– И как же? – спросил мужчина.

– Тебе, случайно, не стало легче здесь, в этом доме? – обратился Алеард к Габриэль. – Почувствовала ли ты какие-то изменения?

– Да, – тихо отозвалась девушка. – Я только что поведала об этом Фрэйе.

– Значит, произошедшее – то, что отобрало твои жизненные силы на Атории – противоположно тому, что эти силы здесь отдает.

– Все-таки место Силы? – сказала я.

– Отменное, сочное и обширное. Маир только что подтвердил это.

– Я чувствую, – сказал Марк. – Токи этого места полны сияния. Но при чем здесь Габриэль?

– Если она будет жить здесь какое-то время, то вернет часть своего времени… Образно выражаясь, – сказал Алеард, и я увидела, как Габриэль вздрогнула, а взгляд Марка стал пристальным. Судя по всему, Алеард неосознанно подобрал наиболее подходящие для их ситуации слова. – Все отнятое можно вернуть благодаря таким местам, проблема лишь в том, что встречаются они редко.

– А Трогия вся целиком – сила? – спросила девушка. – И она сможет восполнить мои запасы?

– Верно. Но я знаю и еще одно место, где вам будет хорошо. Это Грозовая планета, которую мы назвали Перуной.

– Грозовая! – воскликнула Габриэль. – Марк, это ведь именно то, что нужно!

– Да, пожалуй, – проворчал ее супруг. – Мы бы не отказались побывать там. Большое вам спасибо.

Алеард улыбнулся.

– Рано благодаришь, это лишь мое предположение.

Мы переглянулись. Я-то знала, что обычно его предположения верны, но светловолосому упрямцу не собиралась ничего доказывать.

– Марк, давай пока забудем о наших проблемах. Мы так долго плутали. Я хочу праздновать! – и она весело притопнула ногой. – Хватить быть букой. Я знаю, ты умеешь радоваться. Расслабься!

Мужчина не выдержал и хмыкнул.

– Для тебя что угодно, Габ. Я готов даже заняться приклеиванием снежинок.

– Именно, – сказала девушка. – А ещё костюмы. Ты ведь наденешь что-нибудь?

– Хочешь сделать меня неузнаваемым?

– Хочу чего-нибудь невообразимого!

– Алеард, может, вы с Марком вместе сходите к Альбе? – предложила я. – Ты ведь тоже жалуешься, что ни один костюм впору не придется. А мы с Габриэль придумаем что-нибудь для нее.

– А ты себе уже придумала? – улыбнулась девушка.

– Ага. Сразу, как только узнала о маскараде.

Марк отпустил жену неохотно, но я видела, что слова Алеарда подействовали на него успокаивающе. В вестибюле мы застали Кристиана и Аверину, которые, судя по всему, прибыли недавно и пробирались в дом по сугробам.

– Привет! – обрадовалась я. – Все-таки решили оставить жаркие страны?

Я пригласила их всего несколько часов назад, и поначалу казалось, что ребята предпочтут уединение. К тому же у меня было странное чувство, будто я уже один раз болтала с Авериной на берегу и помогали ей и Крису отправить восвояси двух темных странников…

– Мы не удержались, – ответила Аверина. – Я никогда не была на маскараде.

– А я в детстве всегда носил костюм коряги. Ну, сучья там всякие, корни, парик из мха, – рассмеялся Кристиан. – Теперь-то придумаю что-нибудь пооригинальнее.

– Ты уж постарайся, – сказал проходивший мимо Ойло. – Не разочаруй прекрасную даму. – И подмигнул Аверине. – Кстати, у меня на родине…

Мы с Кристианом дружно расхохотались, потому что знали: трог непременно расскажет что-нибудь нелепое. Габриэль и Аверина улыбались, молча ожидая продолжения.

– Лицедейство считается грехом. Носить маски разрешено только жрецам. Так что никаких маскарадов. Никогда. И, кстати, есть такое поверье, будто, наряжаясь, ты отдаешь выдуманному образу часть своей души безвозвратно.

– Жуть! – сказал Штурман.

– Аргон – один сплошной запрет на все. Конечно, если ты не трог. Трогам все прощается, мы навечно проклятый народ.

– Как ужасно! – сказала Габриэль. – Неужели ничего нельзя изменить?

– Когда-нибудь, – ответил Ойло. – Вот Эван с Рутой уже внесли свою лепту, когда выкупили рабов. Собственно, я надеялся заняться в скором времени тем же самым.

