— Тье Уинни, милая, вы приготовили свой проект?

Жаклин Форс была свежа и безупречна, словно только что выпорхнула из дамского салона.

Маред кивнула, на миг испугавшись, что забыла ключ-камень, но нет, тот лежал в выделенном ему кармашке. Ох, надо бы пометить его как-нибудь или прицепить брелок. А то все конторские ключ-камни одинаковые, можно снова попасть в неприятную ситуацию, если кто-то их перепутает.

— Великолепно, — улыбнулась Жаклин. — Жду вас в соседней комнате.

Значит, кофе откладывается. Что ж, сама виновата. Маред со вздохом посмотрела на свой стол с ожидающей чашкой. Подарок Оуэна укоризненно подмигнул солнечным бликом на эмали. Но проект… Неужели она все-таки не зря работала столько дней!

В соседней комнате за отдельным большим столом уже собрались остальные. Сама тье Жаклин, Леон и Тилли уже были хорошо знакомы Маред. Но кроме них за стол сели пышная немолодая блондинка с высокой прической и тот самый тьен, который не успел дать Маред ключ-камень.

— Тьена Дорриш, тьен Лоустиц, полагаю, нашу милую новую коллегу вы знаете, — представила ее Жаклин.

— Можно просто Элизабет, — улыбнулась блондинка слишком сильно накрашенным ртом.

Лоустиц молча поклонился, но посмотрел тоже заинтересованно, очень похоже на того молодого человека в холле. Да что это такое происходит? Каким ветром в ее сторону принесло столько мужского внимания и, главное, почему? Права, что ли, тье Румстронг, вчера разглядевшая в ней какие-то перемены к лучшему?

Выкинув глупости из головы, Маред слушала Жаклин, коротко и четко подытожившую требования франкских клиентов к окончательной версии договора. Потом показывала свою работу, и как же было приятно, когда ее читали с неподдельным интересом, а хмурый тьен Лоустиц приговаривал: «Любопытно, крайне любопытно у вас вышло…»

— Вышло замечательно, — тепло улыбнулась Жаклин, и у Маред счастливо дрогнуло сердце, а губы сами собой потянулись в ответной радостной улыбке.

— Ах, Кормак, Кормак… До чего же глупо… — покачала башней искусно уложенных волос тьена Дорриш. — Жаклин, дорогая, насколько я понимаю, этого франки не видели? Можно представить предложение тье Уинни по интеграции на предварительном слушании, только вот здесь я бы кое-что изменила…

Да, это была настоящая работа! И через несколько минут Маред с изумлением поняла, что спорит, отстаивая свое мнение. Сделать это, не выдавая Макмиллана, было нелегко, но ее слушали внимательно и даже соглашались. Леон сам предложил сходить и распечатать спорный раздел, чтобы раздать его присутствующим, тьен Лоустиц что-то черкал в записной книжке, а потом задавал каверзные, но полезные вопросы, Жаклин поддерживала Маред… И ради этого стоило вытерпеть почти что угодно, лишь бы на нее и дальше смотрели, как на достойного и равного соперника, коллегу-стряпчего.

— Однако, обед уже, милые тье и почтенный тьен Лоустиц.

Леон откинулся на спинку стула, щурясь вальяжно и томно, как сытый царь зверей — его тезка. — В столь прекрасной компании время летит незаметно.

Жаклин легким движением встала и выскользнула из-за массивного стола. Поправила выбившуюся на виске светло-пепельную прядь, обвела всех взглядом, улыбнулась немного растерянно:

— Мы успели так много? Как чудесно! Тье Уинни, задержитесь, вы идете со мной к его светлости лэрду Монтрозу.

— Зачем? — испуганно вскинулась Маред, прежде чем по-настоящему поняла смысл услышанного.

Замерев под скрестившимися на ней взглядами, она в панике дернула шнурки папки, едва не оторвав их, успела за несколько мгновений задохнуться от ужаса разоблачения, сообразить, что никто здесь о ней с Монтрозом ничего не знает, и понять, что ведет себя глупо.

— Показать проект, — удивленно отозвалась Жаклин. — Маред, его светлость не видел вашу работу, он специально попросил, чтобы я вас привела.

— Успокойтесь, дорогая, — с интонацией гувернантки проговорила тьена Дорриш. — Лэрд Монтроз очень заботлив со стажерами. А у вас отличный проект, не сомневайтесь.

