— Я собираюсь на материк, — вздохнул ведьмак. — Лодку, в которой уплыла Цири, прибило к берегу через пару дней. В ней оказался некий уродец, подозреваю, что человек под действием проклятия. Его подобрали местные рыбаки, потом проиграли в карты… Теперь он в Велене, и я должен его найти.

— Велен, — девушку передернуло. — Бррр. Передавай привет барону и детям, если они еще там. Когда отплываешь?

— После избрания короля, — ведьмак вытер руки салфеткой. — Послезавтра.

— Точно, — Эрика потерла виски пальцами. — Совсем забыла. Боги, только бы не выбрали Хьялмара… Он мне друг, конечно, но острова дороже. Если Хьялмар станет королем, то разнесет тут все к собачьим чертям. Уж лучше Керис.

— Согласен, — ведьмак отодвинул мидии. Разносчица поставила на стол кувшин свежего пива. — Ты останешься на Скеллиге?

— Нет, — мотнула головой девушка. — Вернусь в Новиград. Хьялмар выправил мне клановую грамоту, а Крах пожаловал подданство. За великана.

Ведьмак хмыкнул: арбалет он простил, и был даже рад, что ему не пришлось самому плыть на Ундвик и выручать незадачливых великаноборцев, о чем сообщил Эрике в день ее возвращения. Ему за глаза хватило приключения с Керис — проклятия, демоны, брошенные в печь младенцы и сумасшедшие ярлы на целых три дня оторвали его от поисков Цири.

— А что в Новиграде? — меланхолично поинтересовался ведьмак. — Костры, Вечный Огонь, Дийкстра, Охотники на чародеек?

— Там есть, с кем выпить.

— И тут есть, — пожал плечами ведьмак.

— Ой, нет, — Эрика оглянулась, словно ожидала увидеть кого-то за спиной. — Виги меня с ума сведет или в гроб загонит. Обзывает валькирией и зовет замуж.

Геральт рассмеялся. Вошла Йен — благоухающая, в белоснежной блузе и длинной черной юбке, и присела рядом с ведьмаком, забросив ногу на ногу.

— У нас осталось еще одно дело, помнишь? — в присутствии посторонних чародейка не любила показывать свои истинные чувства, но за маской напускной строгости таилось нечто большее, едва заметное, но все же уловимое.

— Помню, — ведьмак улыбнулся.

У них определенно все было хорошо, чему Эрика была искренне рада. Эти двое два десятка лет трепали друг другу нервы и портили жизнь, по сравнению с ними она и Иорвет — дети малые. Она вспомнила своего эльфа со странной теплотой и нежностью, словно они и не расставались вовсе. Покрутила кольцо на пальце — единственное свое украшение, и решила, что в Новиграде и так пожила достаточно, а вот Оксенфурт, славный городок с красными крышами, кипарисами и фонтанами, так и не успела узнать и полюбить.

«Не в Новиград, — сказала она себе. — В Оксенфурт».

***

Как бы Ард ни просился отправиться в крепость вместе с хозяйкой, Эрика была непреклонна. В прошлый визит пёс сцепился с ручным волком Драйга Бон-Дху, да так, что шерсть полетела клочьями, и бойцов пришлось разливать водой. Мокрые, но не утратившие боевого запала зверюги попытались было продолжить выяснять отношения, но вовремя подоспел ведьмак, шарахнув по четвероногим драчунам Аксием. Объяснить Арду, что волк — ручной, Эрика так и не смогла, и потому теперь запирала его в таверне, предусмотрительно оставляя то говяжьи мослы, то копыта, которые пес мог грызть часами.

В Каэр Трольде можно было не наряжаться, чему Эрика была несказанно рада. Даже такое важное событие, как выборы короля, не заставило суровых островитян сменить клетчатые кушаки и видавшие не одну битву нагрудники на парадные камзолы. Геральт тоже не пострадал — воспользовавшись отстутствием Йеннифер, он зашвырнул черный дублет подальше в сундук, а сам ограничился тем, что почистил куртку. Эрика же сменяла великоватую кольчугу на слегка потертую, но прочную и легкую курточку с заклепками и шипами на плечах, совершенно разбойничью и оттого особенно очаровательную. Так как врожденное чувство стиля не позволило девушке надеть под черный «верх» коричневые штаны и сапоги, пришлось заказывать новые, а вот к волчьему плащу Эрика прикипела всей душой, и разве что в нем не спала.

На мосту завывал ветер и ослепительно сияло солнце. Скрипнуло, и массивная решетка ворот поползла вверх, а на пороге возник управитель Арнвальд и вежливо поклонился, встречая гостей.

— Мастер Геральт, госпожа Эрика, — проговорил он. — Стражник увидел вас с башни. Меня послали открыть вам ворота.

— А почему они были закрыты? Это знаменитое гостеприимство жителей Скеллиге? — не удержался от колкости ведьмак.

— Такова традиция, — терпеливо пояснил управитель. — После пиршества ярлы выберут короля, а значит, двери должны оставаться закрытыми: в крепости могут быть только сыны и дочери Скеллиге.

— Крах сделал для нас исключение? — ведьмак не счел нужным сменить тон.

— После того, что вы сделали для Керис и Хьялмара, — Арнвальд многозначительно поглядел на Эрику, — сегодня вы одни из нас.

Управитель пересек внутренний дворик, Геральт и Эрика последовали за ним.

— И как настроение на пиру? — Геральт все так же излучал сарказм, но уже в меньшей степени.

