- И о Клятве она знала, наверняка, знала, и все равно трусливо скрывалась, - произнес он уже гораздо спокойней.

- Ты ненавидишь ее?

- Я ненавижу ее трусость.

- Поэтому мстишь мне?

- Мертвым месть не нужна, - с горечью в голосе ответил Альдо. – Я не хочу, чтобы ты трусила, найлек. Прошу, не повторяй ее ошибок.

Не отрывая взгляда от могильного холма, Альдо взял мою руку и прижал к своему лицу. Его глаза закрылись, длинные ресницы четким полукругом легли на побледневшие щеки, а лицо стало трогательно беззащитным.

Я провела свободной рукой по его волосам. Он повернул ко мне голову и открыл глаза.

Я могла только смотреть на него, не решаясь заговорить. А может как раз и надо сказать ему сейчас, что я чувствую?

Я опоздала, он хмыкнул, скривился и поднялся, увлекая меня за собой. Момент был упущен. Передо мной стоял настоящий… савар.

Солнце садилось, разгулявшийся к вечеру ветер гнул к земле ветки деревьев. Верхушки пальм качались, как большие веники, разгоняя облака. Мне стало зябко в открытом платье, выбранном Нури.

Альдо взял из моих рук куртку и набросил ее мне на плечи, улыбнулся, и я рискнула обнять его.

- Не обольщайся, - легко отводя мои руки, - фыркнул он. – Я могу о себе позаботиться. Я не распускаю сопли, я действую. Савары не сентиментальны. Я не стесняюсь защищать себя.

- Тебе нравиться внушать страх?

- Да, - он сказал это так, как будто ставил мне пятерку за правильный ответ.

- И если мне нужно внушить страх, то я делаю это с удовольствием! А теперь пошли, - и он подтолкнул меня к тропинке.

Но я осталась на месте. Ноги, как будто вросли в землю.

- Кирен, - строго сказал он. – Не обращай внимания на яркое солнце. Окатор мрачный мир. Пора бы уже понять! Приспособиться, - он взглянул на меня и встряхнул. - И не делай такое несчастное лицо! Очнись! Тут все на пределе! Нет никакого смысла сначала делать, а потом ненавидеть себя за это. Я хочу наслаждаться каждой минутой жизни. Пошли, - и он потянул меня за собой.

- Нет.

Альдо поджал губы и помрачнел. Ему страшно не нравилось, когда я не слушалась его. Он прищурился и сказал:

- А знаешь, я могу заставить тебя… с удовольствием.

- Хорошо, я иду, - отбросила я его руку. – Знаешь почему? Я тоже люблю получать удовольствие от жизни, а дразнить тебя – просто праздник какой-то!

Он усмехнулся, ему было наплевать на мои пренебрежительные взгляды и рассерженный вид. Альдо был монстром, который гордился тем, что он монстр!

Мы подошли к знакомой лестнице почти в темноте. Кто-то, скорее всего Нури, зажег светильники в комнате. Их мягкий теплый свет обещал покой, уют, вкусный ужин и …. После недолгой борьбы с собой я протянула руки и обняла Альдо. Я даже осмелилась прикоснуться губами к колючему подбородку, привстав на цыпочки. От него пахло чем-то нежным и пряным, возбудив меня до такой степени, что, не удержавшись, я лизнула его.

Он ответил на мой поцелуй, становившейся с каждой секундой все глубже. Он прижимал меня к себе все крепче и вдруг остановился.

Я готова была разрыдаться, когда он легко отстранился. Альдо был поразительно красив сейчас, обворожителен до дрожи в коленках, мне страшно хотелось обнять его снова, только я не смела.

- Я хочу быть уверен, что ты не боишься, найлек. Что когда взойдет солнце, ты не струсишь и смело посмотришь мне в глаза, что пойдешь со мной до конца.

- Я не хотела! Сегодня утром, я просто…, - слова путались, и я никак не могла сказать.

- Тогда не целуй меня больше…. Пока не захочешь, - он ласково тронул меня за подбородок. - Спокойной ночи, Кирен.

Я почувствовала себя ужасно одинокой, а он был так ласков со мной …. И ушел ни разу не обернувшись. А ведь это было так просто, остановить его, позвать, признаться…. Неужели я действительно трусиха и боюсь жить?

Спала я ужасно! Слова Альдо о том, что он «чист, как младенец» по сравнению с отцом, не давали мне покоя. Что это значит? Скольких женщин он успел погубить, пока не нашел меня? И если я узнаю правду, что это изменит?

