Рихтер хохотал, выслушивая, как уели двое сорванцов непобедимого ранее мага.

— Ну что я мог сделать-то? — возмутился Рорден, которого дорогие соратники смешками доставали с самого утра.

— Воители сопливые, — утер выступившие слезы герцог.

— Я их к нашим тренировкам решил приставить. Пусть дурную энергию скинут. Да и постреленку в будущем пригодится. Ты, друг, лучше скажи, отчего жену молодую бросил?

— Она меня боится, — Рихтер потер левый висок.

— Ты был так плох? — хохотнул Рорден, — Лозедин уехал. Забыл тебе сказать.

— А еще мне говорят, что я с новости на новость перескакиваю, — отозвался Данкварт.

— Да вспомнилось просто. Ты уверен, что она тебя боится? Или ты думаешь, жены, они сразу ласковыми становятся?

— Да ничего я не думаю, — отмахнулся герцог. — Вечер такой вышел. Этот оборотень, Голос, странный.

— А тут давай подробней, — подобрался Рорден.

— Во-первых, он притащил группу бойцов, среди которых всего три мага. Отряд Фарро Лагрима. Ребята известные и Перевал удержат. Но потерь будет много.

— Да, тварей им придется железом валить, — Рорден сплюнул в камин. Пламя недовольно взметнулось.

— Если бы я не был уверен, что на оборотней не действуют наркотики, я бы решил, что он дурмана нажрался. Завтра здесь будет. Опрашивать бойцов, осматривать стены.

— Герцогиня давно уже проследила путь своей предшественницы, — хмыкнул Рорден.

— И что сказала? — застыл Данкварт.

— Ничего, травой сухой присыпала кое-какие места, — Рорден нахмурился, — те самые, про какие и я тебе говорил. Защищает. А ты ее бросил. Смотри, женщины умеют ссориться с нами, пока мы спим. Что она себе придумает, пока ты по бабам шляешься.

— По каким бабам? Или ты про себя, — огрызнулся герцог, чувствуя себя нашкодившим кутенком. Друг был старше почти на десять лет и зачастую считал своим долгом прочитать лекцию-другую «младшенькому».

— А ты ей чем докажешь?

— Знаешь, в чем плюс жены-оборотня? — лукаво сощурился Рихтер.

— Думаю, в том же, в чем и минус, — рассмеялся капитан и хлопнул молочного брата по плечу, — шел бы ты спать, твое лордство. А то придет твоя жена и располосует мне морду. Помнишь, как Нетка своего муженька метлой охаживала?

— Моя жена — воспитанная женщина, — возразил герцог.

— Она повяжет салфетку, прежде чем тебя загрызть.

И когда герцог переступил порог своей спальни, последняя фраза соратника перестала казаться шуткой.

Дверь негромко хлопнула, и крупная красивая кошка открыла глаза. Вальяжно потянулась и зевнула, продемонстрировав великолепный набор клыков.

— Надеюсь, моя дорогая супруга не решила в одночасье овдоветь? — улыбнулся Рихтер, скидывая холщовую куртку, в которой обычно передвигался по крепости, поверх парадного камзола.

Герцог мог поклясться, что на мгновение на кошачьей мордочке проявилось весьма задумчивое выражение. После чего ирбис подвинулся, освобождая для человека место.

— Я просил, и ты пришла, — хмыкнул герцог и, усевшись на край постели, робко провел рукой по мягкой шерсти. — И как теперь тебя убедить превратиться в мою красавицу жену?

Ирбис коротко взрыкнул.

— Ты и сейчас красавица, — поспешно уточнил Рихтер и прилег на край постели. Он лег бы и на середину, но где выделили место, там и пришлось ложиться.

Рихтер не предполагал, что боевой маг может уснуть рядом с крупным хищным зверем. Люди боялись оборотней веками, и мало кто мог с первого раза спокойно отнестись ко второй половине друга или возлюбленной. Он и сам почитал большой глупостью чрезмерное доверие в этом вопросе. Но не прошло и получаса, как мужчина уснул.

Ирбис вздрогнул, по шкуре пробежала волна дрожи, и крупная кошка превратилась в женщину. Армин с долей нежности посмотрела в усталое лицо спящего супруга. Но гораздо больше герцогиню обеспокоило то, что разница в обонянии между двумя обликами сильно увеличилась. Слишком долго ирбис был заперт внутри леди Данкварт. Слишком ослаб зверь.

