старику его собеседник, — Ты знаешь, что у нас есть раненые, есть те, кто на заданиях, а кто-то только вернулся и отдыхает, поэтому… — он осёкся, заметив Валю и Левелина.

— В нашем зале гости?

Не успела Валя и рта раскрыть, как Левелин тут же вскочил с места и принялся раскланиваться:

— Странствующий бард, Левелин по прозвищу Соловей к ваши услугам!

— Бардов только нам не хватало, — проворчал старик, недовольно зыркая из-под морщинистых век.

— Оставь своё старческое недовольство, Вигнар. В Йорраваскре всегда рады новым лицам — седовласый мужчина повернулся к Вале, и женщина заметила, что пол лица у Кодлака покрыты сложной татуировкой, — Бард назвался, а ты молчишь, дочка, — в глазах пожилого воина мелькнул вопрос.

— Валентина, — коротко ответила женщина.

— Валентина, — Кодлак задумчиво пожевал губами, а Вигнар забрюзжал:

— До чего докатились, до чего докатились, раньше в Йорраваскр без разрешения никто ступить не смел, а теперь — сборище…

— Прекрати, Вигнар! — в голосе Кодлака прозвучала сталь, а старик начал возмущённо теребить усы.

— Ладно, — проскрипел Вигнар, — Я пойду, а ты развлекай барда и его подругу. И подумай о моих словах, тот человек вполне надёжный.

— Подумаю, подумаю, — заверил старика Кодлак.

Валя и Левелин молчали, провожая взглядом старика, а когда тот скрылся за тяжёлой дверью одной из комнат, повернулись к пожилому воину.

— Моё имя Кодлак, — представился мужчина, — Я имею честь быть Предвестником Соратников.

— Большая честь для нас, — в кои то веки Валя отреагировала быстрее барда и широко улыбнулась, услышав с каким звуком захлопнулась челюсть Левелина.

Кодлак вздохнул и сел во главе стола.

— Что вас привело в Йорраваскр, друзья мои? — спросил он, рассматривая своих гостей, — Нужда? Желание вступить в наши ряды? Или просто послушать о наших славных делах? Если последнее, то не лучшее вы выбрали время.

— Почему? — оживился Левелин, — Что не так? Я слыхал, что Соратники отличаются отвагой, о их храбрости сочиняли песни и легенды. Как бард, я хотел бы тоже внести свою лепту в прославлении дела Соратников.

В ответ на эти слова Кодлак горько улыбнулся и покачал головой:

— В наше смутное время, когда Скайрим охвачен войной, статус Соратников сильно пошатнулся.

— Вы приняли неправильную сторону? — Валя подставила руку под подбородок.

— Такие разговоры лучше вести за кружкой доброго мёда. — лукаво ухмыльнувшись сказал Кодлак и тут же громогласно крикнул,

— Эй! Кто там есть! Принесите мёду! И какой-то еды!

Как из-ниоткуда появились две женщины: одна- пожилая в замызганном платье, вторая — помоложе, крепкая, дородная, одетая в штаны и холщовую рубашку. Так же быстро женщины приволокли откуда-то глиняный кувшин, полный хмельного напитка, три кружки и деревянный поднос с хлебом, острым сыром и печёным луком, а затем испарились где-то в тени праздничного зала. Кодлак налил мёд гостям и себе, а затем задумчиво потеребил бороду и заговорил:

— В том-то и дело, что Соратники не приняли ничьей стороны. Из-за этого наша репутация сильно пошатнулась среди тех, кто именуют себя истинными сынами Скайрима, да и приверженцы империи приняли наш нейтралитет за трусость. Теперь наша роль всё больше сводится к работе простых наёмников. Жителям Скайрима не понять, что для нас они все равны и все едины.

Валя краем глаза заметила как помрачнел бард и, незаметно для Кодлака, похлопала его по колену. Левелин правильно понял намёк и убрал кислую мину с лица.

— По-моему, — сказала женщина, — остаться в стороне от войны, где скрещивают мечи братья — тоже храбрость.

Кодлак внезапно нахмурился:

— Мы не ждём чьего-либо одобрения, девочка, — сердито проговорил он.

Валю ничуть не смутила интонация Предвестника, она взглянула на него едва ли не с вызовом:

— Я не одобряю и не порицаю вас. Я высказываю лишь своё мнение, на что имею право. Если вы не желаете слушать никого, кроме самого себя, не нужно заводить разговор, — Валентина сердито пнула барда, который уже с минуту колотил её по ноге.

