— Он не помочь пришел! — выкрикнула Лидия, стараясь вырваться из цепкой хватки. — Зови Эрика!

Он покачал головой.

— Никто никого не будет звать.

Звон в ушах оглушил. Помню, что в глазах потемнело. И его ладонь помню — теплую, шершавую. Запах древесной смолы. И глаза, глядящие прямо в душу.

Картинки.

Тяжелое свинцовое небо над лесом. Пруд — темный, холодный — и по поверхности воды разбросаны желтые листья. Туман запутался в кустарнике полупрозрачной ватой. Камни у реки обросли темно-зеленым, мягким мхом. Мох устлал и землю пушистым ковром.

Бугристая кора дерева больно впивается в спину. На бедрах — мужские руки. Дыхание в ухо, хриплый шепот. Стон, срывающийся с моих губ.

— Лив…

Клубника. Древесная смола.

— Моя Лив…

Мир завертелся воронкой. И мне бы вспомнить про Лидию…

Лидия? Кто это? Ее нет, она еще не родилась. Родится. Позже.

Древесная смола и клубника…

— Не бойся.

Не боюсь. Как его можно бояться? Он ведь мой, я всегда это знала. Мой… Херсир.

Глава 10. Четвертый элемент

Очнуться меня заставила боль в жиле. Резкая — она отрезвила. И голос, будто бы из тумана настойчиво приказал:

— Иди в дом.

Звуки смешались, мир расплывался уродливыми кляксами. Картинка меркла. Лес? Озеро? Клен?

Клен качался и бил голыми ветками по навесу крыльца.

— Иди в дом, Полина! — настойчиво повторил Влад.

Меня больше никто не держал, и рука была свободна. Херсир посмеивался и не спускал с меня внимательного взгляда. Впрочем, Лидию он так и не выпустил.

— Ты — Первый, — зачем-то сказала я.

Влад повернулся к растерянному Глебу и велел:

— Живо!

Что он имел в виду под словом «живо», я не поняла. Но Глеб послушался и скрылся в доме. Голова кружилась, а вокруг дурманящее пахло клубникой.

— Приемчики охотника, — поморщился Первый, качая головой. — Где нахватался?

— Там уже не преподают, — отмахнулся Влад и зачем-то ко мне придвинулся. — Нехорошо обижать девочек.

— Нехорошо мешать старшим.

— Даже если у этих «старших» напрочь крыша слетела?

— Это древнее проклятие, — нахмурился Херсир. — И я его сниму.

— Какое проклятие? — Собственный голос я слышала словно сквозь вату. Холод пробирался к телу медленно, рождая крупную дрожь. Плед, наброшенный Лидией, уже не спасал. К слову, она дрожала не меньше.

— А пусть Первый расскажет, — предложил Влад. — Довольно занимательная история выходит.

— Тянешь время. Умно.

Как он снова оказался рядом, я не поняла. Словно бы перетек по воздуху вместе с Лидией. Рядом с Первым кружилась голова. И пьянящие образы всплывали в памяти. Запах прелых листьев, древесной смолы и клубники.

— Свою кровь я чую прекрасно. Он не успеет.

Когда он снова взял меня за руку, стало хорошо. Спокойно. И спать захотелось. Лидия, казалось, уже дремала, устроив голову на плече Херсира.

— Подожди. — В голосе Влада послышалась обреченность.

И чего переживать? Хорошо ведь все. Уютно. А там, куда мы отправимся, трещат в камине поленья. Свечи горят. Магический круг на полу. Книга.

Там все закончится. Наконец-то не будет больно.

Голос Херсира в мыслях успокаивал.

— Разве у тебя есть все… для ритуала?

— Хочешь напроситься?

— Хочу.

— Хорошо, — кивнул Первый. — Только больше никаких охотничьих трюков. Иначе на цепь посажу.

Реальность смялась, скомкалась картинка, и нас выплюнуло в небольшую комнатку с низким потолком.

Стены, обшитые деревом. Деревянный пол. Пасть камина, прикрытая шторкой. Ритуальный круг нарисован красным, около привычных символов стихий будто бы в спешке начертаны незнакомые мне вязи рун. Свечи. Запах ладана и мирры.

Старая софа у окна, а само окно с наружной стороны наполовину залеплено снегом. И если так, то… Где мы?

Где-то справа брякнул металл, и я обернулась. В темном углу, прикованный к полу цепями сидел Богдан. Выходит, про цепи Херсир не шутил… Охотник взглянул на нас с Владом с ненавистью, а на Первого — с опаской.

