Раньше я не могла взять в толк, почему его назначили верховным главнокомандующим, но теперь-то наконец поняла.

Позже я узнала, что Сомервилль, предусмотрел такой исход первого сражения и заранее подготовил город к осаде и обороне. 

Первое, что мы увидели в бронзовой чаше Хозяина Проливов, стало и последним: сосредоточенное лицо королевы. Друстан шумно вдохнул, и тут движущиеся картинки растворились в воде, а на их месте появилась карта Земли Ангелов.

– Понимаете? – спросил Хозяин Проливов. – Вот здесь, – он ткнул в точку на карте, где находился Трой-ле-Мон, – сидит в осаде ангелийская армия. Вокруг полчища скальдов. – Он повел пальцем дальше вдоль северной границы Аззали. – И здесь тоже они, пусть не так густо, но все равно не пусто. Вот в этих местах, – бледный палец переместился на южные проходы, – боевые действия не ведутся: слишком мало войск с обеих сторон. А дальше, – указующий перст уже на востоке Эйсанда, граничащего с Каэрдианским Союзом, – стоят объединенные армии каэрдианских городов-государств на случай прорыва скальдов.

– Трусы, – с отвращением проворчал Квинтилий Русс. – Ну да ничего другого от них ждать не приходится. Старший Брат, а не скажешь ли, где мой флот?

– Твой флот на стороне лебедя? – спросил Хозяин Проливов.

Меня немного удивило, что он этого не знал. Хотя чему тут удивляться: на воде можно видеть людей, но разговоров-то не слышно.

Адмирал кивнул.

– Вот тут. – Белый, словно кость, палец проследовал по течению Рейна. – Удерживают северную границу вместе с солдатами Аззали.

– Молодцы, – буркнул Русс.

– Значит, герцог де Морбан их отпустил, – задумчиво протянула я. – Кстати, а сам-то он где? Кто-нибудь заметил его знамя?

Все покачали головами. Нахмурившись, я склонилась над чашей.

– А где сейчас Исидор д’Эгльмор? – спросила я у Хозяина Проливов, позабыв о своем страхе перед ним. – Он все еще командует войском?

– Сребровласый Ястреб Севера. – Указующий перст завис над гористой границей Камлаха и Намарры. – Сегодня вот здесь, – кончик пальца коснулся поверхности воды, и карта пошла рябью, – но на одном месте не задержится. Он по собственной глупости попался в ловушку.

– Так ему и надо, – горько вздохнула я, думая об Искателях Славы и о сотнях верноподданных камаэлитов, погибших, чтобы положить предел притязаниям герцога на трон. Тронула бриллиант на груди. – А Мелисанда Шахризай?

Хозяин Проливов, чуть помедлив, покачал головой. Заходящее солнце заставило его изменчивые глаза загореться красным огнем. Гилдас и Тилиан переминались чуть поодаль – пора было спускаться к морю, чтобы заново наполнить чашу.

– Мне под силу увидеть великие события, – признался Хозяин Проливов, – а незначительные, увы, нет, за исключением разве что тех, участников которых я знаю в лицо.

– История по большей части складывается из незначительных событий, – пророкотал Квинтилий Русс.

Жослен переступил с ноги на ногу, и на подернутую рябью воду упала крестообразная тень рукояти его меча.

– Туда, – выдохнул на круитском Друстан маб Нектхана, не обращая на нас внимания. Наклонившись, он, беря пример с Хозяина Проливов, пальцем указал на Трой-ле-Мон, в точку, где недавно видел лицо Исандры. По поверхности снова пошли круги, размывая карту. Когда вода успокоилась, в ней виднелось лишь отражение закатного неба и больше ничего. – Вот туда мы отправимся!

Друстан посмотрел на меня – темные глаза блестели в окружении синих узоров. Я перевела взгляд на Квинтилия Русса – единственного из нас, кто имел опыт войны со скальдами, а тот в свою очередь покосился на высокую фигуру в мантии.

Хозяин Проливов повернулся к нам спиной и отошел к дальнему концу храма.

