Пьемур уселся на одну из скамей под тенью от крыши глубокого крыльца, и только сев, понял, что в его голове сильно стучит и его сильно мутит от тошноты. Он провел рукой по лбу, и тут же отдёрнул её прочь, так как сильно обгоревший лоб щипало от прикосновения. Все, чего он хотел, — это доложить обо всём Мастеру Робинтону и уйти куда-нибудь в прохладное и тихое место, чтобы просто полежать.

Вздохнув устало, Робинтон сел рядом, и Пьемур, взглянув на него, подумал, Он выглядит усталым. Наверное, путешествует слишком много, да и работает больше, чем любой другой человек его возраста посчитал бы разумным. Мастер-Арфист был к себе очень требователен, и, хотя его высокая фигура по-прежнему двигалась с легкостью и грацией, а поведение было неизменно дружелюбным, Пьемур с легкостью заметил новые складки в уголках рта своего Мастера, да и волосы у него тоже, кажется, поседели еще больше.

— Мерия, Мерия! — снова позвал Торик. Затем. — А вот и она!

Пьемур знал Мерию с того дня, как она только появилась в Южном Холде. Покинув Южный Вейр, она нуждалась в убежище — никто на Перне, даже на Южном Континенте, не выбрал бы жизнь под открытым небом под угрозой Падения, — и искала помощи у Торика. Насколько Пьемуру было известно, Мерия ни разу не пыталась объяснить, почему она покинула Вейр, о чем Пьемур частенько размышлял.

Торик вернулся на крыльцо, осторожным и тихим покашливанием обозначив своё присутствие, и доложил гостям, что закуски уже на подходе. Спустя несколько мгновений прибыла с подносом Мерия, за ней следовал слуга, который нёс еще больший поднос, наполненный закусками.

— Добрый день, — сказала Мерия и, улыбаясь, поставила поднос на боковой столик. — Приношу свои извинения за то, что заставила вас ждать, но лучше всего подавать прохладительные напитки в самый последний момент, прежде чем жара сделает их тёплыми.

Быстрыми движениями она налила свежий сок в чашки, которые затем предложила гостям. Мерия подмигнула Пьемуру, вручая ему его напиток, но из-за ноющей боли в голове он смог в ответ лишь слабо улыбнуться. Когда все взяли в руки стаканы, она указала на тарелку с хлебом, твердым сыром и мягкими желтыми ягодами и удалилась.

Торик прочистил горло и взглянул на Мастера-Арфиста.

— Я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы отклонились от запланированного маршрута и заглянули к нам, — начал Лорд-Владетель, и когда Мастер-Арфист кивнул в ответ, Торик быстро продолжил. — У нас тревожные новости из Вейра, Мастер-Арфист. Как говорилось в моем сообщении, Древние — простите, я имел в виду Предводителей Южного — вчера официально закрыли свой Вейр для нас. Это означает, что мы не можем предложить им нашу десятину в обмен на их защиту от Нитей. — на этом месте он остановился, нахмурив брови и о чем-то задумавшись. Затем он продолжил.

— Поскольку земли на Южном хорошо засеяны личинками, мы обычно вполне справляемся сами, без помощи всадников. Но, как бы хорошо мы не справлялись, это неправильно, что они выбрали полную изоляцию от остальных. И я хотел бы спросить, это правда, что наше небо больше не будут защищать драконы. — Торик скрестил руки на груди и по очереди обвёл взглядом Робинтона, Н'тона, затем Сибелла и Пьемура.

— Это действительно самое тревожное событие, Лорд Торик, — сказал Робинтон. — Ты уже сообщил Бендену эту новость?

Торик покачал головой, — Боюсь, это не принесет ничего хорошего, поскольку все в Южном больше не хотят иметь ничего общего с Ф'ларом и его Вейром. — Торик бросил быстрый взгляд на Н'тона: все знали, что Предводитель Форт Вейра — как, собственно, и все Предводители севера — признавали Бенден главным Вейром.

Пьемур ерзал на месте, изнывая от жары и своей слабости. Почему я не могу сосредоточиться? Единственное, чего он желал сейчас — просто рассказать мастеру Робинтону то, что видел. Его одолевала усталость, а всё тело ломило.

— Всё это ужасно, — высказался Н'тон.

Робинтон кивнул и повернулся к своему заместителю Сибеллу.

— Итак, Сибелл, насколько я понимаю, у нас нет никого, кроме Пьемура, чтобы следить за Южным Вейром?

Все взгляды обратились к Пьемуру. Внезапно он почувствовал головокружение, и чашка сока, которую он держал в руке, начала выскальзывать из неё. Поставив её на ближайший стол, он вытер тыльной стороной ладони свой горящий лоб, пытаясь собрать свои мысли в подобие последовательности. Все продолжали внимательно смотреть на него.

— Это так, Мастер Робинтон, — ответил Сибелл. — Месяц назад я перевёл разведчика из Южного на север, в Набол, как того требовала обстановка. С тех пор Пьемур был нашей единственной парой глаз и ушей на юге.

— Докладывай, Пьемур, — сказал Робинтон и улыбнулся.

Пьемур откашлялся. С его зрением творилось что-то странное, и он хотел лишь одного — лечь и закрыть глаза.

— Ну, — начал он нерешительно, — я видел двух мужчин в бухте на восточных берегах? — его слова прозвучали скорее как вопрос, чем как утверждение. — Они встретились с… — Пьемур чувствовал на себе взгляд Мастера, но, как ни старался, у него не получалось озвучить свои новости. — …с Т'ребом. — он нахмурился и снова потер лоб, слегка вздрогнув, как от укуса. — У него был короткий разговор с Б'наем за день до того, как я увидел этих людей в бухте.

