— Ради бога, не приставайте ко мне со своими советами! То, что мне нужно… Сколько лет вы все твердите это, как будто лучше меня знаете, что мне нужно!

Дядя со снисходительной улыбкой положил ей руку на плечо.

— Ничего не могу обещать. Я ведь несу ответственность за тебя и должен беспокоиться о твоем здоровье. Впрочем, теперь у тебя есть муж, вполне подходящий… гм… для заботы о тебе.

Сайрин приблизила свое лицо к нему.

— Тем более, дядя, вам придется отстать от меня. У вас, как мне кажется, должны быть другие заботы. Тетя Энн стала носить прически, как у двадцатилетних девиц, за которыми вы бегаете. Не пора ли вам обоим стать взрослыми людьми?

Дядюшка побагровел и исчез. Отхлебнув вина, Сайрин подумала: если так пойдет и дальше, то скоро никто из членов Совета директоров не будет разговаривать с нею. Ну и пусть! Она уже собиралась подозвать официанта, разносившего вино, но тут на нее надвинулась массивная фигура, помешавшая осуществить это намерение.

— Кого я вижу! — воскликнула Сайрин, пытаясь отмахнуться от Брига, чтобы добраться до спиртного. Но тот не понял откровенного жеста, взял ее за руку и медленно, но решительно увел в одно из подсобных помещений.

— Сядь, — сказал он, заметив на кухонном столе возле крана электрическую кофеварку и чашки. — Я сварю кофе.

— Только без нотаций! Надеюсь, ты не собираешься при всех упрекать меня, будто я выпила лишнего? — спросила Сайрин.

— Я никогда никому не читаю нотаций. — Бриг усадил ее на скамью. — Но ты, скажем прямо, перехватила! То, что тебе сейчас нужно, так это чашка крепкого кофе.

— То, что мне нужно!.. — взвилась Сайрин. — Как ты смеешь меня поучать? По какому праву берешься судить, что мне нужно? Не хочу, чтобы ты или кто-нибудь другой принимал решения за меня, слышишь? Я слишком долго, слишком тяжелым трудом зарабатывала себе доброе имя, чтобы какой-то неотесанный верзила его запятнал, пояшіяясь в художественной галерее в костюме бродяги с большой дороги.

— От избытка спиртного твое доброе имя пострадает больше, чем по вине этого самого неотесанного верзилы, — безо всякой обиды улыбнулся Бриг, наливая ей кофе.

Сайрин пришла в бешенство. Он ничего не понимает, думает, все ему шуточки!

— Так вот, я приняла решение. Ты сюда не приглашен, Бриг. Почему бы тебе не убраться?

— Нет, нет. Это невозможно! Дядюшки будут огорчены, — сказал он с напускным сожалением. — Они мне явно симпатизируют.

— О да, — согласилась Сайрин, предаваясь горьким размышлениям по поводу загадочной основы мужской солидарности. — И даже уважают тебя. Чудесно, не правда ли? Я, извиняюсь, натерла мозоли на одном месте, пока пробилась наверх в концерне, а я специалист своего дела, очень хороший специалист. Но завоевала ли я уважение моих дядюшек? Сомневаюсь! Ты же с твоей подмоченной репутацией неудачливого золотоискателя вламываешься к ним незваный, в разбитых башмаках, в драных джинсах, но ты — мужчина, и тебя оправдывают за недостаточностью улик, а потом не проходит и получаса, как уже начинается процедура похлопывания по спине в самых лучших традициях — ты признан своим.

Горло сжалось, и Сайрин уже не могла продолжать. Она отвернулась, смахивая набежавшие слезы. Бриг привлек ее к себе, и Сайрин тотчас положила голову ему на плечо. Ей пришла на ум странная мысль: а может, она так безобразно себя ведет сегодня лишь потому, что ей не хватает его ласки? На футболке Брига она прочитала один из советов путешествующим: «Убедитесь, что не осталось тлеющих угольков, чтобы из искры не разгорелось пламя…» Несколько раз Сайрин перечитала эту надпись, вздрогнула и отстранилась. Смысл предостережения дошел до нее.

— Снова за дела? — с саркастической улыбкой спросил Бриг.

— Как я уже говорила ранее, — сказала Сайрин, полностью игнорируя его слова, — надо заканчивать всю эту историю! Я поручу своему адвокату заготовить проекты документов на развод. Куда их посылать тебе — домой или в офис?

