— Зачем же они удирают, ведь не на них охотятся?

— Кто знает! — странно ответил Бо.

Цепь преследователей подошла к роще эвкалиптов, и два друга с вершины своего дерева-гиганта могли отчетливо разглядеть непонятный для них отчаянный бег несчастных дикарей. К подножию дерева приблизились две женщины и молодой мужчина, сложенный как гладиатор.

В ту же минуту из поросли красивой, покрытой множеством цветов древовидной жимолости выехал глава бушрейнджеров. Тотор и Меринос узнали его по белой каске, теннисному костюму и, главное, по раскатам голоса, казалось, призывавшего к расправе.

Чернокожий с вздымавшейся от бега грудью, с пеной у рта, пытался скрыться, но бандит выстрелил из револьвера, ранив несчастного в ногу.

— Чем объяснить эту бесполезную жестокость? — задавали себе вопрос юные друзья, спрятавшись в развилке ветвей. — Ведь чернокожий не нападал, он убегал! В чем же дело?

Хозяин со звериной ловкостью спрыгнул на землю, вытащил кинжал, схватил перепуганного насмерть чернокожего и одним взмахом перерезал ему горло от уха до уха. Хлынувший поток крови окрасил песок и образовал большую лужу. Но убийце показалось, что дело идет слишком медленно. Встав ногами на труп, он потопал, чтобы выдавить все, что еще было в груди, и недовольно крикнул:

— Тысяча чертей! Куда же запропастился негодник Татамбо!

Голос четко доносился до беглецов, похолодевших от ужаса. Двое белых прибежали на звук выстрела. Один из них ответил:

— Хозяин, вы знаете, что Татамбо бесследно исчез вчера вечером, как и Ли…

— Вот бездельники! Они получат по пятьдесят палочных ударов, но пока вам придется исполнять обязанности мясника и повара…

— All right! — сказал бандит, подбирая нож, отброшенный хозяином.

Пока его товарищ обрывал листья карликовой папайи, изобиловавшей в этих местах, несколькими быстрыми ударами он взрезал грудную клетку и живот мертвеца. Вытащив внутренности, потрошитель бросил их к корням эвкалипта, потом оба принялись набивать листьями вскрытые внутренние полости.

Хозяин с интересом следил за этой операцией, исполнявшейся с неслыханной скоростью, и распорядился:

— Оберните его листьями, накройте ветками и отнесите на склад, как только кончится облава…

А устрашенный Тотор не мог не прошептать на ухо Бо:

— Что он собирается делать с этим несчастным?

— Съесть! — ответил австралиец, опустив глаза.

— О, какой негодяй! Злодей! Значит, этот монстр, подлакированный цивилизацией, говорящий на многих языках, окруженный роскошью, он еще и каннибал!

— Да… ужасная страсть, от нее не избавиться, тут убивают по человеку еженедельно.

— Значит, все эти черные бедняги, расселенные здесь, — это пленники, убойный скот на подножном корму!

— Я подавал чудовищу нечистую еду! — прервал его Меринос, которого едва не стошнило.

Все еще боясь головокружения, американец невольно отступил назад и задел висевший за ним на ветке кхамин, спасительное орудие, позволившее подняться сюда. Стебель тростника скользнул по отполированной, как слоновая кость, коре, сорвался с сучка и упал вниз.

Тотор, который заметил это падение, едва не вскрикнул в отчаянии.

— Гром и молния! Мы пропали! Отсюда нам не спуститься!

Стебель падал, крутясь, и ударился как раз о колониальную каску главы бушрейнджеров, который поднял голову и, еще не догадываясь, в чем дело, воскликнул:

— Это что еще такое? Кхамин с неба свалился? Мои пленники занимаются гимнастикой, решили влезть на дерево… спрятаться, чтобы не попасть на вертел…

Он искренне верил, что это черные влезли на дерево, и не желал поверить простой, но невероятной правде: в ста пятидесяти футах над землей — Тотор, Меринос и Бо.

Переходя с места на место, Ден осмотрел крону, но ничего не увидел и разочарованно проворчал:

— Что-то или, верней, кто-то притаился в листве, но нужно выяснить, кто именно.