— Спокойное, — пожал плечами Арнвальд. — Слишком спокойное. У нас есть такая поговорка — на добром пиру кровь и мед льются одинаково. На большой земле это, наверное, считается варварством?

Эрика не разделяла скеллигской философии, предпочитая алкоголь с кровью не смешивать. Но Геральт, кажется, был не против:

— Как по мне, лучше так, чем скучные банкеты и дворцовые интриги.

Арнвальд распахнул двери в главный зал, и чуть не наткнулся на Керис ан Крайт. Дочь ярла, грозно сверкая рысьими глазищами, вдохновенно ругалась с братом. Хьялмар хмурился и глядел исподлобья.

— У меня прав столько же, сколько и у тебя! — уперла руки в бока Керис, такая же рыжая как все ан Крайты, и такая же немного сумасшедшая.

— Ты должна меня поддерживать, а не отбирать у меня союзников! — гремел в ответ Хьялмар. — Если кто из ан Крайтов и наденет корону, то…

— То это ты, потому что у тебя борода на роже растет? — взвилась Керис.

— Вот как у тебя вырастет, может, тогда ярлы тебя и послушают! — по-мальчишески обиделся Хьялмар.

— Хочешь получить? — Керис сжала кулаки — по-женски маленькие, но очень сильные. — Помнишь, последний раз я тебя победила на кулаках!

— Хе-хе, да, — усмехнулся братец. — А может, сразимся с вильдкаарлами? Интересно, у кого лучше получится, у тебя или у Хьялмара Усмирителя Великанов?

Эрика громко фыркнула, посчитав хвастовство излишним. Ссорящиеся родственники наконец заметили ее и Геральта, и немного сконфуженно поздоровались.

— Хватит выделываться! — напоследок припечатала братца Керис, развернулась, и, взмахнув огненной косой, ушла вглубь зала.

— Керис! — растерялся Хьялмар. — Эй! Песья кровь…

Ведьмак покачал головой и отправился на поиски Краха, а Эрика осталась с младшим ан Крайтом, который предложил ей поглядеть, как он собрался сражаться с вильдкаарлами. Кто такие эти вильдкаарлы, девушка не знала, но звучало устрашающе. Краем глаза она заметила, как к рассерженной Керис подошел Фолан, души в ней не чаявший, а за ним увязался один из местных то ли волков, то ли полуволков — громадная зверюга с клыками, торчащими из-под верхней губы. Хьялмар же, решив времени зря не терять, уже вызвал на бой одного из вильдкаарлов, и даже успел схлопотать от него в нос.

Вокруг шумели, проливали мед из серебряных кубков, размахивали руками и делали ставки. Эрика протиснулась сквозь толпу, наблюдая, как вильдкаарл кулачищами-молотами размахивает над головой уворачивающегося Хьялмара.

— Хьялмар, можешь… — Геральт подошел очень не вовремя. Сын ярла отвлекся, и кулачище вильдкарла впечатался ему в лоб, да с такой силой, что бедняга не удержался на ногах. Толпа заорала, зазвенели монеты.

— Ух ты, собаки… — младший ан Крайт поднялся на ноги, утер рукавом брызнувшую из носа кровь. — Погляди, Геральт, у меня все зубы целы?

— Почти, — ведьмак невозмутимо скрестил руки на груди. — Неплохо тебя отделали.

— Что смеешься? Тебе бы тоже наваляли!

— Сомневаюсь, — усмехнулся ведьмак.

Эрика едва удержалась, чтобы не приложить ладонь ко лбу.

Тем временем Геральт и Хьялмар уже заключили спор — если ведьмак одолеет вильдкаарла, то получит меч Хьялмара, а если нет — отдаст ан Крайту свой. Образумить их не представлялось возможным, и Эрика заняла наблюдательную позицию. Вильдкаарлы, две огромные горы мяса, хмурились из-под нависших надбровных дуг и разминали молоты-кулачищи. Оба были обнажены по пояс, у волосатого в сосках болтались стальные кольца, у лысого на плечах лежала траченная молью медвежья шкура. Вид ребятушки имели поистине устрашающий, но ведьмак то ли уже успел накатить махакамского, то ли решил пуститься во все тяжкие, пока Йен не видит — кто его, мутанта, разберет?

— Мы хотим бить! — пророкотал в ответ на вызов ведьмака вильдкаарл. — Бить, пока наши кулаки не покраснеют от крови!

У Мыргыффа, по мнению Эрики, и то ума было больше.

Бойцы вышли на середину круга, очерченного любопытной толпой. Вильдкаарл, времени даром не теряя, размахнулся, но ведьмак был непростым соперником. Геральт уклонился, уйдя вбок, слишком быстрым для человека движением, и тут же его рука в шипастой перчатке врезалась в висок противника. Но тот только фыркнул, даже не покачнулся. Ведьмак ударов не пропускал, иначе его бы давно слопал самый завалящий утопец, но сколько бы раз его кулаки не достигали цели, это было все равно, что молотить каменного истукана. Толпа ликовала, Эрика начинала скучать. Она засмотрелась на танцующую на столе девушку, полуголую, но судя по виду вполне довольную жизнью, а когда вновь перевела взгляд на Геральта, бой был уже кончен. Вильдкаарл шмякнулся всей своей огромной тушей на буфет, развалив тот надвое. Толпа взревела, славя ведьмака.

— Ну и драка! — восхитился Хьялмар. — Ты ему так морду начистил, что я диву даюсь, как у него мозг ушами не вытек!