Я ворочалась, даже поплакала немножко, а потом еще и проснулась от своего собственного крика. Солнце только показалось над горизонтом, когда я сбежала на пляж и долго плавала в прохладной воде.

Днем я была рассеяна, постоянно прокручивая в голове наш разговор. Анализируя каждую интонацию, взгляд, движение, но для себя ничего не решила. Мое тревожное состояние было слишком заметно, и я постоянно ловила на себе удивленно-сочувственные взгляды.

К вечеру это стало невыносимым! Я сидела в темной библиотеке и таращилась на один из пейзажей, груду черных камней, полузасыпанных песком.

Мне нужно было узнать правду, какой бы страшной она не была. Я заставила себя встать и пошла, искать Бель-шума.

Он был в одном из внутренних двориков, обложившись, как всегда, какими-то бумагами.

- Я знаю, как искал Потерянную невесту эр-рех Шарухин, - выпалила я без предисловия. – Я хочу знать, как искал меня Альдо.

Бель-шум выронил все, что было у него в руках.

- Простите?

Я повторила свой вопрос, и он зашелся в долгом, искусственном, конечно, приступе кашля. Я ждала.

- Ноэль, - медленно начал он. – Вы очень вовремя… нашли меня. Я плохо себя чувствую и хотел просить вас, - старичок судорожно вздохнул, как-будто не мог на что-то решиться. – Поехать завтра в один из поселков… там возникли некоторые проблемы…

- Вы не ответили! Зачем мне ехать?

- Не кричите, ноэль, - шикнул на меня он. – Это важно! И вы справитесь лучше, чем я.

- Почему?

- Потому что там живут… переселенцы из вашего мира, - быстро сказал Бель-шум и поднялся. – Тесное общение с эр-рехом портит ваш характер, ноэль, - буркнул он и быстро вышел, оставив все свои записи.

Я некоторое время стояла, пытаясь осмыслить сказанное. А потом рванула за ним и буквально врезалась в Альдо.

- За тобой кто-то гонится? – проворчал он, хватая меня за руки.

- Почему мне не сказали, что тут есть, такие же, как я?

- Наглая ложь, найлек! Таких как ты, больше нет! Тебя одной больше чем достаточно.

- Я о переселенцах, - отлепившись от него, сказала я.

- Это тебя не касается. – Отрезал Альдо и схватил меня за плечи.

- Молчи и слушай. Я уезжаю, меня не будет… некоторое время. Постарайся вести себя хорошо, читай книги, зашей что-нибудь или откорми свое Облако до размеров Тучи, но сиди в крепости – поняла? Я запрещаю тебе ездить в город, пока я не вернусь. – Он для убедительности несколько раз встряхнул меня и отпустил.

Только сейчас я заметила, что он одет в свой походный костюм и в дополнение к ножам, как обычно заткнутым за пояс, обвешан кучей холодного оружия.

- Я не шучу, Кирен. Поверь мне, наказываю я тоже с удовольствием!

- Ты не приказываешь мне, – процедила я сквозь зубы. – Ты не говоришь, что и когда мне делать, куда я могу или не могу идти.

Альдо сощурился, и я моментально оказалась в кольце его рук, абсолютно лишенная возможности двигаться.

- Я все это делаю, - мурлыкнул он, целуя меня. – А если ты покинешь крепость, я убью твой Синий Пузырь.

Не знаю, как мне удалось вывернуться, скорее всего, он сам отпустил меня. Я тут же постаралась выцарапать ему глаза, но Альдо легко поймал мое запястье.

- Сохрани это настроение до моего возвращения, Нежный Цветок, и я поверю, что ты не боишься, - хриплым шепотом сказал он, целуя мою ладонь.

Вся моя злость тут же испарилась, а он, осторожно прислонив меня к стене,

Подмигнул, и по- военному четко развернувшись, ушел.

Надо ли говорить, что стало еще хуже, чем раньше? Нет, я, конечно, спрашивала и о прошлом Альдо и о том, куда он отправился сейчас. Мой интерес к первому игнорировали или обходили, зато о втором могли говорить часами, не скрывая радости.

Оказывается, в Суфраэль должен был прибыть мой «брат» Трай Тангар, так сказать, с официальным визитом, и Альдо отправился его встречать… в пустыню. «Почему в пустыню?», спрашивала я и мне загадочно улыбаясь, отвечали: «Спросите об этом у эр-реха, ноэль, когда он вернется». Эти тайны мадридского двора разволновали меня до такой степени, что у меня пропал аппетит, и я отправилась спать без ужина, к большому неудовольствию Кары.