Пристально всматриваясь в листву, он углядел нечто белое, вероятно, короткую блузу или штаны покойного Ли, надетые Мериносом.

Не веря собственным глазам, злодей крикнул:

— Это безумие, вещь невероятная, а между тем это верно… Тот, кто прячется в листве, одет, как Ли… или как мой белый лакей, сын короля шерсти. Точно, белое пятно переместилось… Я его не вижу… Тревога! Тревога! Все сюда!

Бандит сложил руки рупором и во всю силу легких протрубил сигнал сбора австралийских аборигенов:

— Ку-у-у-и-и-и!

Конные и пешие тотчас рассыпали строй и устремились со всех сторон к главарю галопом или бегом. Охота была остановлена. Люди и собаки собрались вокруг Дена. Возбужденные псы отчаянно лаяли, лошади ржали, ничего не было слышно.

— Молчать! — решительно приказал главарь. — Ищите следы на земле, на коре эвкалипта, ищите в кроне, будьте внимательны! Сто долларов тому, кто что-нибудь заметит!

Негодяи таращили глаза, но ничего не могли увидеть, разочарованно роптали, изрыгали проклятия, однако все напрасно. Они топтались на кишках мертвеца, укрытого листьями папайи, грубо толкали двух перепуганных женщин, сидевших на корточках, сжав головы сложенными крест-накрест руками. А так как обе своими стонами выводили дикарей из себя, женщин безжалостно прогнали ударами бичей.

Поиски были безрезультатны, хотя каждый хотел быть первым, и сразу кричал, если ему казалось, что он что-то углядел:

— Белый… черный… человек… нет, животное!

Предводитель сердился, терял терпение, бушевал.

— Есть, я видел! Это черный!.. Это шевельнулось!

Кто-то поднял карабин, прицелился и сказал:

— Сейчас узнаю, человек это или зверь!

Ден едва успел оттолкнуть ружейный ствол в самый момент выстрела. Уклонившаяся от цели пуля просвистела в листве. Темная тень наверху исчезла.

— Первый, кто выстрелит, будет повешен за ноги, — в бешенстве крикнул предводитель.

— Что же прикажете делать, господин? — почтительно спросил его Джим, доверенное лицо.

— Сбегай домой, принеси мой бинокль… хочу сам увидеть, во всех подробностях! И нужно придумать, как забраться наверх. Тысяча долларов тому, кто найдет такой способ.

— Господин, — ответил Джим. — Через два часа у вас будет сразу и бинокль, и готовый план, и даже все необходимое, чтобы его применить! Вот увидите!

Необычная лестница. — Медленный, но верный подъем. — В десяти минутах от цели. — Ночь. — На вершине дерева. — Две куртки! — Больше никого. — На ветви. — Отчаянное бегство. — В поселке. — Автомобиль. — Убитые часовые. — Тайный проход. — Полный вперед!

Прошли два, а потом и три часа. Ден, плохо переносивший ожидание, начал топать ногами от нетерпения.

Уже одиннадцать часов, жара становилась невыносимой.

Чтобы успокоиться, бандиты решили перекусить на скорую руку. Расправляясь со съестным, все продолжали вглядываться в крону колоссального эвкалипта, но безуспешно. Ничего разглядеть не удавалось.

Наконец послышались бубенчики, появилась английская коляска, в которую была запряжена мчавшаяся во весь опор сильная верховая лошадь. На сиденье — верный Джим с измученным лицом.

— Хозяин, простите мне опоздание, — сказал он без предисловий, — я его уже наверстал отчасти… подготовка закончилась… уверен, что получу приз.

— Хорошо, давай бинокль.

— Вот он!

Пока Король Ночи наводил на вершину дерева оптический инструмент, Джим в спешке распаковывал целый набор причудливых предметов.

Сначала — около сотни железных стержней с заостренными концами. Потом веревки разных размеров, еще молотки и, наконец, состоящее из подвесной люльки, ремней и крюков маленькое устройство, напоминающее то, каким пользуются маляры.

— Что ты собираешься делать с этой чертовщиной? — спросил заинтригованный глава бушрейнджеров.

— Сейчас увидите! Только прошу убедиться, что пришлось нарезать и заострить стержни, отыскать кучу веревок, собрать эту штуковину, и вы поймете, что я времени не терял.