Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем они заснули. Увлеченные друг другом, они не замечали ничего вокруг, пока усталость не взяла свое.

И снова в их распоряжении был целый мир, в котором они могли менять почти все, что заблагорассудится. Немного поколебавшись, он решился отвести девушку в свой потайной уголок. Так что уже через мгновение, Йена восторженно выдохнула, очутившись на крыльце его родового поместья, кирпичик за кирпичиком воссозданного по памяти за долгие годы скитаний.

Это место многие сотни лет служило ему тайным убежищем, оазисом покоя и забвения. Здесь он чувствовал себя молодым, счастливым, незапятнанным кровью и бесконечными смертями. Надо ли говорить, что это место было скрыто от всех. Йена была первой, кому он отважился показать самое сокровенное, скрытое под привычной суровой, ироничной маской.

Окинув взглядом дом, он не решился войти, а просто устало присел на высоких ступенях крыльца. Перед глазами мелькали картины давно позабытого прошлого. Вот он мальчишкой весело прыгает по кустам, размахивая деревянным мечом, вот мать пьет крепкий травяной чай на зеленой лужайке у террасы, а там, дальше, младший брат о чем-то спорит с совсем еще молодым отцом. Идиллия. Именно таким он запомнил свое детство, юность. Мечтательно улыбнувшись, он окинул сад отрешенным взглядом.

— Мне знаком этот взгляд, — прозвенел прямо у уха нежный голос девушки. — С этим местом связано много воспоминаний?

Он кивнул, стараясь не смотреть ей в глаза. Трудно было показывать собственную слабость, даже ей, единственной в целом мире. Не то, чтобы он ей не доверял. Нет. Просто, столетия, проведенные в одиночестве, давали о себе знать. Так просто от старых привычек не избавиться.

— Расскажешь мне? — тихо попросила девушка. — Я пойму, если не захочешь.

— Нет! — он резко обернулся, — Я хочу! Хочу, чтобы ты знала все. Хочу стать к тебе ближе. Скажи, как мне это сделать?

На ее лице мелькнула привычная лукавая улыбка.

— Того, что ты привел меня сюда уже достаточно. Я думаю, не нужно вываливать друг на друга все сразу. На все нужно время.

Мудрость ее слов поразила его. Сколько она жила на свете? Двадцать лет, тридцать? Смешной срок по сравнению с сотнями лет жизни любого эльфа. И все же, эта девчонка была мудрее многих из его соплеменников.

Он по-свойски обнял ее за плечи и нежно прикоснулся губами к виску.

— Тогда скажи, что ты хотела бы обо мне узнать?

На миг она задумалась.

— Почему тебя называют кровавым лисом?

Вопрос застал его врасплох. Она знала! Знала о лисах, об этом дурацком прозвище! Что еще они успели наплести ей в этой гильдии?! А раз знала, то почему молчала?! Почему так безоговорочно доверилась ему, убийце?! Быть может, она шпионка, подосланная тихонями? Неспроста ведь она знакома с этим проклятым рыцарем, Риорданом!

Гнев заполонил сердце, отбросив любые разумные мысли куда-то вглубь сознания. Он резко проснулся, вскочил на ноги и принялся метаться туда-сюда по залитой лунным светом поляне, на которой они заночевали. Свежий воздух действовал отрезвляюще, но, этого было недостаточно. Так что, как только Йена вынырнула из сна вслед за ним, он набросился на нее с нелепыми обвинениями.

— Ты знала! — орал он, — Знала все это время! Почему не сказала мне? Тебя не волнует, что твой aine убийца? Или ты шпионка? Быть может и вся эта любовь всего лишь чары?! Что ты со мной сделала, зачем я тебе? Говори!

Но вопреки его ожиданиям, бирюзовые глаза не вспыхнули гневом. Вместо этого, она вдруг совершенно спокойно ответила:

— Я не верю слухам и дурацким прозвищам. Именно поэтому я и спросила тебя лично. Я хочу узнать все от тебя.

— А мне кажется, тебе нужна информация о моих отрядах, — он угрожающе навис над девушкой и тут уже она, конечно, не выдержала.

— О твоих отрядах?! И зачем она мне? Что я буду с ней делать, по-твоему?! — сердито прошипела она.

