– Хорошо дурачиться, – сказал Кристиан. – Знаете, когда я услышал ваш зов, думал, приду, попьем чайку на крыльце, погуляем по дивным местам… Мир и покой, простые радости для друзей. Фиг с два. Какой-то говнюк портит миры, калечит людей, устраивает козни бродягам. Таким уж точно место если не в Пропасти, то в мире близком к ней.

– Это обидно, – кивнула я. – Я вот не видела Ойло долгие годы, забыла Алеарда и тебя, вообще всех… И, встретив, не смогла даже толком обнять, наговориться, отпраздновать!

– Звездануть бы Арона по лбу! – подхватил Ойло. – Чтобы перестал портить людям жизнь. Чего он на Аймана взъелся?

– Он ведь объяснял – хочет владеть миром, – напомнил Алеард. – Айман ему мешает со своими добрыми намерениями… А если честно, это противостояние меня сердит. Я по вам по всем жутко соскучился. Хочется бросить борьбу и просто жить.

Мы почти одновременно с ним вздохнули, а Ойло и Крис переглянулись. Я предполагала, о чем ребята думают, и смутилась.

– Ничего. Всё уладим и сможем вместе посетить какой-нибудь красивый мир. А?

– Хорошее предложение, – кивнул Крис.

– Замечательное, – широко улыбнулся Ойло.

– Так и поступим, – сказал Алеард.

Мы двинулись вперед, стараясь как можно сильнее шуметь. Скорее всего, Азана и её товарищи ещё ели, значит, у нас было достаточно времени, чтобы найти ребят. Если, конечно, они здесь действительно прятались.

– Эй! Народ! Выходите! – закричал Ойло. – Это мы!

Ему ответило густое звонкое эхо.

– Здание огромное, – повторил Кристиан, – кричи громче!

– Иди в баню! – весело ответил трог.

Мы проникли в самую глубь завода, где среди зловещих механизмов прятались черные тени. Кричать не пришлось – из мрака выступила знакомая фигура.

– Неужели вы?

Это был Ого, и с ним Крыс, Люк, Акир и две похожие друг на друга девушки, наверное, сестры. Мы познакомили их с Кристианом и коротко поведали о случившемся.

– Я переброшу вас к Айману, – сказал штурман. – Скоро вернусь, ребят.

– Мы подождём здесь, – кивнул Алеард.

Прошло минут десять, и за это время Ойло успел засмешить нас до боли в животе. Он изображал жадного торговца с Аргона, с которым однажды повстречался на пути домой. Трог так изумительно пародировал его походку, голос, выражение лица и осанку, что мы смеялись как сумасшедшие. Я никогда не слышала, чтобы Алеард так хохотал, да и собственный голос казался неестественно громким. Кристиан вернулся в тот момент, когда Ойло показывал, как толстяк ездит верхом. Вместо лошади парень использовал трубу, которая к тому же шаталась и скрипела. Алеард не поднимал головы, а я валялась на полу, согнувшись пополам. Иногда хохочешь так, что начинает ныть живот. Когда появился штурман с Конлетом и Норой, трог как раз слез с трубы. Кристиан поглядел на него, хитро прищурившись.

– Ты что с ними сделал?

– Ничего, – серьёзно ответил Ойло.

Алеард утёр глаза.

– Ладно, идём, «Ничего»!

– Кристиан сказал нам о заповеднике Милтона. Я знаю, где это, – сказала Нора.

Я была в хорошем настроении и не сразу сообразила, что голос её звучит холодно и раздраженно. Наш смех девушке явно не нравился. Странно.

– Долго туда ехать? – уточнил Конлет.

– На метро быстрее всего, – ответила она. – Отсюда дойдем пешком до загородной станции.

Что мы и сделали. Болтать не хотелось – Нора явно была не в настроении что-либо обсуждать. Её взглядов хватило, чтобы воцарилось молчание. Я её понимала – родной мир девушки захватил недобрый бродяга, а ей к тому же пришлось заигрывать с ним на празднике. И пока что мы ничего не могли с этим поделать. Про черный след тот же Айман почти ничего не знал, а Алеард ощущал только на уровне энергий. Я видела темноту, но не знала, как её стереть.

– Изучить, – сказал Крис. – Осторожно. А уже потом решать, что важнее – тратить силы и убирать или оставить как есть.

– Мало ли, – кивнул Ойло, – вдруг повредим мир.

В метро было полно народу. Я-то думала, что за городом толкучки не будет, но ошиблась. Кажется, здесь было даже больше пассажиров, чем в центре. Мы еле впихнулись внутрь, и Ойло шутливо выпучил глаза.

– Я, конечно, худой, но не настолько! Верните, пожалуйста, мою ногу, – весело обратился он к какой-то сильно накрашенной даме. Она не поняла юмора и нахмурила тонкие как нити брови. Ойло протиснулся в уголок и встал рядом со мной. – Эта женщина меня пугает, – сказал он, улыбаясь во весь рот. – Вот ведь... дождь им в штаны! – прошептал он. – Чего они на нас так пялятся?!

