Не берусь за комментарий, а просто сообщаю факт. Ещё будучи мирянином, посетил я со своим другом, диаконом В., матушку Марию Старорусскую. Не припомню, первая или вторая это была поездка. Разговаривали мы с матушкой в её маленькой, освещённой только лампадами келье. Семидесятилетняя матушка была с детства слепой. Разговор проходил в полумраке на диванчике. Отец В. задавал старице вопросы относительно себя, я же, задумавшись, “переваривал” сказанное матушкой. И тут случилось это. В комнатке появилась кошка. Точнее, кто-то невидимый её приволок. Животное обезумело от ужаса. Кто-то протащил её в красный угол на коврик, где матушка обычно молилась, и, как тюбик, выжал! Животное сразу убежало, а на коврике осталась куча...

Что это — действие духов злобы, было понятно даже нам, малоопытным в духовной жизни людям.

Одно епархиальное управление устроило в кинотеатре просмотр православных фильмов. Бесы были довольны:

— Приятно нам, — радовались они, — что посетили наше жилище, обтёрли всю нашу грязь своими рясами.

Нравится им, когда церковное начальство устраивает банкеты. Одному священнику строгой жизни бесы говорили через болящую:

— Ты пошёл бы, посидел хоть только. Ты не пей и не ешь, только побудь — нам и то радость будет!

Хотя и крестятся, и молятся участники этих собраний, но врагу радость: своим присутствием в таких местах священнослужители как бы узаконивают их существование.

Рассматривая иконы святых, только что написанные художником, я сказал: “Вот, слава Богу! Будут теперь верующие молиться этим святым”. Тотчас бес отреагировал: “Если бы художники не брали бы за иконы дорого, а сколько дадут за труды, то все святые за них молились бы”.

В другой раз показываю одержимому фотографию иконы, а бес: “Мы смотрим, с какой иконы сфотографировано, особенно не любим фотографии с чудотворных и старых (т. е. намоленных — ред.) икон. Важно и кто делал снимок, и с благоговением ли...”

Издревле на Руси православные обращались за помощью и заступничеством к угодникам Божиим, нашим ходатаям перед Господом. Любили и паломничества по святым местам. Часто давали обеты в молитвах, говоря: “Если сподобит Господь помощи, то посещу...” И отправлялись пешком в Саров, Киев, во Святую Землю... Теперь ходят редко, больше ездят. И поездки эти чаще развлекательно-познавательного характера, без молитвенного подвига, но пользу, конечно, и они приносят.

Верующие иногда спрашивают: а зачем ездить? Святые слышат наши молитвы!

Это так, но когда мы молимся в местах подвигов и упокоения угодников Божиих, когда припадаем к раке с их мощами, близость становится реальнее, ощутимее. К тому же часто в этих обителях имеются целебные источники или другие святыни.

Таких мест много на Руси, у нас на северо-западе это Печоры, Пюхтица, Валаам, Иоанновский монастырь на Карповке, в Петербурге, и часовня блаженной Ксении там же. Есть и малоизвестные, заброшенные уголки. К примеру, полностью разрушенный монастырь “Никандрова пустынь”, Крыпецкий монастырь или Мальской. Люди исцеляются на источниках в этих удивительных местах.

Мне рассказывали про покойного о. Василия из Старого Изборска. Болезнь ног приковала его к постели, и он не мог служить. После поездки в Никандрову пустынь и купания в тамошних источниках он полностью излечился.

Могу поведать и о себе. Во время второго обретения мощей преподобного Серафима Саровского мне удалось поехать с группой паломников в Петербург. У меня тогда было сильное обострение тромбоза глубоких вен. Я с трудом передвигал опухшими, перевязанными бинтами ногами. После поездки, которая с медицинской точки зрения была безумием (мне надо было лежать с поднятыми ногами да мазать их гепарином), я снял бинты и целый год не испытывал никаких признаков болезни. Посетили мы в тот раз и монастырь на Карповке, и часовню блаженной Ксении, и Лавру, где находились мощи преподобного. Везде служили молебны. Кто из угодников Божиих мне помог? Наверное, все.

