Де Тревиль стоял на коленях, со связанными впереди руками. Избитое, усталое лицо не выражало никаких эмоций. Он провел в карцере две недели, а до этого несколько месяцев жил в настоящем аду, и теперь смерть уже не казалась ему чем-то страшным. Единственное о чем он действительно жалел, так это о том, что приходится бросать в этом кромешном аду Софи, оставлять ее один на один со злобными и коварными противниками. Не было больше Ричарда, не будет его, на князя никакой надежды нет, а Арман их предал. Командор опустил голову и прикрыл глаза.

Марианна сидела в мягком кресле, стилизованном под трон. На ней было изящное лиловое платье, в волосах переливалась элегантная диадема в виде короны. Сантьяго был как всегда в шикарном деловом костюме, он пришел сюда только по просьбе княжны, смотреть как будут казнить очень уважаемого им человека, ему не хотелось, он вообще был категорически против казни. Арман Артемидж же был очень напряжен. Сейчас был один из самых ответственных моментов на пути его становления у власти. Он как никто понимал, что смерть де Тревиля нанесет, возможно, непоправимый урон боевому духу его дочери и всей его гвардии. На площади повисло молчание. Затем толпа зашевелилась. Чуткие наемники, ограждающие пленника и представителей власти, предупреждающе подняли бластеры.

Где-то справа послышался оглушающий рев. Арман недоуменно уставился в сторону звука, он еще не понял что это, но уже был готов к неприятностям. Сантьяго понял, в чем дело почти мгновенно.

— Охрана! Приготовится, сейчас будет нападение, — быстро проговорил он в микрофон.

Наемники не успели. Софи ворвалась на площадь как торнадо, разбрасывая вокруг себя людей. Де Тревиль ощутил прилив самой настоящей гордости за свое детище, видя, как она ловко расправилась с многочисленной охраной.

— Быстрей! — крикнула она, на несколько секунд останавливаясь рядом с ним и хватая его чуть выше локтя.

Юджин, несмотря на свое состояние быстро и ловко взобрался за спину дочери, достал из кармана нож и разрезал ленту на руках. Спидор сделал очередной разворот. Когда Софи почувствовала, что отец крепко вцепился ей в бока, она принялась быстро разгоняться.

Они почти успели вырваться, но в тот момент, когда у девушки уже отлегло от сердца, когда командор довольно усмехнулся в свои усы, спидор качнуло. София выкрикнула ругательство и спрыгнула с машины, увлекая за собой отца. Они покатились по земле, совсем рядом со страшным грохотом взорвался спидор. Кто-то таки додумался и успел пустить в них маленькую ракету. Шанс был утерян, и дочь и отец были оглушены взрывом и на какое-то время выпали из реальности.

Софи приоткрыла глаза и резко рванула вперед. С обоих боков в нее сразу же вцепились чьи-то сильные крепкие руки. Ее отец снова стоял на коленях, и хотя был в сознании, но сопротивляться уже не мог. Один из наемников держал его за волосы, не давая упасть.

— Она очнулась, — сказал чей-то незнакомый голос справа.

— Отлично. Стреляй! — властно приказал Арман.

— Ах ты сволочь! Не смей, тварь! — в бессильной ярости заорала София, бешено вращая, налитыми кровью глазами.

Солдат напротив ее отца поднял бластер, и слабый тонкий луч врезался прямо в лоб командору де Тревилю. София взвыла как дикий раненный зверь и снова рванула вперед. Слезы и гнев застилали ей глаза, она уже ничего не понимала. Единственной ее мыслью было «Убить!!». Солдат, держащий ее руку справа, не ожидал от контуженной девушки такой прыти, и выпустил ее. Софи метнулась вперед, желая, вцепится первому министру в горло. Тот, кто выстрелил в ее отца, перегородил ей дорогу. Выкрикивая самые грязные из своего арсенала ругательства, она сцепилась рукой ему в кадык и резко дернулась на себя. Красивое лицо, искаженное гримасой боли и ненависти окропилось кровью убийцы. В толпе кого-то вырвало, Марианна стояла за своим троном и с ужасом смотрела на происходящее.

— Стреляйте же, Арман! — выкрикнула она.

