Э-э… что?

– Ты ведь шутишь? – спросила я, волочась за Саймоном, пока он вёл меня по дорожке ко входу. Мы подошли ближе, и я увидела, что, вероятно, когда-то это был очень хороший дом. В викторианском стиле, но не вычурный. Облупившаяся краска придавала ему печальный вид, но постройка сохранила чёткие линии и имела порядочный размер. Я оглянулась на соседние дома этой улицы – все они выглядели превосходно, за ними явно ухаживали. Почему же этот дом так забросили?

– Симпатичный, согласны? – обратился к нам голос, и мы обернулись. На соседнем участке пожилая женщина смотрела на нас поверх газеты с крыльца своего дома.

– Э-э, вполне, – неуверенно ответила я, улыбаясь ей.

– Ну, по крайней мере, раньше он был симпатичным. Хотите увидеть изнутри? – спросила она.

– О, нет, мы не… – начала я, но Саймон меня прервал.

– Да, мы с удовольствием, – сказал он.

– Милый, что ты делаешь? – прошептала я сквозь зубы, пока женщина доставала набор ключей из кармана, после чего бросила их нам. Саймон поймал ключи налету и поблагодарил.

– Никаких проблем, – ответила женщина. – Риэлтор показывал этот дом возможным покупателям лишь пару раз, но у меня до сих пор сохранился набор ключей. Миссис Шрусбери – она предыдущий владелец – переехала жить к дочери в Сакраменто. За последние несколько лет дом поизносился, но у него по-прежнему есть хороший потенциал, – сказала она и вернулась к своей газете.

«Хороший потенциал»? Я мысленно фыркнула. Кто-то явно пересмотрел передач про ремонт…

– Ты совсем с ума сошёл? – тихо спросила я у Саймона, пока мы подходили к двери. Уклоняясь от зарослей травы и прутьев, мы ступили на крыльцо.

– Даже и не знаю. Просто хочу увидеть дом изнутри. А тебе разве не интересно? – спросил он, и его глаза загорелись, но я не могла определить причину.

– Уверен? – пока Саймон возился с замком, я огляделась, отмечая апельсиновые деревья, стебли жимолости, кусты роз. Эта миссис Шрусбери явно была садоводом. Сквозь строительный мусор можно было увидеть белую вагонку и выцветшие ставни, прилегающие к огромному панорамному окну. Перед нами был традиционный двухэтажный дом с изогнутым крыльцом вдали от улицы, продолжающимся вплоть до задней части.

– И мы заходим, – объявил Саймон, открывая дверь. Дневной ​​свет продемонстрировал нам устаревший интерьер. Я осмотрела лиловые обои с трёхцветным бордюром. Мы продвинулись дальше в дом, вся задняя стена которого открывала великолепный вид на залив.

– Ого, – ахнула я, увидев крошечные огни Саусалито, лишь начинающие загораться внизу, а дальше за ними сверкал огнями Сан-Франциско. Крыльцо растянулось по всей задней части дома, там стояли два кресла, кажущиеся вполне удобными, и смотрели они как раз в сторону залива. Траву необходимо было скосить, сорняки прополоть, но за это крыльцо и не такое можно стерпеть.

Я повернулась к Саймону, который прислонился к камину, по бокам которого стояли книжные шкафы с дверями, украшенными витражными стёклами. Они были прикрыты от пыли бумагой, но тонкую работу мастера невозможно не заметить.

Громко топнув по розовому ковру, покрывавшему весь пол, я позволила себе сделать предположение.

– Под этим розовым безумием точно паркет из лиственных пород дерева, готова поставить на это что угодно, – сказала я, моё сердце учащённо забилось.

Ох, сердечко, давай полегче. Мы даже не знаем, какого чёрта вообще тут делаем.

Я прошла мимо Саймона на кухню и нашла там всю необходимую утварь цвета авокадо, и как же много там было свободного места! Мой мозг начал лихорадочно работать. Ох, мозг, стоп – ты тоже полегче!

– Любопытно? – спросил Саймон, протягивая мне руку.

– Любопытно, – согласилась я, позволяя ему подвести меня к лестнице. По пути к ней мы прошли через типичную столовую, где эркерное окно выходило прямо на… залив. Ковёр на лестнице тоже оказался розовым, но по бокам от него уже проглядывал паркет. Пока мы поднимались вверх по лестнице, золотой солнечный свет нарушил мёртвую тишину этого дома. Как оказалось, ещё одно большое окно скрывается под карнизом и даёт прекрасное освещение. Я затаила дыхание, когда мы добрались до второго этажа, заглядывая внутрь комнат и насчитывая одну, две, три комнаты, выходящую в коридор ванную с плиткой под кирпич (наверняка ​​оригинальной), и всё это венчалось… хозяйской спальней.