Когда Марк с Алеардом вернулись, к Альбе отправились мы с девушками. Габриэль, оказывается, отлично шила и настояла на том, чтобы самой сделать себе костюм. Она попросила только ткань и украшения для нее. Мы с Авериной для начала решили воспользоваться услугами Исполнителя.

– Вот будем жить на Трогии, – размечталась я, – можно будет дома машинку швейную поставить, и всяким рукоделием заниматься на досуге…

– Вышивать! – подхватила Аверина. – У нас делают превосходный бисер. А еще ленты отлично подойдут. Ведь на Трогии давно никто не живет, значит, мы будем законодателями мод!

Мы рассмеялись. Я уже не сомневалась, что Крис свой выбор сделал, а потому была рада такой чудесной соседке.

– А в Промежутке полным-полно красивых ракушек, – вдруг улыбнулась Габриэль. – Хотя у нас и не принято ими украшать одежду, я бы попробовала.

– Или перья, – подхватила Аверина. – Я читала, что на Трогии красивые птицы водятся.

– Можно использовать деревянные бусины, – сказала я, вспомнив мамину сумочку, и Габриэль кивнула.

– У нас ими иногда украшают обувь.

Девушка ловко управлялась с иглой. Она выбрала сочный золотистый цвет, который отлично подходил к ее желтым глазам.

– А что ты шьешь? – любопытно спросила я. – Кем будешь?

– Той, кем рождена, – улыбнулась девушка. – Грозой. Это просто.

Мы ахнули одновременно: ее запястья оплели золотые молнии, совсем как настоящие, только маленькие.

– Очень красиво! – сказала Альба. – Это какой-то трюк?

– Нет, – покачала головой девушка. – Это моя сущность. Я владею грозами, потому что рождена бурей. Я из Грозового клана.

– А Марк? Он тоже? – спросила Альба.

– Нет, он Солнечный. Наши семьи долгое время враждовали, но теперь мы снова вместе.

– Наверное, это целая история, – предположила Альба.

– История длиною в жизнь, – кивнула девушка. – Но я не слишком хороший рассказчик.

Больше она ничего не добавила, и стало ясно, что лучше не тревожить свежую рану. Габриэль была скрытна не потому, что ее предали. Она не хотела вспоминать утраченное.

Аверина долго думала, что бы этакое соорудить, и в конце концов был создан костюм осени: яркий, в цветных листьях, с замысловатой красной маской. Густые волосы девушки было решено спрятать под ярко-рыжим париком, к тому же Альба предложила ради такого случая сделать косметику и накраситься.

– Чтобы мужья уж точно не узнали? – улыбнулась Габриэль.

– Именно. Ни друзья, ни мужья. Я-то, например, одинока, и таковой останусь.

Мы с девушками тотчас засыпали женщину комплиментами. Альба была высокой, с курчавыми длинными волосами и шоколадного цвета кожей. И точно такими же черными глазами, как у Аймана. Ее уж точно нельзя было назвать некрасивой, да и возраст свой Альба явно преувеличила. По годам ей было за сорок, но на вид можно было дать лет тридцать пять максимум.

– Ну, не уродина, конечно, – лукаво улыбнулась женщина. – Но пока что никто меня не впечатлил. По молодости встречалась с другом брата, но как-то не дошло до брачных клятв.

– А тебе бы хотелось найти того, единственного? – спросила Аверина. Она неумело красила губы в теплый коралловый оттенок.

– Даже не знаю… Я слишком привередлива, это у нас фамильная черта.

Золотой костюм Габриэль был вскоре готов, и она попросила Альбу помочь с маской. Я, изначально планировавшая нарядиться в зверя, теперь надевала черную блузку, затейливый меховой корсет и длинный черный плащ. Серебристый с пятнами мех напоминал о барсах, чернота символизировала тайну и мощь, а редкие вспыхивающие капли страз были звездами далеких миров, что я для себя открыла. Все вместе создавало меня нынешнюю: тьма из прошлого, печаль расставания и свет надежды. Тепло пушистой ткани широченных рукавов было моей любовью, а холод кожаных облегающих брюк – трудностями, что ожидали впереди. Оружие как символ обретенного дара я использовать, конечно, не собиралась, но кинжал был настоящим. Маска была металлической, тяжелой, и не скрывала рта. Волосы предстояло спрятать под капюшоном, а глаза подвести черным для большего эффекта. Никогда прежде я не красилась.