Первый министр замер не в силах пошевелится. Ему в раньше приходилось видеть Софию де Тревиль в деле, но такой ярости он еще не видел никогда. Бластер в его руках мелко подрагивал, он не решался противостоять такой силе.

Софи рвалась вперед, ей оставалось еще три метра, обученные наемники не могли справиться с ней. И тут в ее грудь врезался алый лазерный луч. Девушка дико вскрикнула и еще несколько шагов сделала по инерции, после чего завалилась на площадь, захлебываясь кровью. Артемидж ошалело смотрел на это. Солдат, сделавший выстрел сам не верил в свою удачу, он то уже с жизнью попрощался.

— Что ты творишь?! — в ярости зашипел Сантьяго, он был готов простить им старшего Тревиля, но София…

— Она хотела убить меня! — в панике воскликнул министр. — Меня и Марианну! Что ж мне нужно было позволить ей это сделать?!

Франт поморщился. Ему казалось, что он уже очень давно похоронил в себя способность кого-то жалеть. Но сейчас глядя как умирает эта смелая красивая и страстная девушка он ощутил давно забытую жалость.

— Может добить? — осторожно предложила Марианна.

Сантьяго бросил на нее тяжелый полный почти нескрываемой злобы взгляд.

— Ну, она балуется заживляющими ботами. Может и выжить, а если в голову выстрелить, то наверняка избавимся от нее навсегда.

— Не волнуйтесь, госпожа. Эта рана тоже смертельна, даже для тех, кто пользуется ботами. Они просто не успеют ее залечить, — преданно глядя княжне в глаза, пролепетал солдат.

Софи слушала весь этот разговор сквозь какую-то пелену. Боты активировались автоматически, но у нее не было никакой надежды на спасение. Рядом с ней лежал ее отец и мертвыми глазами смотрел в ясное небо. Девушка подняла взгляд туда же. Небо было голубым как глаза Ричарда. По щекам медленно покатились слезы. Она прикрыла глаза, ей вдруг стало все равно, она шла к нему. Грудь горела огнем, но это было уже неважно.

— Рич, — тихо прошептала она, чувствуя металлический вкус крови во рту.

В толпе кто зарыдал. И тут произошло то, что никак не входило в планы первого министра и Марианны. Толпа стала опускаться на колени и снимать головные уборы в память о погибших. Несколько женщин рыдали.

— Что происходит? — одними губами спросила Марианна.

— Они чтут погибших предводителей. Тревили пользовались всеобщим уважением. Я вас предупреждал насчет публичной казни, — спокойно ответил Сантьяго. — Возьмите их и отнесите в ров за городом, — таким же ровным голосом приказал он солдатам.

Те все еще пораженные зрелищем, не отреагировали на приказ.

— Я что-то не ясно сказал? — приподняв одну бровь, спросил Сантьяго.

Солдаты вяло зашевелились. Толпа начала расходится.

Софи не теряла сознания, но и в этой реальности ее явно не было. Она слышала обрывки слов, она чувствовала, как ее несут, а потом небрежно бросают на сидение мобиля рядом с трупом ее отца, она слышала запах крови и железа и видела свет. Нос уловил запах разлагающейся плоти. Мобиль остановился, солдаты вытащили ее из него. Один взял ее за руки, другой — за ноги и понесли ко рву.

— Положите меня на траву, прошу, — прошептала она, солдаты удивленно переглянулись, она должны была умереть давно. — Прошу…

И вот она почувствовала боль от падения. Ее таки бросили на траву рядом с краем рва наполненным трупами, ее отца бросили рядом в ров. По щекам градом катились слезы, но сил всхлипнуть или хотя бы просто глубоко вздохнуть у нее не было. Сознание уплывало, девушка подкатилась к самому краю рва и с нежностью посмотрела на мертвое лицо отца. Адским огнем пылала болью рана. А потом наступила чернота….

Ричард бежал. Он понимал, что не успеет помешать казни, потому бежал сразу ко рву. Спасти командора он не мог никак. У того не было таких ботов как у Софи, но вот ее, он мог попытаться вытащить на этот свет. Главное успеть!

Задолго до ухода на это задание Чай Ли дал ему специальный раствор, который должен был ускорить регенерацию и помочь в реанимации, на случай если его болезнь снова начнет прогрессировать. Ричард знал как его использовать, нужно было только успеть.