– Потому что мы выделяемся из толпы, – ответил Кристиан. – К сожалению. Терпи, дружище.

Ойло понимающе кивнул, забавно шмыгнул носом, и, совершенно не стесняясь, стал разглядывать людей, которые глядели на него. Я тихо хихикала, видя, как пассажиры по очереди опускают головы, отводят глаза. У трога был сильный, яркий и пристальный взгляд.

Алеард стоял позади, рука лежала на моём животе, пальцы едва ощутимо скользили по ткани, и я покрывалась тихими мурашками. Что бы нам ни предстояло, он был рядом.

Спустя десять минут от нечего делать я решила попробовать поговорить с ребятами мысленно. Конечно, существовала так называемая этика мысленных разговоров. Было незыблемое правило: не говорить о человеке плохо за его спиной.

Я начала с Алеарда. «Ты меня слышишь?» – спросила я. Его пальцы чуть сжались. «Слышу, малышка». «Ойло, – позвала я, – давай поболтаем!» Трог поглядел на меня, прищурившись, но ни слова вслух не сказал. «Фрэйа! – произнёс он. – Странно...» Я улыбнулась. «Ребят, – отозвался Кристиан, – вы ловко придумали!» «Если бы мы начали болтать вслух о перемещениях, это было бы странно, – сказала я. – Поэтому лучше так». «Откуда я знаю, как это делать?» – спросил Ойло. «Каждый человек знает, но не каждый способен так быстро начать», – ответил Алеард. «Забавное ощущение!» – усмехнулся трог. «Если не напрягаться – многое получится с первого раза», – сказал Алеард.  «О, я расслаблен как никогда, – отозвался Ойло. – В отличие от Норы». «Ей трудно, – вздохнул Кристиан. – Представьте, если бы к нам на Землю такой Арон приперся!». «Не хотелось бы», – сказала я. «Поэтому мы не бросим Архъялв», – кивнул Алеард.

Какое-то время все молчали. Я смотрела на Нору, но потом, ощутив странные токи, перевела взгляд на Конлета. Он испытывал некие важные чувства, но я не стала определять их. Удивительно было столь ясно видеть намерения другого человека. Удивительно – и непривычно. А еще это смущало. Я поспешила снова завести разговор.

«Кстати о напряжении. Когда Яна, моя двоюродная сестра, полюбила своего будущего супруга, она долго не решалась ему признаться. Ей было девятнадцать тогда, ему двадцать четыре. Она мучилась несколько недель, скрывала чувства в ущерб сну и еде. Похудела, осунулась… Боялась, что он не ответит ей взаимностью. В итоге разревелась на празднике, увидев, как Артем танцует с другой. Убежала в горы, засела в чаще наедине с горем. А я всё видела и не придумала ничего лучше, чем сказать Артему, – я смущенно улыбнулась. – Он тотчас пошел Яну искать, и нашел удивительно быстро. Говорил потом, что любовь не спрячешь. Оказывается, думал, что у неё есть ухажер – парень из соседней усадьбы. Так и выяснилось, что они оба друг к другу тянулись, ошибаясь в догадках и предположениях. Яна считала, что он для неё слишком хорош, Артем был расстроен, что она принадлежит другому. Кстати говоря, этот другой приложил максимум усилий, чтобы Яны добиться, но сердцу не прикажешь… Наверное, не стоило вмешиваться, всё бы решилось постепенно, но я не жалею, ведь с тех пор они вместе и очень любят друг друга». «По-моему, ты поступила правильно, Фрэйа, – сказал Кристиан. – Иногда людей нужно подтолкнуть друг к другу, помочь им разобраться в ситуации. И награда велика – счастье для двоих…». Мы понимающе переглянулись. «Вы меня простите, – улыбаясь, сказал трог, – но я опять вспомнил аргонцев. Это народ из моего мира, занимающий большую часть материка, – пояснил он Кристиану. – Знаете, что они делают, когда собираются жениться?» «Откуда бы?» – хмыкнул штурман. «Значит, сейчас узнаете. Когда мужчина на Аргоне влюбляется, он должен обойти всю родню невесты (это правда!) и попросить у них разрешения на супружество! У всех – от мала до велика. Нет, вы что-нибудь глупее себе можете представить?! И если каждый им разрешил (а традиция предписывает всячески жениха унижать, так что он, бедняга, по нескольку раз с подарками туда-сюда мотается), новобрачные приходят с дарами к Безликому Богу и – внимание, барабанная дробь! – просят его не гневаться на них за то, что они полюбили друг друга больше, чем Его – великого и могучего Властителя Судеб! Да-да, так и называют. Кстати говоря, у него много смешных прозвищ. К примеру, Наследник Тверди или Кроитель Небес. Тоже мне, выдумщики! Могли бы за столько лет решить, что он всё-таки делает – заведует землей или приглядывает за небом. Хапуга!..».