На этот раз у Вокса не было ответа.

Сэлэтрель положила руку на контрольную панель входа.

– Наблюдай внимательно, – сказала она. – Мы посмотрим, смогу ли я вернуть Джеймсу Тиберию Кирку ещё какие-нибудь воспоминания. Или тебе.

Затем двери открылись с нежным механическим шипением и Сэлэтрель шагнула внутрь.

Вокс спокойно наблюдал за обзорным экраном. Голографический двойник исчез, когда настоящая Сэлэтрель вошла к Кирку.

Охваченный приветствующим комфортом группового сознания, Вокс отметил, что Кирк не отреагировал удивлением на исчезновение двойника. Восстановленный человек управлял собой больше, чем представляла Сэлэтрель.

Сознание Вокса плыло среди тысяч глаз и рук, вовлечённых в работу коллектива в этом секторе, разделяя всё, что он думал и чувствовал с таким множеством других, что конечным результатом этого было всеобъемлющее оцепенение. На каком-то уровне, не более важном, чем один из мелких процессоров в массивной параллельной нервной сети, Вокс наблюдал за Кирком, когда Сэлэтрель расстегнула застёжку на своей тунике, позволив ей упасть с плеч, и встала перед Кирком обнажённая.

И Вокс продолжал наблюдать, как Кирк обнял женщину, которая была его возлюбленной. Но какой бы дискомфорт ни чувствовала крошечная искра личной воли, всё ещё остававшаяся внутри него, он был незначителен по сравнению с блаженством коллектива.

Через семь дней Кирк будет мёртв.

Вскоре после этого падёт Федерация.

А затем, несмотря на их сделку, Ромуланская Звёздная Империя должна стать совершенной, когда она тоже примет дар блаженства.

Борг недавно обнаружил, что ложь была превосходным способом сохранения ресурсов. И именно эта ветвь коллектива стала довольно неплохо практиковать ее.

Уверенный в в своем знании того, что Сэлэтрель присоединится к нему снова, Вокс наблюдал за тем, что происходило на красно-чёрном узорном одеяле под деревом.

Его глазной сенсор не колебался в концентрации.

Его органический глаз купался в искажающей пелене влаги.

Эмоции были бесполезны.

Коллектив был всем.

Куб Борга вырисовывался в темноте, окруженный сиянием синих и красных силовых линий, освещающих покореженную землю вокруг него.

Он был недоступен, непроницаем.

Но Пикарду было все равно.

Он взял на себя ответственность действовать безо всяких сомнений.

От него зависели другие.

Он бежал к Кубу, возглавляя свою команду.

В сияющей синей вспышке в десяти метрах впереди от него материализовались два дрона, с уже нацеленным на него оружием. Но прежде чем они смогли выстрелить, замерцали в квантовом распаде.

– Включен случайный выбор частоты, – выкрикнул Бейер.

Беверли была рядом с Пикардом, Бейер и Крул позади них. Вейнлейн прикрывала их фланг – между командой и вторым шлюзом Куба.

Находясь в двадцати метрах от главного шлюза Пикард понимал, что единственная причина почему Борг еще не атаковал их -это то, что групповой разум коллектива анализировал потерю первых двух команд солдат. Следующий ответ был бы сокрушительным, но до него было еще несколько секунд. Пикард выдернул карманный фонарик из скафандра и положил большой палец на выключатель. Он не хотел зависеть от красно-голубого света силовых линий. Он должен был быть готовым. Пикард был в десяти метрах от главного шлюза. Шлюз был закрыт, но у фазерных винтовок было еще четырнадцать частот. Достаточно, чтобы его команде пройти сквозь дверь.

Ослепительная синяя вспышка полыхнула с противоположной от Вейнлейн стороны. Пикард заколебался на мгновение, ошеломленный тем, что он увидел. Ответ Борга сокрушительным. Конфигурация была непохожей на любого другого дрона, которого когда-либо видел Пикард.

Это были трехметрового роста двуногие, с поршнеобразными ногами и толстыми разрушительными дисками на ступнях, вгрызающимися в землю.

