И ведь толком и не поспоришь.

— Оппозиция, которую мы заслужили, — сказал Стас, скидывая молот с плеча.

Драка была не яростной и не долгой. Стоило только влепить главному молотом по голове, как остальные зомби тут же разбрелись по округе и занялись более привычными делами.

Идти до места, где дремало древнее зло, тут было всего ничего, но мы решили поехать на машине. Не бросать же ее здесь.

Брусчатка Красной площади мягко постукивала под колесами. Вокруг мавзолея бродили зомби, и хотя на этот раз они просто бродили, мне показалось, что они чего-то ждут. Но, это я, скорее всего, себе напридумывал. Многие знания — многие печали.

Проехав прямо через их нестройные ряды, Кабан остановил машину перед входом. Надо же, в прежние времена я тут ни разу не был, а теперь вот придется внутрь лезть и перед ликом бывшего вождя предстать. Жизнь вообще довольно ироничная штука.

— Тактика прежняя, — сказал Кабан. — Входим, убиваем всех и выходим.

Ну да, зачем что-то менять, если и это работает.

Мы вылезли из машины, раскидали оказавшихся неподалеку зомби и полезли внутрь.

В вестибюле нас встретила пятерка ветхих, но неожиданно живучих бойцов с трухлявыми винтовками. По счастью, винтовки не стреляли, и зомби пытались заколоть нас ржавыми штыками. Федор поджег одного из них и принялся беспорядочно бегать по помещению от другого, утверждая, что он кайтит. На Кабана насели двое сразу, он успешно отбивался от них молотом. На мою долю достался только один, но проблема была в том, что винтовка с примкнутым штыком оказалась чуть ли не в два раза длиннее моей Клавы, вследствие чего отбивался я успешно, а вот контратаковать получалось плохо. В конце концов мне удалось изловчиться и ударить по его оружию, отчего винтовка сломалась и в руках у зомби оказался только приклад.

Остальное было делом техники. Я несколько раз отоварил зомби по голове, и он окончательно выбыл из игры. К этому моменту Кабан уже разобрался с одним своим противником и наседал на второго, а Федору удалось поджечь последнего зомби, и теперь за магом бегал пылающий факел на ножках. Я прикинул траекторию его движения, выбрал подходящий момент и срубил одним ударом Клавы.

Кабан как раз проломил голову последнему привратнику и вытирал выступивший на лбу пот.

— Утомительное начало, — согласился я.

Мы к этому моменту уже вымотались. Ивент на местном кладбище, почти бессонная ночь, дорога в Москву, рейд по Думе… Это зомби, похоже, не знают усталости, а нормальные люди сделаны все-таки не из железа. Но Кабан утверждал, что время поджимает, и надо идти вперед.

Но дальше особого сопротивления не было, отчего на душе стало еще тревожнее.

Основное помещение мавзолея было заполнено зловещим красным свечением. При ближайшем рассмотрении оказалось, что светилась начертанная на полу пентаграмма, в центре которой находился гроб хрустальный. Зюганов и группа товарищей, где-то раздобыли красные балахоны до пола, стояли по углам пентаграммы с чадящими факелами в руках и заунывно тянули древнее заклинание про "вихри зловещие веют над нами".

Поглощенные ритуалом, на нас они никакого внимания не обратили.

Кабан решил действовать сразу, не ожидая, пока они перейдут к "и Ленин такой молодой и вечный октябрь впереди". В два прыжка он оказался вплотную с ближайшим заклинателем и одним ударом проломил ему голову. Факел его упал и погас, но пентаграмма продолжала гореть.

Ну, потому что огонь революции просто так не потушить и все такое.

Федор швырнул в другого зомби пару фаерболов, я тоже бросился в атаку и вломил некроманту по корпусу, тот согнулся и петь перестал. Зюганов переменился в лице и вытащил из-под балахоны здоровенный молоток.

Надо же, все-таки достоин.

Магия огня этих чудиков не брала, видимо, Система одарила их полным иммунитетом. Зомби, атакованный Федором, только стряхнул искры с балахона и двинулся в сторону мага, размахивая факелом, как дубиной. Зюганов, недвусмысленно помахивая молотком, попер на Кабана, и вскоре лидеры сошлись в схватке.

Я добил своего противника и поспешил на выручку к магу. Федор продолжал кайтить, стараясь повернуть противника под выгодным для моей атаки углом, и я, презрев джентльменские традиции, набросился на противника со спины, но зомби оказался невероятно ловок, изогнулся под каким-то немыслимым для живого человека с нормальным позвоночником углом и парировал мой удар своим факелом.

Клава тут же начала тлеть.

— Ну что за фигня! — возмутился я, помахал Клавой в воздухе, сделал пару обманных движений и влепил зомби в коленную чашечку. Нога мертвеца подломилась и он рухнул на пол, попытавшись выбросить в мою сторону факел. Я ушел от удара, активировал "призрачный клинок" и пронзил ему голову.

Помимо Зюганова, занятого обменом ударов с нашим лидером, оставался еще один пассажир. Федор сагрил его на себя, атаковав заклинанием, а когда он подошел поближе, я познакомил его с Клавой по отработанной уже схеме.

Главарь этой шайки для своего возраста оказался невероятно прытким и нечеловечески живучим. Он пропустил пару ударов от Кабана, отчего полоска его здоровья свалилась в желтый сектор, но старикан не сдавался и продолжал наседать. Здоровье у Кабана тоже уже было не полным, и я попытался переагрить противника на себя, чтобы Стас мог хотя бы зелья попить.

Подскочил сзади, саданул в плечо. Зюганов развернулся ко мне и оказался настолько быстрым, что я едва успел отскочить. Воспользовавшись передышкой, Кабан уже откупорил очередную бутылку "жигулевского" и вливал его в себя из горла.

Федор, чья магия была тут бесполезной, рылся в инвентаре в поисках автомата.

Зюганов воздел молот к небесам… ну ладно, не к небесам, к потолку, крикнул "Но пасаран!" и молот загорелся красным огнем.

— Рглору здесь не место! — возопил Федор и разрядил в Зюганова целый рожок. Удивительно, как ни в кого из нас не попал.

Полоска здоровья босса сначала упала в красный сектор, но потом быстро начала восполняться.

— Регенится, тварь, — злобно пробормотал Федор, мучаясь с перезарядкой "калашникова".

И тут все стало совсем плохо, потому что выяснилось, что мы опоздали. Пока мы дрались, пентаграмма продолжала работать, и теперь, видимо, ритуал подошел к своему логическому концу. Потому что, несколько раз вспыхнув ярко-красным огнем, пентаграмма погасла, а внутри хрустального гроба обнаружилось какое-то движение.

А мгновением спустя забытый всеми вождь выбросил свою правую руку вверх и его сухонький кулачок пробил крышку саркофага.

— Опаньки, — только и сказал я.

Саркофаг взорвался осколками.