— Двое мужчин на восточном берегу? Но мы сейчас говорим о Южном Вейре, Пьемур. Какие у тебя новости оттуда? — голос Робинтона звучал обескураженно и, как показалось Пьемуру, непривычно резко.

— Но я не был в Вейре уже несколько дней, Мастер. Или всего лишь один день?

О, боже, подумал Пьемур, что я несу? Он нахмурил брови, снова попытавшись вспомнить порядок событий, затем покачал головой. Почувствовав, что Робинтон смотрит на него, он продолжил.

— Я следил за двумя мужчинами из Набола. По крайней мере, я совершенно уверен, что они из Набола. Ну, или один из них, скорее всего, наболезец. Они встретились с одним из Древних, Т'ребом. Мне кажется, он готовит что-то нехорошее, Мастер… и эти наболезцы ищут земли для холдов! Т'реб еще говорил о Мардре! Она была на Площадке Рождений, — воскликнул он, торопясь, его мысли скакали с одного на другое. — Лорант'а кашляла и была очень расстроена, потому что больна или что-то в этом роде. — он почувствовал, что начинает сбиваться.

Вдруг Пьемур заметил сомнение на лице своего Мастера и то, как нервничали Н'тон и Торик, наблюдавшие, как он путается в словах во время доклада. Только Сибелл оставался совершенно неподвижным, пристально следя за Пьемуром.

— Но в твоём отчете ничего важного для нас нет, Пьемур. Что там насчет Вейра? — спросил Робинтон.

Голова Пьемура вдруг закружилась, и он слегка покачнулся. Почему Мастер-Арфист считает, что его новость не имеет значения, когда это явно не так? Пьемур был огорчен тем, что его слова не принимают всерьез, хотя он твердо верил, что то, что он видел, было крайне важным.

Так как Пьемур не ответил, Мастер Робинтон нахмурился и повернулся к Торику, задав тому какой-то вопрос, который Пьемур почти не слышал. Пьемур почувствовал, как у него в животе похолодело. Т'реб упоминал какой-то план и то, что он хочет помочь Мардре. Сказал ли он об этом Мастеру? Он не был уверен, но всё же решил настаивать на своем.

— Разве ты не видишь, Мастер, — спросил Пьемур, прервав Лорда-Владетеля на середине фразы, — что от того, что произошло на Площадке Рождений, разойдутся волны во все стороны?

Мастер любил сравнивать поступки людей с камешками, брошенными в воду, и с тем, что волны продолжают расходиться всё дальше даже после того, как камешки утонули, — Т'реб сказал, что Мардра была в отчаянии и поклялась вернуть всё на свои места!

— Пьемур, — резко оборвал его Мастер Робинтон и повернулся к Торику. — Мои извинения, Лорд Торик. Пьемур, наверное, слишком много времени провёл под палящим солнцем, поэтому его увлечённость одержала победу над его чувством вежливости. — Робинтон, вздернув бровь, предупреждающе взглянул на Пьемура.

— Но я чувствую, что под этим скрывается что-то большее! — выпалил Пьемур. — Среди Древних зреет недовольство, Мастер, и, как мне кажется, они планируют переходить к решительным действиям.

Слишком поздно Пьемур увидел покрасневшие щеки Робинтона и понял, что слишком далеко зашёл в своих рассуждениях. Чтобы разрядить обстановку, Сибелл положил руку на плечо Пьемура, затем встал, вынуждая своего друга сделать то же самое, и вывел его с крыльца, указав жестом на длинный стол, стоявший в тени деревьев феллиса.

— Я вижу, тебе там хватило работы, дружище, — тихо сказал Сибелл успокаивающим тоном, предложив Пьемуру занять место рядом с ним за столом. — Но ты же видишь, что Мастера сейчас волнуют другие проблемы.

— Эх, Сибелл, жаль, ты не слышал того, что слышал я! Т'реб видел Мардру с Лорант'ой на Площадке Рождений и сказал, что это было ужасно, что они обе были очень расстроены! А потом Т'реб встретился с Крэмбом и Туланом в этой бухте. Они дали ему два рисунка, скорее, даже картины. — слова бурным потоком вылетали из Пьемура, и ему с трудом удавалось не запнуться на этих словах.

— И что это были за рисунки? — спросил Сибелл, выгнув дугой бровь.

— Ну… — Пьемур задумался. — Я так и не видел их, Сибелл, но я наблюдал за ним — это был Крэмб, художник — он смотрел на меня, когда работал, так что он точно рисовал эту бухту. А еще я слышал, как они об этом говорили! — он чувствовал, что снова становится слишком оживленным, и увидел, что у Сибелла на лице появляется странное выражение. Сибелл тоже думает, что я гонялся за тенями!

Пьемур внезапно почувствовал себя неловко, он быстро оглянулся через плечо и заметил, что Мастер Робинтон поглощен беседой с Лордом Ториком и Н'тоном.

— Пьемур, перед тем, как Н'тон прилетел за нами этим утром, мы с Мастером обсуждали дальнейшее использование тебя в роли разведчика. Эта новая позиция, которую заняли Предводители Южного, изменила всё. Мастер думает, что будет лучше, если ты снова займёшься составлением карт. В этом ты преуспел больше, чем в разведке на данный момент.