– Да, хотя бы этим, но мы их впечатлили. – Рука сама потянулась пригладить его вихры. Я выпила слишком много или, наоборот, слишком мало, чтобы пойти сейчас с ним. – Ступай, куда пожелаешь, и лови развлечения, какие подвернутся, любезный Принц Странников, – мое напутствие прозвучало слегка обиженно. – А я тут, знаешь ли, по делам королевы.

В глазах Гиацинта загорелся огонек, и он, поклонившись, ускользнул на пару с Мойред.

Я оглянулась: Жослен стоял в кругу воинов-далриад и явно наслаждался их вниманием. Он смеялся и, с трудом подбирая слова, пытался объяснить островитянам, что такое Кассилианское Братство. Квинтилий Русс куда-то пропал, а его место подле меня заняли три молодых человека, которые, толкаясь, протягивали мне кубки с уискхе.

Советую всем, кому приходится выступать королевским послом без надлежащей подготовки, не постигнув предварительного этого искусства: будьте осторожны с незнакомыми напитками.

К несчастью, мне такого совета никто в свое время не дал.

Отчасти я до сих пор помню события того вечера, но от большинства из них наутро остались лишь бессвязные обрывки. Помню, как Имонн пробился сквозь толпу и разогнал своих людей, осаждавших меня, чтобы предложить мне свою компанию. Помню, как Грайне спорила с ним, рыжие волосы раскинулись по ее плечам, словно мантия, а глаза горели от возбуждения. Точно помню, что Близнецы ссорились как дети.

Ссорились из-за меня.

Должно быть, в какой-то момент я что-то такое сказала; не помню, что именно, но, наверно, я уступила кому-то из них, а может, сразу обоим. Это, по-видимому, и послужило предметом их раздора, чтобы их распалить, многого не требовалось.

– Да любой здесь гораздо красивее тебя, Имонн, – насмехалась над братом Грайне. – Ради разнообразия я должна попробовать, каково это. Разве не так поступают те же ангелийцы? – Она посмотрела на меня в поисках подтверждения и, должно быть, я с ней согласилась. Ведь, в конце концов, ангелийцы и вправду стремятся к новым ощущениям. Последовавший ответ Имонна совершенно выпал у меня из памяти, в отличие от насмешливого взгляда Грайне и ее слов: – В любом случае выбирать нашей гостье.

И я выбрала.

Утром я проснулась с больной головой.

– Вы все такие, ангелийцы? Все обучены такому мастерству?

Это было сказано на языке жителей Эйре, который накануне я без труда понимала. Теперь же мне приходилось раздумывать чуть не над каждым словом незнакомо звучащего диалекта, одновременно стараясь выпутаться из скомканных простыней и поддержать разговор с одной из двух владык далриад, уже бодрой и почти полностью одетой.

– Нет, миледи, – ответила я на круитском, убирая волосы с лица, чтобы вглядеться в ее любознательные глаза. – Не все.

– Жаль, – с грустью вздохнула она, завязывая кушак.

В комнату влетела маленькая фигурка и запрыгнула на кровать, тут же зарывшись в покрывала, – малыш Бреннан, который, как я поняла, приходился Грайне сыном. Я скривилась от подкатившей тошноты.

– Тише, тише, – велела непоседе Грайне. Присев на край кровати, взъерошила волосы Бреннана и с любопытством посмотрела на меня. – Мне не слишком приятно знать, что в постельных делах кто-то меня превосходит. Но ты мне напомнила, что в ряде случаев кропотливость приносит лучшие плоды, чем поспешность. Именно таким образом ваших переговорщиков учат выражать почтение королям?

Если бы голова так не болела, я бы рассмеялась. Бреннан выскользнул из-под руки матери, со спины подполз ко мне и принялся с детским любопытством водить пальчиком по линиям туара.

– Нет, миледи, – повторила я, стискивая виски. – Просто постельные дела и составляют мое настоящее ремесло. – Я с грустью вспомнила о прошедшей ночи, об еще одном клине, который сама же вбила между вечно спорящими Близнецами. – Посланец из меня никакой, я так королеве и говорила.