Рхана уже спала. Неслышимой тенью Армин проскользнула по покоям. Достала простое платье, набросила сверху мягкое теплое пальто и вышла в коридор. Путь леди лежал к дальней калитке, не слишком тайному выходу из замка.

Армин сердилась сама на себя. Почему не вспомнила, не сообразила зверю своему свободы дать? Чуть не загубила способности к обороту. На Земле раз в год превращалась, силу берегла. А вернувшись — позабыла.

— Армин? — За высоким сугробом, на перевернутом ящике сидела Ирга. Неподалеку, скрытый в густой тени, стоял один из бойцов Рихтера. Армин уже различала ночной и дневной караул и подивилась, что за новичком присматривает человек из дневной смены.

— Нет, не я, — хмыкнула герцогиня, — не чуешь, что ли? Змеиная королева в новом обличье.

— Не подходи, — хлюпнула носом Ирга.

— Я почуяла, еще когда ты из Ратуши вышла, — Армин присела рядом с подругой. — И как оно?

— Да так, самец как самец, — пожала плечами Ирга. — Я не понимаю, почему его захотела.

— Природа, — в тон ей отозвалась леди Данкварт. — Если бы я понимала. Пойдем лучше со мной, надо кое-что проверить. Господин Отер, Вас не затруднит подсветить нам путь? А то две пары горящих в ночи глаз могут быть неправильно поняты.

— Да, миледи.

В караул ставили только тех, кто имеет хоть какие-то магические способности. Когда магии еще не достаточно для полноценных воздействий, но вызвать свет или ускорить движения, усилить удар уже можно. Если правильно жениться, то у дочери есть шанс стать слабой ведьмой.

В призрачном свете по снегу плясали чернильные тени. Скалились несуществующими клыками.

— Ты почему от супруга сбежала? Подумает еще, что по волку страдаешь, — шепнула Ирга.

Армин таинственно улыбнулась и пожала плечами. Посвящать подругу в перипетии своих отношений с Рихтером она не собиралась. Пока или совсем — еще не понятно. Но сейчас, пока Дгрон рядом, рисковать герцогиня права не имеет.

Удерживая в руках ворох одежды Ирги, Армин неожиданно поняла, что ей не дает покоя. Она не хочет уходить. Бежать, прятаться — она умеет. Ее учила мать, да и на Земле было время, когда приходилось несколько раз менять место жительства. И время, чтобы теоретически продумать побег — тоже было.

Вот только она по именам знает всех слуг — когда только успела — и сама понять не может. Должны привезти ткани — обновить постельное белье, портьеры. Она отменила все заказы предыдущей герцогини и может сменить обивку на части мебели. А если должным образом зачаровать, и вовсе хорошо будет.

Армин давно пригляделась к бойцам. Ближний круг супруга запросто узнает. Знает и их жен, у кого болеют дети, тем передавала сушеные травы и ягоды, из тех, что не растут на Перевале. Как отсюда уйти? Никак. Значит, уйти придется Дгрону.

Герцог с наслаждением втянул носом горьковатый аромат духов супруги и улыбнулся. Превратилась. Открыл глаза и разочарованно вздохнул — превратилась и ушла.

За окном занимался рассвет. Менялся ночной караул с утренним. Герцог улыбнулся, вспоминая, как хмурилась супруга, пытаясь разобраться в караулах. И как она запросто окрестила их дневным и ночным.

Люди стоят на страже по четыре часа в день. В большем Рихтер не видел смысла — теряется бдительность, подкрадывается усталость. Сигнальщики — совсем другое дело. Большую часть времени они проводят в утепленном «гнезде» в обществе всегда горячего чайника и пары-тройки томиков развлекательной литературы. С такими заметками на полях, что краснел даже герцог. Но сильнее всех покраснел Таммейн, когда Армин попросила его дать ей посмотреть «вон ту интересную книжицу».

— Миледи и ее подруга изволили всю ночь крепость на уши ставить, — доложил Рихтеру помощник. У Зарела не было четырех пальцев на правой кисти. Потерял в бою со зверем. Как и Архам когда-то. Как добрая часть населения Перевала.