— Ну, к примеру, посвятишь в нее своих новых друзей из гильдии. Я смотрю, ты очень дружна и с чурбаном в доспехах и со вторым тоже. Может, еще кого успела подцепить?! — ревность, яростной бурей ворвалась в его душу, ни на секунду не позволяя мыслить трезво.

— Да, подцепила на свою голову одного буйного эльфа с острым психозом! — проорала в ответ Йена, — Найдешь меня, когда успокоишься, — уже немного тише пробурчала она и одним прыжком скрылась в густых зарослях позади костра. Он и глазом не успел моргнуть.

А через минуту пришла боль. Казалось, и тело и душу одновременно скрутила жестокая, смертельная агония. Связь aine проявила себя во всей красе. Страдал всегда тот, кто был виновен в ссоре. Вот и он, упав на колени, взвыл от внезапно навалившихся боли и отчаяния.

Однако, у болезненных ощущений была и обратная сторона. В голове прояснилось. Пришло осознание содеянного и свинцово-тяжелое чувство вины. А что если, он не найдет ее? Вдруг она ушла насовсем? Мысли, одна другой ужаснее безумным вихрем кружились в голове. Хотелось бежать за ней, кричать, искать ее в ночном лесу. Но боль отнимала все силы, на позволяя сдвинуться с места.

— Аааааа, Йена-а-а! — услышал он собственный срывающийся голос. И через несколько секунд боль исчезла. Ее заменило тепло небольших мягких ладошек, нежно перебирающих его волосы. Словно утопающий за соломинку, он вцепился в ее руки и принялся покрывать их поцелуями.

— Mie vera! Прости, не знаю, что на меня нашло! Ревность сводит меня с ума, — бормотал он на своем родном языке в перерывах между поцелуями.

Девушка же в свою очередь лишь молчала, ласково поглаживая его волосы. Через время тепло и уют ее объятий сделали свое дело. Глаза сами начали закрываться, и он не заметил, как заснул.

***

Неделя пролетела в неловком молчании. Йена, разобиженная из-за ссоры, упорно его игнорировала. Медленно, давая себе возможность полностью отдохнуть и восстановиться, они продвигались на запад, попутно высматривая хоть какие-нибудь признаки обитания разумных существ. Однако, кроме едва заметных тропок в лесу, не было ничего, что указывало на наличие каких-либо поселений в этой местности. Тучи по-прежнему закрывали небо, не давая сориентироваться по звездам.

Большую часть времени его спутница молчала, думая о чем-то своем. Он понимал, что обидел ее, но совершенно не знал, как это исправить. До этого времени его отношения с женщинами строились по принципу — провел ночь и забыл. То есть, он вообще избегал каких-либо эмоциональных контактов. Благо, походная жизнь сводила необходимость общения с противоположным полом до минимума. А те эльфки, что выбрали войну, вместо домашнего уюта, придерживались того же принципа отношений, что и он. В итоге, он понятия не имел что делать с внезапно свалившейся на его голову любовью.

Несколько раз он безуспешно пытался завязать разговор, но краткие односложные ответы Йены сводили на нет все его усилия. Наконец, он оставил любые попытки до нее достучаться и сосредоточился на восстановлении собственного организма, предоставив девушку самой себе. И, похоже, ее такие перемены вполне устроили. По крайней мере, она все чаще стала уходить поохотиться, оставляя на него всю работу в лагере. Из чего он сделал вывод, что этой работой в ее привычной жизни всегда занимался Огонек.

При воспоминании о покинувшем их юноше, на лицо вползла злая усмешка. Раз уж он смог отвоевать ее у него, то и приручить сможет. Нужно просто немного времени. Таких девушек в мире больше нет, и раз уж ему посчастливилось встретить ее, да еще и привязать к себе навечно, он просто обязан найти к ней подход. Оставалось только надеяться, что это непривычно теплое и светлое чувство в груди подскажет ему верный путь.

Наконец, после долгой недели скитаний, тропика вывела их на вполне приличную проселочную дорогу. Она вилась змейкой среди огромных гранитных валунов, пропадая в холмистых предгорьях. Свежая весенняя зелень только начала вылезать из темной влажной земли. Кое-где на кустах уже начали появляться первые листики. Он полной грудью вдохнул свежий утренний воздух, радуясь первым теплым денькам, и поспешил за Йеной, уже уверенно чавкавшей по жидкой дорожной грязи.