Высоко в деревьях, с балконом и неописуемой красоты видом, это была большая комната с окнами на две стороны. Паркетный пол окрасили под мёд, но его легко было зачистить или затемнить. Мой разум начал продумывать обстановку, как по стене можно поставить туалетный столик и комод, а в углу письменный стол. Кровать лучше выбрать с балдахином, или же подойдёт обычная… О нет, я продумываю дизайн комнаты!

Саймон вышел из хозяйской ванной с ухмылкой.

– Только глянь на это! Ты точно лишишься рассудка, когда увидишь, что здесь.

Я протиснулась мимо Саймона.

Ванна.

С декоративными.

Львиными лапами.

– Господь всемогущий, – мне удалось не упасть лишь потому, что я прислонилась к стене. Саймон усмехнулся.

Он крепко обнял меня, соприкасаясь своим лбом с моим.

– Моя Куколка в розовой ночнушке, мы совершенно точно должны купить этот охренительный дом, – сказал Саймон, рассмеявшись, когда я вскрикнула.

Мои ноги буквально превратились в желе. Всё к югу от моего пупка словно растаяло, и если бы не прочность духа, которую я приобрела благодаря нескольким часам в студии йоги, я точно просочилась бы сквозь паркет из лиственных пород древесины и капала бы прямо на розовое безобразие этажом ниже.

– Саймон, – твёрдо произнесла я, моё выражение лица выражало недоумение.

– Кэролайн, – сразу же отреагировал он, его брови точно так же взлетели вверх.

– Саймон, – повторила я. – Притормози. И вообще, когда это ты начал курить марихуану?

Он снова рассмеялся, а затем прошёл в прилегающий к комнате шкаф. Я последовала за ним, пытаясь успокоить бушевавшую внутри меня истерику.

– Послушай меня. Серьёзно, ты обкурился? Должно быть да, потому что в другом случае… мать моя женщина! – я не закончила мысль, ведь мой голос эхом отражался от стенок шкафа. А всё потому, видите ли, что шкаф оказался размером с целую мою квартиру. Я сразу вообразила множество изготовленных по моему заказу шкафчиков: ящики, открытые стеллажи, полки для обуви. Невозможно было сдержать всхлип.

Саймон стоял перед окном (в шкафу есть окно – я так больше не могу!) и указывал на открывающийся оттуда вид.

– Интересно, а в моём шкафу тоже будет окошко.

Я сглотнула.

– Есть ещё один шкаф? – я вернулась обратно в спальню. Да, он там был. Два встроенных шкафа. На этот раз одним всхлипыванием дело не ограничится. Я посмотрела на Саймона, который вышел из моего шкафа (шкафища, если уж на то пошло!) и приближался всё ближе ко мне. С каждым его шагом я отступала всё дальше, пока не упёрлась спиной в стену.

– Нет. Нет-нет-нет, Саймон.

– Но мы совершенно точно можем его купить.

– Мы совершенно точно не можем его купить! Не шути так.

– Этот дом просто невероятный.

–Этот дом – денежная яма. Разве ты никогда не смотрел фильм «Прорва»?

– Разве ты не видела вид, открывающийся с этого крыльца? – спросил Саймон, положив руки на стену по обе стороны от меня. – Перестань пытаться отговорить себя, – сказал он с некоторым… раздражением?

– Ты ещё даже не видел подвал, – сказала я.

– Что ж, ну пойдем в подвал.

– Я боюсь подвалов, Саймон.

– Все боятся подвалов, Кэролайн.

– И ты тоже? Однажды, когда я была ещё ребенком…

Но мне не дали закончить свой рассказ о том, как я получила фингал под глазом, пока мчалась вверх по ступенькам с несколькими Барби в руках подальше от оборотня, который преследовал меня. Меня прервал очень настойчивый и очень страстный поцелуй, Саймон полностью завладел моими губами и ртом.

Мне едва хватало дыхания, а порыв страсти всё продолжался и продолжался. Саймон обхватил мою спину и притянул ближе к себе. Затем всё-таки прервал поцелуй и просто стоял, прислонившись своим лбом к моему. В его глазах я видела желание и нужду, но не такие, как обычно. Я подняла руку к лицу Саймона и нежно коснулась его, двигая ладонь ниже по подбородку.