Не хватало еще, чтоб ее начали утешать и успокаивать. И вправду, глупо как.

Из комнаты Маред выскочила с горящими ушами и щеками — тьен Лоустиц едва успел галантно придержать перед ней дверь. Жанна вышла следом, подарив Маред еще одну милую понимающую улыбку, а потом повела ее на третий этаж. Маред послушно шла рядом, постепенно погружаясь в беспокойство: зачем лэрду ее проект, который он не просто видел, а даже проверял?

В памяти вспыхнуло: вот лэрд стряпчий лежит рядом, просунув руку ей под шею, обняв, прижав к себе. От него веет жаром тела и свежим ароматом одеколона, горячая ладонь лежит на плече Маред уверенно и властно. Вот, чуть наклонившись, он показывает нужное место, заставляя вздрогнуть от нарастающего напряжения между ними. Часть Маред ничего так не хотела, как сбросить эту наглую руку, но другая, забыв обо всем, восторженно плескалась в пространстве юридических положений и связей… Монтроз видел франкский тендер! А раз так, зачем ему Маред?

Дверь кабинета ничем не выделялась из ряда других в длинном коридоре, только серебристая табличка гласила: «Александр Монтроз, личный стряпчий Ее величества». Действительно, вполне достаточно для человека, который даже титул аристократа считает приятным приложением к должности королевского стряпчего — вершине юридической карьеры в Великобриттии. Затаив дыхание, Маред вошла.

В приемной миленькая кареглазая блондиночка улыбнулась и кивнула Жаклин. Это секретарша? Какая хорошенькая… Впрочем, это уж точно Маред это не касается. Просто забавно, сколько вокруг его светлости блондинок! Его фаворитка, эта девушка… И даже тье Форс и тье Дорриш светловолосы. Совпадение, конечно, но не потому ли лэрда заинтересовала Маред?

Взгляд Кэролайн, как обратилась к блондинке Жаклин, скользнул по Маред с равнодушной приветливостью. Всего на мгновение секретарша задержалась на ее прическе, окинула взглядом с ног до головы, наверняка отметив и чуть помятую юбку, и чистые, но запылившиеся туфли… Маред поклялась себе, что будет носить в сумочке салфетки и больше никогда не допустит ни пылинки на обуви. Вот так всегда, стоит один раз появиться на работе не совсем безупречно одетой, как ее видит половина конторы и сам лэрд впридачу.

— Проходите, милэрд ждет вас, — пропела блодинка Кэролайн, снова опуская глаза к бумагам.

И снова Маред покорно пошла за Жаклин Форс, которой уж точно не о чем было беспокоиться, представ перед глазами хозяина конторы. От малейшей прядки светлых волос до кончиков темно-синих замшевых туфелек в цвет платью тье Форс была самим совершенством. А ее, Маред, лэрд сейчас увидит и…

Что — и, она додумать не успела. Все-таки кабинет его светлости Маред представляла себе как-то иначе.

Стол. Огромный письменный стол в форме угловатой подковы, светлое дерево блестит на солнце, отшлифованное так, что каждая прожилка выделяется, и покрытое золотистым лаком. Несколько стульев у стены, а возе стола пара кресел. Окно почти во всю стену, светло-кремовые шторы отодвинуты, и солнце играет на глянцевых зеленых листьях растений в горшках. Шкаф с книгами — темные корешки солидно поблескивают золочеными буквами, на стене в рамках под стеклом какие-то документы. Диплом, конечно же. Лицензия королевского стряпчего… Маред невыносимо захотелось подойти и хотя бы взглянуть на вожделенную бумагу, но она сдержалась.

Взгляд скользнул дальше, упорно избегая задержаться на самом хозяине кабинета, стоящем у окна. Маред рассмотрела дубовое резное панно на стене над спинкой кресла лэрда, и само кресло, в цвет столу светлое, с широкими подлокотниками и кожаной оббивкой. А еще — дивной красоты макет парусника, стоящий у другой стены на высокой подставке. Она как-то видела похожую модель, заключенную в бутылку, но та была гораздо меньше. Этот корабль от носа до кормы, был, пожалуй, длиной в размах ее рук. Снасти из шпагата разной толщины, сияющие на солнце металлические детали, крошечные фигурки матросов и множество искусно сделанных мелочей от крошечных лестниц до капитанского мостика.