Враг, естественно, мешает таким паломничествам. Без искушений они не обходятся. Вот только один пример. Больная решила посетить Пюхтицу, искупаться в источнике Матери Божией, однако на середине дороги у неё страшно разболелся живот, и она, испугавшись, вернулась обратно. Бес заявил: “Ишь, надумала, так я её и пустил!”. Видимо, такое искушение было попущено ей за то, что поехала без благословения и молитвы священника.

Кто не помнит удивительных случаев помощи Божией в дивных наших обителях? Но Троице-Сергиева Лавра с мощами печальника и молитвенника всея Руси Преподобного Сергия стоит, конечно, на особом месте. Это одно из любимейших мест паломничества нашего народа.

Хочу рассказать ещё один случай из своей жизни, в надежде, что это принесёт пользу другим. Как я уже говорил, пришёл я к вере поздно, в тридцать лет. В то время была у меня сильная привычка к табаку. Курил давно и много. После обращения к Богу эта страсть исчезла: я не курил, да и не хотел курить, что меня очень удивляло. И вот враг подал мне мысль, которую я принял по неопытности: не ты бросил курить, а Господь помог, начни и брось сам, постарайся побороть страсть и в борьбе приобретёшь опыт. Поддавшись вражьему совету, я почти силком заставил себя закурить... Результат превзошёл все ожидания: без папиросины не мог больше ни ходить, ни работать. Столько я никогда не курил! Как я мучился, что только не предпринимал — всё бесполезно. Уныние охватило мою душу, совесть терзала невыносимо, я не находил выхода. “Раз начал, то теперь не бросишь!” — услышал я от своей сестры. От этих слов пахнуло на меня такими глубинами ада, что я стремглав помчался в Лавру. Там, упав ниц у раки преподобного, я возопил к нему всем существом своим. И почувствовал: услышан! Потом стоял я на молебне и слезы счастья и благодарности ручьями бежали из глаз.

С тех пор я не курю и прекрасно понимаю, что слаб и немощен, что сам по себе не могу ничего...

А чудеса от икон! Ведь их невозможно даже перечислить! Так что средств к исцелению у нас достаточно, но готовы ли мы ими воспользоваться?

“...Приходили поклониться иконе “Достойно есть” и люди, страждущие от духов нечистых. Первая встреча с ними у меня произошла вечером 10 ноября 1987 года, когда о. Савва (афинский иеромонах, отчитывает бесноватых) привёз в храм страждущих: мужчин, женщин, девушек, детей — чтобы те поклонились иконе. Меня тоже попросили к иконе, принесли мне епитрахиль и крест. Подошёл о. Савва, облобызал образ, попросили полицию о помощи, а народ просили подождать, дабы поклонились болящие. Стали подходить, но, не доходя ещё семь-восемь метров, начинали кричать и корчиться, изменяясь лицом, приобретая жуткое выражение и изменяя голос. Некоторых тяжелобольных и пятеро полицейских не могли подтащить к иконе, ибо они приобретали сверхъестественную силу и легко вырывались, раскидывая полицейских, как детей. Видя это, молилась вся Церковь. Бесы вопили: “Ни за что к Марии! Желаем ада, нежели поклониться Ей!” Поносили Её, плевали на икону, проклинали тот день, когда Она зачала Плод в Своём Чреве. А один из них кричал: “Мария! Твоего Сына я мучил! Я пригвоздил Его гвоздями! Я возбудил всех против Него!” Больших трудов стоило нам, чтобы они приложились к иконе. Но вот самая свирепая из болящих вырвалась и бежит в мою сторону с диким рёвом, готовая, казалось бы, стереть всё на своем пути. Недолго думая, ограждаю её крестом — она встала, как вкопанная, и начала просить меня опять осенить её крестом, что и сделал, читая при этом молитвы. Тогда она стала ругать меня, что не так осенил её, и схватила мою руку с крестом, приговаривая: “Не видишь, что ли, рога? Бей по рогам! Вот так!” — и начала изо всех сил бить себя крестом по голове. А другая затем схватила крест зубами и, как раненый зверь, начала грызть металл. Среди них были и дети, каждого из которых также держали по несколько человек. После же молитв и слез все затихли и благодарили Пресвятую.