Топливные газы вырвались с шипением из их суставов, как только они двинулись, начиная преследование. Две пары рук качнулись вперед, манипуляторы с молекулярно острыми углеродистыми резаками и крутящимися лезвиями открывались и закрывались.

Их цель – сырьевой материал.

Фазерные лучи пронеслись мимо Пикарда и вспыхнули ослепительным ореолом вокруг гигантского борга. Лучи распались подобно граням драгоценного камня, вырезанного из энергии. Неожиданно внезапный луч света показал маленькую, безразличную гуманоидную голову, расположенную в защищенном месте в необъятных плечевых пластинах борга. Это был единственный видимый биологический компонент. Пикард увидел, как Беверли содрогнулась от ужаса.

Фазерные лучи выключились. Колосс-борг двинулся вперед. Нетронутый.

– Они приспособились к базовому образцу фазеров!- закричал Бейер.

– Отставить фазеры!- скомандовала Вейнлейн. – Крул, вперед!

Мощный клингон ринулся мимо Пикарда. Руки дрона качнулись вниз, намереваясь расчленить нападающего, но Крул выстрелил из фрастера первым.

Древнее, как знал Пикард, сделанное вручную оружие, со сложной гравировкой битвы Калесса с Молором. Он изучал его две ночи назад, когда они вместе обедали. Оружие стреляло простыми снарядами взрывчатки в металлической оболочке, приводимого в движение древней технологией химической реакции.

Защитное поле Борга было настроено на фазерный ряд. Незамеченный металлический снаряд прошел периметр защитного поля и ударил в имплантированную грудь создания прежде, чем Коллектив смог перенастроить свою защиту. Искры вместе с брызгающейся темной жидкостью, сыпались дугой из огромной груди дрона. Одна рука откинулась, бесконтрольно молотя по земле.

Пикард увидел шок на столь жестоко встроенном в отвратительную конструкцию лице. Следующие четыре снаряда оставили оспины на бронированном теле дрона. Последний вызвал вспышку защитного поля, но коллектив был недостаточно быстр, чтобы спасти эту единицу. Дрон начал падать.

Из горла Крула вырвался победный клич и он вскинул кулаки в воздух.

Поток антивещества ударил струей из пылающего узла руки упавшего дрона. Сверкающий луч аккуратно располосовал ноги Крула до середины бедра. Клингон упал.

Затем перед ним грохнулась массивная конструкция Борга, опрокидываясь на спину и одновременно неповрежденной рукой продолжая распылять непрерывный поток антипротонов – так, что луч дугой ударил в стену куба Борга.

Пикарда отбросило взрывной волной.

Часть башенного орудия немедленно качнулась со стороны куба и открыла огонь по упавшему гигантскому дрону. Его грудь взорвалась, его рука упала назад -бесполезная и бессильная.

Затем башенное орудие резко качнулось к в сторону Пикарда и его команды.

Пикард кинулся вперед и швырнул самонаводящуюся гранату, уловив взглядом ее спиральный отблеск вокруг башенного орудия, направляющийся к точке контакта, где орудие присоединялось к кубу.

И как только он нырнул, стараясь укрыться в грязи, то почувствоал, что его приподнимает, опрокидывает, ударяет спиной в грязь так, что вышибло дух. Следующий взрыв прогремел над ним. У него зазвенело в ушах. Его грудь вздымалась.

Затем Беверли оказалась рядом с ним, таща его за руку.

Он чувствоал дым, поднимающийся с его грудной пластины.

Он задыхался, кашлял.

– В меня попали? – спросил он. Но он чувствовал себя так далеко, словно ее ответ был совсем не важен.

– В броню попали, – ответила Беверли. – Хорошо, что они попали в грудь, а не в голову.

Пикард почувствовал острую боль в легких, пытаясь вдохнуть для ответа.

Беверли, нахмурившись, смотрела на медицинский трикодер.

Поблизости взорвалось что-то еще. Воздух был наполнен дымом и звуками.

– Три сломанных ребра, – сказала она ему. – Здесь.

Гипоспрей уколол его шею. Боль растаяла. Еще взрыв.

– Можешь встать? – быстро спросила Беверли.

Пикард знал, что у него нет выбора. Он поднялся на ноги. Грудь одеревенела.

– Kрул? – спросил он.