— Стоит проверить… и здесь тоже… пять лет… может быть… — бормотал он себе под нос.

Алекс понял, что он здесь лишний, и тихонечко вышел из архива. На Бенни Фиорентино можно было положиться. Из него вышел бы отличный частный детектив или журналист, что, в принципе, примерно одно и то же. Теперь Алексу оставалось только заглянуть к главному редактору и согласовать темы будущих статей. Как обычно, он не встретил никаких возражений. Алекс Броуди уже давно мог выбирать темы на свое усмотрение.

С делами было покончено, и до завтрашнего утра у Алекса было невероятно много времени. Чем заняться одинокому привлекательному мужчине в субботний вечер в Нью-Йорке? Только не ложиться спать — этот город не прощает пренебрежительного отношения и способен жестоко отомстить. Алекс быстро оценил в уме все варианты. Бродвейское шоу? Он уже сто лет не был в театре. Кино? Бар? Бильярд? Дискотека? Как давно он не имел доступа к цивилизованным развлечениям большого города… Или завалиться к кому-нибудь из старых приятелей, свалиться как снег на голову и закатить веселый мальчишник?

Мда, не факт, что он сумеет отыскать хотя бы одного. Его друзья-ньюйоркцы имели обыкновение часто менять адреса, и сообщать об этом Алексу Броуди никому не приходило в голову. Зачем, если в последний раз он был в Нью-Йорке полгода назад? Так долго могут помнить в Гэлгеме, где жизнь размеренна и нетороплива, в Нью-Йорке забывают о тебе, если ты пропадаешь на неделю.

Следовательно, на приятелей рассчитывать было глупо. Но если Нью-Йорк холоден и бездушен и с легкостью разлучает людей, то он же имеет наготове массу сюрпризов, вроде бесплатной раздачи воздушных шариков на улице или неожиданных встреч. Не успел Алекс как следует огорчиться из-за того, что ему не с кем провести единственный свободный вечер в Нью-Йорке, как кто-то бесцеремонно хлопнул его по плечу.

— Алекс Броуди, вот уж никак не ожидала тебя увидеть!

Алекс обернулся. Прямо на выходе из здания Нью-Йорк Трибун ему повезло натолкнуться на Лиззи Скотт, веселую, озорную Лиззи, которая несколько лет назад работала в газете секретарем, а потом устремилась в мутные воды шоу-бизнеса. У Лиззи была точеная фигурка, круглые щечки и озорные голубые глаза. Она никогда не унывала и рассчитывала сделать блистательную карьеру на Бродвее. Пока ей не очень везло. Ей отводили лишь роль билетерш, но неугомонная Лиззи всерьез надеялась на большее.

— Какой ты загорелый! — восхитилась Лиззи и ущипнула Алекса за щеку. — Наверное, опять в джунглях за крокодилами охотился?

Броуди рассмеялся и от души расцеловал Лиззи. Вопрос, с кем и куда ему податься этим вечером, был благополучно разрешен.

По дороге в ресторан Лиззи болтала без умолку, выкладывая последние сплетни и жалуясь на происки своих недоброжелателей. Алекс не особенно следил за ее рассказом. Неприятности Лиззи отличались удивительным однообразием. Ее все время притесняли и не давали пробиться наверх, к славе и бешеным деньгам. Куда интереснее было просто наблюдать за Лиззи, за ее отчаянной жестикуляцией и горящими глазами. Они не виделись более трех лет, и она сильно изменилась. Алекс никак не мог понять, нравятся ему эти перемены или нет. Кругленькие щечки Лиззи опали, и она больше не радовала взор своей свежестью и юностью. Ей приходилось нелегко — об этом говорили и складки у губ, и глубокая продольная морщинка на лбу, и сеточка лопнувших сосудов на левом виске.

Однако в то же время Лиззи стала гораздо эффектнее. На ней была дорогая красивая одежда, новая прическа необыкновенно шла ей, в ее походке появилась томность и соблазнительность. Без сомнения Лиззи Скотт превратилась в привлекательную женщину, и Алекс не один раз подмечал интерес, с которым на нее поглядывали проходившие мимо мужчины.