Кодлак хмурился ещё некоторое время, затем складки на его челе разгладились:

— Возможно, я действительно погорячился, ответив тебе так, девочка.

Дверь Йорраваскра распахнулась и на пороге показался взъерошенный и запыхавшийся Эрлиндир, которым Валя, шутки ради, пугала барда. Босмер вздохнул с явным облегчением, увидев за столом Кодлака:

— Как хорошо, что вы здесь!

Босмер подбежал к столу и положил на стол какую-то потрёпанную бумажку, пригвоздив её кулаком:

— Стражи — ничего! Я не знал к кому ещё! Если не поможете — сам пойду! — Эрлиндил едва переводил дух, выкрикивая отрывистые фразы.

Кодлак нахмурился, седые брови встретились на высоком лбу:

— Я ничего не понимаю, эльф. Говори с толком!

Босмер кивнул и упал на стул рядом с Предвестников, сбросив на пол все книги, лежавшие на столе.

— Он ушёл на охоту три дня назад. Нам нужна была оленина в трактире. Я хотел идти с ним, но не на кого было оставить заведение. Я не переживал, бывало такое, что он по неделе блуждал в лесах, я его понимаю. Сегодня утром какой-то оборванец дал мне эту бумажку, я взял, но внимания не обратил. А потом протирал стол и посмотрел, что на ней написано, вот! — он пододвинул бумагу к Кодлаку.

Соратник хмуро посмотрел на листок, затем повертел его в руках:

— Ты хочешь, чтобы кто-то из моих людей отправился с тобой и помог выручить брата?

— Да, хочу, — янтарные глаза босмера лихорадочно блестели, — Я могу собрать выкуп, но я не верю, что они его отпустят живым. Скорее прикончат нас обоих. Я говорил с капитаном Каем, но он только отмахнулся. Сказал, что не может выделить стражу! Я бы пошёл один, но если их там много? Анориата так просто нельзя было поймать, понимаете?

Кодлак кивнул и тяжело вздохнул:

— Я понимаю, Эрлиндир. Но ты же видишь, что наш зал пуст. Вилкас ранен и ему не осилить дорогу, он едва гуляет по Вайтрану, — услышав имя Соратника не так давно угрожавшего ей, Валя непроизвольно вздрогнула, — Фаркас и ещё четверо на задании, а отправить с тобой одного Атиса было бы верхом неблагоразумия.

Эрлиндир в расстроенных чувствах закрыл лицо руками.

Валя, до сих пор молча наблюдавшая за диалогом, запустила ладонь в растрёпанные волосы и на мгновение задумалась.

— Где назначена передача выкупа? — она спросила тихо, и Эрлиндир, начавший громко всхлипывать, не услышал.

Кодлак и Левелин недоумённо посмотрели на женщину.

— Эрлиндир, — чуть повысила тон Валя, — где назначено место передачи выкупа?

Босмер убрал руки от лица, на его щеках остались мокрые дорожки:

— На границе с Фолкритом, — он вытер нос рукавом, — Там есть заброшенный форт. Всё в письме написано, а что тебе?

Женщина ещё некоторое время молча изучала босмера: от носков грязных заляпанных помоями ботинок, до кончиков остроконечных ушей — он имел настолько несчастный вид, что Валентина просто не могла сдержаться:

— Я помогу, если только пойдёт ещё кто-то, — тихо но твёрдо сказала она.

Левелин выпучил глаза:

— Эй, ты чего? Речь о бандитах, Валли.

— Я слышала, — невозмутимо ответила женщина.

Эрлиндил удивлённо переводил взгляд то на Валю, то на Кодлака, не зная что сказать.

— Ты умеешь владеть оружием, дочка? — голос Предвестника был ровным, он не выражал ни удивления, ни недоверия.

— Я бы не лезла в это дело, если бы не умела за себя постоять, — губы Вали дрогнули в лёгкой улыбке, — Тем более, что я не собираюсь идти одна. Эрлиндир выражал готовность идти спасать брата, вы сказали, что в Йорраваскре есть какой-то Атис, которого не правильно пускать одного. Если к нам ещё присоединится Левелин, то нас будет четверо. А если Анориат жив и относительно цел, то и он сойдёт за боевую единицу.

Кодлак побарабанил пальцами по столу, взгляд его упал на книги, всё так же валяющися на полу, Соратник со вздохом нагнулся и водворил их на прежнее место.