– Круарх Альбы был прав, упрекая меня в нечестной игре с вами. Я пригоню ваши корабли на любой берег моря, куда пожелаете. Но большего я сделать не в силах. У меня нет никакой власти над сушей. Я правлю лишь Первой и Второй Сестрами, будучи не вправе покидать Третью. И только.

– Милорд адмирал? – я не сводила глаз с Квинтилия Русса.

Тот откашлялся.

– Значит, доставь нас к устью Рейна, Старший Брат, и как можно дальше против течения. – Он почесал подбородок. – Для начала воссоединимся с моим флотом и кораблями Гислена де Сомервилля, усилим охрану северных границ. Может статься, вместе придумаем, как прорвать осаду Трой-ле-Мона.

Я перевела слова Русса для Друстана, который коротко кивнул. Как бы молод и влюблен он ни был, но все же не стал бы рисковать жизнями своих людей ради отчаянного наступления наобум.

– Завтра на рассвете, – сказал Хозяин Проливов, поворачиваясь к нам лицом, бледным и жутким на фоне темнеющих небес, – море отнесет вас, куда пожелаете. Будьте готовы.

– Будем, – поежившись, прошептала я.

И он нас отпустил.

Гилдас и Тилиан поспешно взялись за ручки бронзовой чаши, аккуратно сняли ее с треноги и бережно понесли к лестнице. А дальше принялись осторожно, ступенька за ступенькой спускаться к морю. Да, такой работе не позавидуешь.

Возвращаясь к башне, я окинула ее взглядом снизу доверху. В витражных заглубленных окнах горел свет, отбрасывая на каменные ниши янтарные, кобальтовые, рубиновые и изумрудные блики. Комната на самой вершине казалась охваченной радужным огнем.

Гиацинт.

Мы готовились отплыть на рассвете.

Нетрудно догадаться, что большую часть вечера мы провели, строя планы. Слуги принесли перья, чернила и чистый пергамент – писчей бумаги на Трех Сестрах не водилось. Я набросала карту Земли Ангелов и принялась наносить на нее районы боевых действий, а Русс, Жослен и Друстан, заглядывая мне через плечо, подсказывали под руку дополнения и коррективы.

Звучала чудовищная смесь ангелийского, круитского и каэрдианского языков. Я не успевала переводить. Наверняка любому постороннему человеку наш разговор показался бы совершенной тарабарщиной, однако мы друг друга неплохо понимали.

Гиацинт молчал, в его глазах залегли тени.

Конечно, мы описали ему увиденное в волшебной бронзовой чаше Хозяина Проливов. Тсыган выслушал новости, не проронив ни слова, но явно огорчился.

Было ясно, что присутствовать при обсуждении наших планов ему тяжело. Спустя какое-то время после ужина – ели второпях, блюда принесли прямо в библиотеку, – он поклонился и ушел, тихо пообещав:

– Утром я вас провожу.

Я смотрела вслед Гиацинту, когда неожиданно почувствовала на себе взгляд Жослена. Добившись моего внимания, он усмехнулся и развел руками. Посреди зимней скальдийской глуши нам не требовались слова. И тут я его тоже поняла.

– Милорд адмирал. – Квинтилий Русс поднял глаза от изображения каэрдианской катапульты, найденного на полках библиотеки. – Думаю, в военном планировании вы обойдетесь без меня.

– Ты прекрасно чертишь… – Он вдруг осекся, покачал головой, и его лицо со шрамом озарилось сочувствием. – Ладно, Федра, сегодня мы без тебя обойдемся.

Кивнув в знак благодарности, я удалилась в свою комнату.

Накануне служанки немало потрудились, чтобы найти для меня подходящий наряд, а тем вечером им пришлось еще труднее. Думаю, этим женщинам подобные хлопоты были только в радость; самая молодая часто хихикала. Порывшись в сундуках, где хранились чистые и с любовью восстановленные наряды, они подобрали для меня дивное платье цвета янтаря, оттенком напоминающее тлеющий огонь, с расшитым золотом парчовым корсажем. Со дна извлекли золотую сетку для волос и, представьте, запечатанные сургучом сосуды с нетронутыми морем притираниями какой-то знатной дамы.