Лиззи привела его в итальянский ресторанчик, о котором он ничего не знал, и сразу попросила принести вина. Еда была вкусной, вино приятно туманило голову, музыканты в углу наигрывали какую-то тягучую итальянскую мелодию. Алекс от души наслаждался вечером. Как давно он не сидел в ресторане с женщиной, слушая ее милую болтовню! Вечер с Мэй Делано не в счет, о нем и вспомнить без содрогания нельзя. Интересно, что бы Мэй сказала, если бы слышала сейчас Лиззи, которая не переставая говорила о мужчинах?

Через некоторое время Лиззи попросила еще вина. Ее бойкий язычок начал немного заплетаться, зато смех стал громче и оживленнее. Лиззи наклонялась к Алексу так, что ее грудь в низком вырезе платья была перед ним как на ладони. Она не упускала ни одной возможности дотронуться до его плеча, руки, щеки, и каждый раз на Алекса волной накатывал аромат ее терпких духов. Лиззи Скотт откровенно соблазняла его, и он ничего не имел против.

Потом они танцевали, и Лиззи прижималась к нему гораздо ближе, чем было нужно. Ощущать в руках мягкое женское тело, послушное каждому его движению, было приятно, так же как и знать, что одними танцами этот вечер не закончится. Легкие касания Лиззи, ее игривые намеки и многозначительные улыбки пробудили в Алексе желание. Он безошибочно чувствовал, что Лиззи тянется к нему и отказа он сегодня не встретит…

Странными могли показаться эта случайная встреча давних знакомых, внезапно вспыхнувший интерес, романтический ужин, ни к чему не обязывающая игра словами. Подарок огромного города двоим одиноким людям или его проклятие, дающее эфемерную надежду на счастье, которая утром растает без следа?

Они страстно целовались в такси, ничуть не стесняясь водителя, который вез их мимо сверкающих рекламных огней в самое сердце Нью-Йорка, где Лиззи снимала крохотную квартирку. Алекс был пьян — от вина, от теплых губ Лиззи, от переполнявшего его желания, от уверенности в себе, от полноты жизни. Мчаться вперед, не останавливаясь ни на секунду, влюбляться на мгновение и тут же бежать дальше — вот в чем смысл и величайшее наслаждение. Он был уже немного влюблен в Лиззи, такую славную и нежную, которая всем телом прижималась к нему в такси. Он будет с ней очень ласков и сделает так, чтобы она не пожалела о том, что в эту ночь изменчивый Нью-Йорк подкинул ей Алекса Броуди…

— О, Алекс, если бы ты только знал, как долго я мечтала об этом, — прошептала Лиззи в лифте.

Она обнимала его обеими руками за шею, и ее надушенные волосы щекотали ему нос. Но Алекс терпел, не желая тревожить девушку. Она была изрядно пьяна, и ее потяжелевшее тело оттягивало ему руки.

— Все это время я верила, что мы обязательно встретимся, — пробормотала она.

Лиззи глубоко вздохнула и принялась целовать его плечо. Алекс настороженно ждал продолжения.

— Я всегда тебя любила, всегда о тебе помнила, — говорила Лиззи между поцелуями. — Ты же ведь любишь меня, правда, Алекс? Скажи, что ты меня любишь!

Алекс попытался ласково отстранить девушку от себя.

— Лиззи, солнышко, мы же не виделись три года…

О какой любви может идти речь, черт побери! — продолжил он про себя.

— А я тебя ждала! — воскликнула она и к ужасу Алекса расплакалась.

Из лифта рыдающую Лиззи ему пришлось выносить на руках. Одновременно открывать дверь чужой квартиры и удерживать висевшую на нем женщину было нелегко, но Алекс справился. Он отнес Лиззи в ванную и хорошенько умыл холодной водой, а затем усадил ее на продавленный диванчик в крошечной комнате. Она залезла на диван с ногами и принялась громко возмущаться навязанной ей водной процедурой. К огорчению Алекса, трезветь она не собиралась.

— О, Алекс, не покидай меня, — захныкала Лиззи, когда он направился к входной двери. — Я не могу без тебя. Я же люблю тебя…

Алекс с жалостью смотрел на нее. Выдумала себе какую-то любовь и методично разрушает свою жизнь. Скорее всего, пьет и изливает душу случайным партнерам в надежде, что кто-нибудь из них окажется прекрасным принцем.

— Послушай, Лиззи, хватит глупостями заниматься, — сказал он, подходя к дивану. — Забудь о Бродвее, найди себе нормальную работу…

— Я стану звездой и ты меня полюбишь! — громко заявила Лиззи.