Херсир выпустил мою руку, и я выдохнула с облегчением. Все же первобытной мощи мне на сегодня явно достаточно.

— Располагайтесь, — гостеприимно сказал он и подтолкнул оцепеневшую Лидию к софе. — Мне нужно приготовиться. И да, — на этот раз он повернулся к Владу, и за внешней насмешкой проступила угроза, — дабы предотвратить ненужные попытки… этот дом защищен.

— Никто не выйдет, — задумчиво кивнул Влад.

— И не войдет, — уточнил Первый и исчез.

Готовиться, видать, пошел.

К чему?

— Зачем мы здесь?

Лидия опомнилась быстрее меня. Она испуганно озиралась, косилась на Богдана, словно искала в охотнике поддержки.

— Он нас убьет, — зло выплюнул Богдан и дернул цепь, будто пытаясь вырвать из пола кольцо, к которому она была прикреплена. — Чертов зверь!

— Убьет?..

Мои губы онемели. Пересохло горло — от испуга, наверное. Все же такого поворота я явно не ждала и к нему не готовилась.

— Послушай, Полина. — Влад развернул меня к себе и сильно сжал плечи. — Времени у нас не так много, так что придется импровизировать. Херсир считает, есть ритуал, способный умилостивить богов, чтобы те сняли проклятие с него, Лив и Гарди.

— Какое проклятие?

— Вернуть все, как было. Сделать их такими, какими они родились изначально. Людьми. Херсир боится Хаука, Поля, и не собирается больше убегать.

— Хочешь сказать, есть ритуал, способный сделать Первых людьми?! — удивилась я.

Влад покачал головой.

— Не только Первых. Нас всех.

Прозвучало неправдоподобно. Дико. Я и вдруг человек… Без кена, дара предвидения, без способностей сольвейга. Попыталась вспомнить себя прежнюю, до знакомства с атли. Не получилось. Казалось, я с рождения в курсе о принадлежности к хищным.

— Мы станем людьми, — повторила вслух, чтобы свыкнуться.

— Мы не станем, — откликнулся охотник и еще раз с остервенением рванул цепь. Та, естественно, не поддалась. — Оглохла, что ли? Мы умрем!

— Богам нужна жертва, — мрачно подтвердил Влад. — По одному представителю каждого вида.

— Мы — жертва?!

Богдан кивнул. Лидия заплакала, закрыв лицо ладонями.

Ну же, ясновидица, ты сильная. Подумаешь, умрем…

Умрем.

Мы. Умрем.

Я больше никогда не вернусь домой… Алана не увижу. От него пахнет молоком и лавандовым маслом, а когда я целую его в макушку, торчащие волосы щекочут нос.

Но, наверное, это милосерднее — умереть тут. Во всяком случае, лучше, чем от щупалец Хаука. Для меня.

А для них?

— Постой, ты сказал, по одному каждого вида. — Я повернулась к Владу. — Богдан — охотник. Лидия — ясновидец. Только не говори, что пришел сюда умирать вместо меня!

— Вместо тебя не получится, увы. Потомок Лив Херсиру тоже нужен.

— Потомок… Лив?

— Не ожидала? Я тоже. Считается, что их не осталось, кроме Первого сольвейга. Однако оказалось, у Лив был еще ребенок — от хищного. Так что ты тоже часть древности, привыкай.

Сегодня прям день крышесносных открытий! Я — потомок Лив? Быть не может! Хотя… Картинки там, на пороге: древний лес, мягкий мох, шепот на ухо — все это могли быть ее воспоминания. Проснувшаяся кровь? Не она ли привлекла нас с Эриком друг другу? Древность к древности. И тогда наши чувства могут оказаться ненастоящими, навязанными генетической памятью… Удобно так думать. Особенно, когда перед глазами встает довольное лицо Алисы.

— Бла-бла, — подал голос Богдан. — Пустые разговоры. Мне показалось, у тебя есть план.

— Такой себе план, — честно признался Влад. — Херсир боится Эрика. А если не боится, то опасается. Иначе он не торопился бы так, чтобы успеть раньше, чем Глеб сообщит Эрику.

— Насколько я вижу, Эрика тут нет, — скептически отозвался Богдан. — Так что план действительно такой себе.

— Эрика нет, — согласился Влад и посмотрел на меня. — Но есть та, кого он услышит.