– Ну, ты же владеешь разными языками, – заметила Грайне, один уголок ее рта приподнялся в полуулыбке. Она встала, чтобы полюбоваться своим отражением в небольшом зеркале, и воткнула в густые волосы украшенную самоцветом заколку. – К тому же ты сумела получить от меня ключ к Имонну.

– Миледи? – Прикосновения ребенка отвлекали меня от нездоровья, но я все равно не могла взять в толк ее слов.

– Братишке всегда было невыносимо, когда я чем-то обладала, а он – нет, – сочувственно пояснила Грайне. – Конь, меч, брошь… что бы то ни было, Имонн с ума сходил, пока не получал равноценное или лучшее.

– То есть ради меня он отправится на войну?

Ее взгляд был по-доброму снисходительным:

– Если оставить его в покое и позволить выбирать рассудком, Имонн не скажет ни да, ни нет, пока бык не отелится. Просто ради тебя… нет, конечно. Но он сильно разозлится, если не овладеет тем, что досталось мне. Вот тогда он выйдет из себя. Это ключ, Федра но Делоне. – Мое имя она произнесла, словно пробуя на вкус, затем широко улыбнулась. – Хотя ты почти, почти достойна того, чтобы ради тебя развязать войну.

Выпроставшись из простыней, я с трудом села, скрестив ноги, и запустила пальцы в спутанные волосы. Без ничего на теле, за исключением бриллианта Мелисанды.

– Вы из этих соображений меня взяли?

– Нет. – Грайне хлопком в ладоши подозвала Бреннана. Он радостно обнял мать за талию. – В основном я имела в виду свое удовольствие. – Взъерошив мальчишке волосы, она серьезно на меня посмотрела. – Думаешь, от капитана твоего корабля родятся сильные сыновья и дочери?

– От Квинтилия Русса? – я усмехнулась, но тут же взяла себя в руки. – Да, миледи. В этом я уверена.

– Хорошо. – В ее серо-зеленых глазах на солнце сверкали искорки. – Завтра мы можем умереть, поэтому следует жить сегодняшним днем. А некоторые решения все же лучше принимать без промедления. Может, ты сумеешь втолковать это моему копуше-брату.

 «Если ты сумеешь найти между ними равновесие…»

– Видимо, – улыбнулась я, – придется немедля этим заняться.

Меня немного подбодрило, что похмельем после уискхе в то утро мучилась не только я одна; глаза большинства ангелийцев превратились в щелочки, да и среди далриад хватало страдальцев. Видимо, не все островитяне отличались той же крепостью, что и Грайне. Некоторые круиты тоже морщились от головной боли, а вот Друстан к их числу не относился.

Тем не менее никому из моих товарищей по несчастью не пришлось, как мне, сносить неодобрение Жослена Веррёя.

– Позор! – прошипел он, едва уселся рядом со мной за стол, чтобы позавтракать. – Думаешь, любой вопрос нужно решать через чью-то постель? Думаешь, Исандра де ла Курсель на такое рассчитывала, когда выбрала тебя своим послом?

– Прости, – кисло проворчала я, пряча лицо в ладони. – Мне недостает твоей воинской выучки, чтобы решать вопросы мечом и кинжалами. Делаю, что умею. Впрочем, в этот раз я до чужой постели не дошла бы, если бы вы все меня не бросили. Может, тебе стоит попробовать включить и постель в свой арсенал приемчиков. Не получится, так хотя бы перестанешь всякий раз на меня злиться.

– Я никогда… – мрачно начал он.

Я кольнула его взглядом.

– Это было другое, – пробормотал он.

– Да. – Я потерла раскалывающиеся виски. – Там и тогда было другое. А вот такое, как сейчас, случается, если отправить служительницу Наамах с дипломатической миссией в страну, где в почете крепкие напитки.

Жослен начал было набирать в грудь воздуха, наверное, чтобы дать мне отповедь, но передумал, глядя на мое измученное лицо. На его щеке дрогнул мускул – знак подавленной улыбки.

– По крайней мере, в этот раз тебе дали самой выбрать. Во всяком случае, так я слышал.

– О да, в этот раз я выбрала сама.

Он бросил взгляд на Грайне, которая хохотала во главе стола, с аппетитом поедая лепешку.

– А она довольно привлекательная. Для варварки.

Я засмеялась и тут же осеклась, потому что голова чуть не раскололась.