— Ты считаешь, несколько официальных бумаг могут все разрешить?

— Этого достаточно для расторжения брака.

— Я не о браке, — раздраженно возразил Бриг. — Мы не были супругами, поэтому окончание его ничего не значит. Но между нами существует напряженность, требующая разрядки. Как быть с нею, дорогая Ирен? — Он схватил ее за локоть, прижал к себе. — Бумаги ничего не решают, — мягко продолжил Бриг, не спуская глаз с ее губ. — Нас всегда будет мучить загадка: что было бы, если бы мы стали любовниками? Ведь это наша судьба! С самого начала мы были предназначены друг другу. И если бы ты повиновалась инстинкту радости, а не пряталась как улитка в свою раковину или куда-то еще, чтобы сочинить знаменитое деловое соглашение… Твой… — Бриг наклонился и начал притрагиваться губами к ее шее, чередуя каждый поцелуй словами, — симметричный… деловой… план…

Сайрин охватила дрожь желания.

— Сейчас нас связывала бы любовь, — продолжал Бриг. Его руки скользнули под жакет Сайрин, поднялись вверх по спине, и она почувствовала, что словно воск плавится в его объятиях. Он поднял голову и поцеловал ее в подбородок. — И мы бы жили ею, наслаждаясь близостью друг друга…

Ее руки непроизвольно поднялись к плечам Брига. Сколько времени потребовалось бы, чтобы этот мужчина сам по себе исчез из ее жизни?.. Неделя? Две? Полгода? Здравый смысл подсказывал, что подобные расчеты — глупость: любой разрыв их отношений, как бы гладко и благопристойно он ни свершился, послужит лишь началом новых осложнений.

— Бриг… — начала Сайрин.

В ответ она услышала глубокий смех Дороти, появившейся в дверях:

— Не обращайте на меня внимания. Я знаю, как это бывает.

— Да нет, — сказала Сайрин, мгновенно отдаляясь от источника соблазнов и бесполезных советов относительно тушения лагерных костров.

— Ребята, — поддразнила их Дороти, — мне начинает казаться, что ваша палатка вам тесна. Впрочем, — сказала она Стоуну, — вам ведь тоже не привыкать к жизни в палатках, не так ли?

— В каких палатках? — Он сощурился, все еще не понимая, на что намекает Дороти.

— Мой друг-эколог просил передать спасибо тебе, Сайрин, за твои метеорологические записи. Он надеется, что ты дашь ему знать, когда снова захочешь провести отпуск в палатке на необитаемом острове.

С этими словами Дороти вышла.

Бриг стоял, скрестив руки на груди. Он выглядел озадаченным, но вместе с тем достаточно агрессивным.

— Какая еще палатка?

Она улыбнулась, с удовольствием готовясь доказать ему, что он снова попал пальцем в небо.

— На острове в палатке, в лагере я провела отпуск. Это владения исследовательского отдела Мельбурнского университета. — Сайрин неопределенно помахала рукой. — Там я вела дневник выпадения осадков, еще некоторые записи в оплату за право жить в университетском лагере.

Глаза Брига округлились от удивления — он с трудом воспринимал неожиданную информацию.

— Ты… жила в палатке?.. Спала в палатке?

— Да, — злорадствовала она. — Ты не представляешь себе, какая тьма там, куда не доходит свет фонарей курорта… Земля слишком жестка, чтобы спать на ней. Джунгли полны странных шорохов, невидимых существ.

Бриг никак не мог успокоиться.

— Но я же не предполагал!.. Это было так не похоже на тебя.

— Что ж! Признаюсь, временами бывало страшновато во тьме, но в общем я справилась.

Глаза Брига выражали уже несомненное восхищение. Ей было приятно, но все-таки обидно. Великий эксперт по вопросам жизни на природе соизволил умилиться: как же, женщина способна перенести большие испытания без слез и жалоб!

— Ты — необыкновенная женщина, Ирен, — заявил Бриг.

— Знаю, — засмеялась Сайрин. — Тебя свело с ума мое зеленое колышущееся платье.

— А я остался с носом, считая, что ты устроилась за взятку в каком-то роскошном уголке на курорте, вдали от масс туристов.

Вино шумело в голове Сайрин. Она нервно рассмеялась. От одного вида удивленного и восхищенного Брига можно спятить!

А Бриг задумчиво продолжал: