То ли, я привыкла к постоянной ревности и она перестала меня раздражать, то ли танец настолько благотворно повлиял на мое настроение, что все обвинения проходили мимо ушей.

Дав эльфу выговориться, я мягко провела ладонью по широким плечам, остановилась, заглянула в глаза и легко поцеловала. И сердитое лицо моего aine переменилось. Жесткая складка у губ исчезла, клыкастый оскал сменился не менее клыкастой улыбкой. Золотые глаза мягко мерцали в темноте. Одним легким движением он подхватил меня на руки и понес к гостевому домику.

И мы любили друг друга. Долго и страстно. Как будто, в первый раз.

А уже через несколько часов, две тени бесшумно перемахнули через окружавший деревню ручей и скрылись в зарослях.

Путь наш лежал на север. Где-то там, в нескольких часах ходьбы, нас ждала Элми. Ее нужно было отвести в ближайший город, к представителю Гильдии. Также, я собиралась передать несколько писем для Огонька. Конечно же, втайне от Фирласа.

В эту ночь преследования мы не опасались. Fierre перепились, и теперь мирно спали в объятиях подруг. Элтас же удалился в свои покои в сопровождении сразу троих рыжих эльфок. Остальные разбрелись кто куда. Казалось, об Элми и ее ребенке все позабыли.

Но то была лишь иллюзия. Мы убедились в этом через три дня, когда уже на выходе из леса нас нагнали черные всадники во главе с шипящим от ярости Элтасом.

Закрыв собой Элми, я приготовилась к бою. Но эльфы не спешили нападать. Элтас спешился и подошел к Фирласу. Они бегло говорили на древнеэльфском, судя по тону, старший внушал что-то своему брату.

В какой-то момент мне казалось, что все разрешится мирно. Элтас больше не злился и даже отступил на пару шагов, отдав какое-то короткое распоряжение своим воинам. Но уже в следующее мгновение он, развернувшись всем корпусом, ударил Фирласа в висок рукоятью зажатого в руке кинжала.

Не ожидавший подвоха, тот не успел увернуться и без сознания повалился на землю. Я тихо вскрикнула.

— Теперь, leille, мы поговорим на моих условиях, — оскалился Элтас, медленно подступая поближе.

Я упрямо вздернула подбородок и сняла повязку, с вызовом уставившись на эльфа. Выражение гнева на его грубоватом лице сначала сменилось ужасом, а затем отвращением. Еще бы! Как оказалось, еще совсем недавно он пускал слюни на ненавистную h’gash!

Какое-то время он просто испепелял меня взглядом, затем, наконец, решился. В два шага покрыв разделявшее нас расстояние, он наотмашь ударил меня по лицу. От неожиданности я не сумела отреагировать и отлетела в сторону. Оставшаяся без защиты Элми вздрогнула, застонала и грохнулась в обморок.

Я сердито сплюнула собравшуюся во рту кровь и попыталась встать, когда Элтас схватил меня за волосы и поволок к лошадям. Руны на руках молчали. На танец ушло много энергии и они еще не успели восстановиться. Так что спасти меня могло только чудо.

— Ты поедешь со мной, leille! — прошипел Элтас. — Многоликая заплатит за тебя хорошую цену. Галадоин переживет еще зиму!

В ответ я осыпала эльфа отборнейшей бранью и попыталась сосредоточиться, чтобы освободиться. И у меня даже начало получаться, но на полпути эльф замер, а затем и вовсе меня отпустил. Недолго думая, я вскочила на ноги и обмерла.

Фирлас, пошатываясь, стоял на ногах. По щеке стекала струйка крови. Золотые глаза стремительно чернели. Из раскинутых в стороны рук тянулись черные нити, а вокруг тела появился какой-то нехороший красно-черный ореол.

Лисы в большинстве своем бросились врассыпную. Лишь трое, те до кого успели дотянуться нити пустоты, остались стоять на небольшой залитой солнечным светом поляне. Элтас выхватил меч и дрожащими руками выставил его перед собой. Но моего эльфа это не остановило. Медленно, будто во сне он приближался к брату, оскалив клыки и глухо рыча.

Я должна была его остановить. Еще не хватало, чтобы из-за меня братья перебили друг друга! Думать о ране времени не было. Стиснув зубы, я встала и заслонила Элтаса.

— Фир! — позвала я, — Фир, все хорошо! Он не хотел меня обидеть! Посмотри на меня! Я цела, я здесь, с тобой!

Мой эльф медленно поднял глаза и по спине побежали мурашки. Казалось, на меня смотрела сама пустота. Поежившись, я пересилила страх и шагнула вперед.

— Фир, прошу тебя, вернись! — прошептала я. Из глаз покатились слезы и ушиб на щеке тут же защипало.

И тьма начала рассеиваться. Тонкие нити исчезли, отпустив fierre невредимыми. И уже через минуту на меня снова с любовью смотрели прекрасные золотые глаза. Я выдохнула, слабо улыбнулась и позорно потеряла сознание.

Лишь позже Фирлас рассказал мне, что Элтас уехал, так и не сказав ни слова. Потом мне еще целую неделю было запрещено вставать, и я покорно принимала назойливые ухаживания, пока вконец не обалдела от скуки и не взбунтовалась. После небольшого скандала мы продолжили путь.

С Элми мы простились в человеческом городке под названием Аррид, расположившемся на одном из рукавов реки Змеиной. Представителем Гильдии на почтовом посту оказался интересный бородатый дядька неопределенного возраста. Почему-то он меня сразу узнал и без возражений принял мою подругу под свою опеку. Вместе с ней я передала письма Огоньку и записку с извинениями для лорда Крайса и просьбой позаботиться об Элми и ее малыше.

Прощание вышло коротким, так как нам с Фирласом предстояло поскорее укрыться в лесу, а день уже клонился к закату. Эльфка нежно обняла меня, с опаской поглядывая на эльфа, и попросила пообещать, что мы еще встретимся. Лгать ей я не могла, потому тактично промолчала, покрепче стиснув в руках узкую изящную ладошку.

***

Я задумчиво наблюдала за ночным городом через окно экипажа. Пришлось взять карету, так как я довольно сильно задержалась, и в голову моего эльфа скорее всего уже начали лезть самые невероятные сцены. Мы итак сильно рисковали, приехав в Химрен. Вольные города никогда не славились особой безопасностью. Нерасторопного путника здесь поджидали тысяча и одна опасность: от простых аферистов до отчаянных головорезов. К тому же жить пришлось в нижнем городе из опасения привлечь к себе лишнее внимание. Двое эльфов, остановившихся в роскошных гостиницах верхних террас, выглядели бы весьма подозрительно.

Прошло два месяца, с тех пор как мы покинули Галадоин. Я непроизвольно улыбнулась, вспоминая спокойные, веселые дни, проведенные в обществе Элми. Мне ужасно не хватало ее здесь, на севере, где уже во всю хозяйничала осень и мелкий моросящий дождик сводил на нет все настроение.

Из воспоминаний меня вырвал резкий скрип остановившихся колес. Мгновенно подобравшись, я вышла из кареты, заплатила извозчику и тут же угодила в теплые объятия Фирласа. Я немного продрогла и принялась сопеть носом, уткнувшись лицом ему в грудь. Он мягко снял капюшон и нежно провел рукой по волосам на затылке, а затем легко подхватил меня на руки и понес в нашу комнату. По спине пробежали мурашки. Недавняя тревога отпустила сердце, оставив после себя лишь радость встречи.

Наконец, мой нос потеплел, и я ловко выбралась из его объятий, чтобы снять тяжелый бархатный плащ и кружевную маску, скрывавшую верхнюю половину лица

Надо сказать, придуманная мной легенда про библиотекарей, была удобна во всех смыслах. К нам везде относились с холодным почтением. Представься мы просто парой городских эльфов, не получилось бы даже снять приличную комнату.

Тем временем я успела отколоть от волос маску и теперь поспешно распускала замысловатую прическу. Фирлас с восхищением наблюдал за моими движениями.

И не удивительно! За несколько спокойных месяцев я хорошо отдохнула. С лица ушли последствия переутомления, на округлившихся щеках выступил румянец, а на волосы постепенно начал возвращаться медный оттенок. По крайней мере, несколько широких рыжих прядей теперь оттеняли серебро остальной шевелюры.

Под тяжелым бархатным плащом цвета ночного неба я носила неяркое изящное платье, схваченное под грудью серебряной нитью. Длинные рукава, с такой же серебристой обмоткой, скрывали замысловатые рисунки на предплечьях. Еще пара похожих платьев лежало в дорожных сумках.