- Нужно что-то сделать, - прорычал он.

- Мы не можем, это против закона, - Джонатан повернул его к новенькой табличке, висящей впереди на камнях. Он видел буквы даже издалека.

«Это колония воров, забирающих у короля, их оставил отбывать наказание здесь Его превосходство герцог Реджинальд. Все, кого увидят помогающим ворам, будут названы ворами и соответственно накажут».

Под табличкой у воды горело несколько больших костров. Вокруг них стояли стражи, говорили и пили из кружек. На их туниках спереди был символ Высоких морей: свернутая змея, хвост которой пронзал гарпун.

Он ощущал запах жареной рыбы от костров стражей, так что его ощущали и жмущиеся у куч люди. Он не знал, почему они не пытались поймать себе еду. А потом прочитал табличку у воды и все понял:

«Моря – имущество Его превосходства герцога Реджинальда. Все, кто будут ловить рыбу без разрешения, будут обвинены в воровстве и соответственно наказаны».

Люди Харборвилля не были попрошайками, им не позволяли работать. От этой мысли Каэлу было не по себе, его чуть не стошнило. Почему никто ничего не делал?

Аэрилин шла, опустив голову, безмолвно плача, но это точно не было связано с ужасом вокруг них. Горацио был зол, но прятал кулаки в карманах. Он не знал, о чем думала Килэй: она была в капюшоне, который скрывал ее лицо. Джонатан нервно теребил скрипку и смотрел на стражей.

Никто из них не знал, что такое голод, но не Каэл.

В его восьмую зиму запасов было мало, и все в Тиннарке выживали на похлебке из коры сосен. Он помнил, как они с Амосом пробирались через снег ради одного приема пищи в день. Когда они дошли, сильно устали. И когда ушли, он уже проголодался. Всю зиму он держался за живот и кричал от боли.

Он старался и учился ставить хорошие ловушки, чтобы голодать больше не пришлось. Он не знал людей Харборвилля, не знал, были они ворами или нет. Но он не собирался мириться с этим. Никто не заслуживал голода.

Мальчик смотрел на него издалека, перебегая от камня к камню. Его руки раскачивались, ноги дрожали, пока он двигался. Каэл чувствовал его взгляд, его мольбу.

Несколько стражей следили за ними, но, как только их ужин был готов, они отвернулись. Пока они отрывали белое мясо от кости и слизывали жир с пальцев, Каэл получил шанс. Он снял рюкзак и порылся в нем, взял последний апельсин.

Джонатан увидел это и побелел.

- Не надо. Серьезно. Если стражи увидят…

- Вот, что я думаю о стражах, - он показал Джонатану жест, которому научился у Килэй. – А это о герцоге.

Его рот раскрылся от шока. Он рассмеялся.

- Тут я спорить не могу, - он вытащил из своей сумки хлеб. Он смотрел, как стражи склоняются к еде. – Сейчас, - сказал он, и они бросили еду детям.

Мальчик поймал апельсин Каэла, а девочка рядом с ним – хлеб. Они переглянулись, раскрыв рты, словно хотели кричать от радости. Но они спрятали еду под одежду, благодарно кивнули и пропали в тенях.

Они играли так. Дети окружили их, телами прикрывали друг друга от стражей, пока Каэл и Джонатан бросали им еду. Килэй тоже присоединилась, а потом и Аэрилин. Вскоре весь караван делился едой. Горацио опустошал все сумки и бочки. Чэни резал сухое мясо кусками и давал Клоду, а тот бросал толпе.

Дети прятали еду под одежду и бежали к семьям, радуясь. Красные яблоки, оранжевая морковь и зеленая капуста выделялись в сером мире вокруг них.

Когда они пересекли невидимую линию улицы, дети перестали идти за ними. Они радостно помахали, Каэл ответил им, широко улыбаясь, и караван завернул за угол.

Они шли глубже в Харборвилль, дома улучшались. Гнилые лачуги стали гнилыми домиками, а потом простыми домами. Вскоре они попали в лучшую часть города, и она была отвратительной.

В центре Харборвилля по улицам ходили люди в одежде, расшитой золотом. Они стояли у витрин магазинчиков, порой открывали кошельки возле своих животов, чтобы что-нибудь купить. Магазинами управляли люди со знаком Высоких морей на туниках. Они продавали товары по ценам герцога Реджинальда, не было места торгу. Если цена была непосильной, товар получить не удавалось.

Неподалеку голодали дети, а эти люди в хорошей одежде переживали насчет модной одежды. Мужчина прошел мимо, помахивая тростью с золотым набалдашником. Каэл поставил ему подножку.

- О, вы в порядке? – сказал другой мужчина и помог ему подняться.

- Да, в порядке, - проворчал он. Он огляделся, отряхивая одежду, но Каэл уже спрятался за Горацио. – Наверное, споткнулся о камешек…

Караван остановился у большой гостиницы с названием «Веселый герцог». Под табличкой был нарисован герцог Реджинальд. Он сверкал белыми зубами и радовался видом на деревню.

Каэл пытался плюнуть в него, но табличка висела слишком высоко.

Несколько длинных столов заполняли главную комнату «Веселого герцога». Они сели, и Горацио заказал еду. Когда владелец назвал цену, он удивленно фыркнул, но заплатил. Несколько стражей были в дальнем углу комнаты, крутили оружием. Горацио понимал, что из-за цены лучше не спорить.

Ужин оказался водянистой едва теплой кашей. Куски рыбы и крупа плавали в бульоне. Каэл попробовал немного, но был слишком зол, чтобы есть. Напротив него сидела Аэрилин с красными печальными глазами. Она зачерпнула бульон, наклонила ложку и смотрела, как он стекает в миску.

- Слушайте, господа, - сказал Горацио, хотя никто не говорил. – Я смог обеспечить проход к Великому лесу. Мы уходим на рассвете.

Мужчины пробормотали, что поняли, и продолжили мрачно ужинать.

Килэй пропала, когда они вошли. Но вскоре после объявления вернулась.

- У нас будет судно, - сказала она, опустив миску рядом с Аэрилин. – Уходим в полночь.

Сердце Каэла сжалось. Он знал, что этот момент наступит, но не был готов.

Ложка Аэрилин стукнула по столу.

- Но вы не можете уйти. Как я без вас? Нет, вы должны остаться и перезимовать с нами в Великом лесу, - она вытерла глаза и села прямее. – Прошу. Ваше путешествие может подождать до весны.

Килэй покачала головой.

- Нет. У нас долгий путь впереди, чем дольше мы с караваном, тем больше от нас бед.

- Плевать на беды! – отчаянно сказала она. – Прошу, останьтесь с нами.

- Нет, - четко сказала Килэй, даже слишком четко.

Глаза Аэрилин стали мокрыми.

- Вот так? Мы провели вас по Поляне, а вы бросаете нас? Отбросите нас как мусор? Как можно! – она судорожно вдохнула и выбежала из комнаты в слезах.

Как только она ушла, Джонатан устроился на ее месте, придвинувшись к Килэй как можно ближе.

- Я чувствую запах приключений, - сказал он ей на ухо.

Она ткнула его локтем.

- Не заставляй меня убивать тебя ложкой.

- Хорошо, не буду, - он отодвинулся и посерьезнел. – Я хочу пойти с вами.

- Вот уж нет.

- Почему?

- Потому что там будет опасно, одну жизнь мы уже потеряли. Мне не нужно больше жертв.

Он уставился на нее.

- Я все равно пойду. Мне дома ничего не осталось. У меня нет меча, но я все же ценен.

- О? Чем? – сказала Килэй, раздражение смешалось с удивлением.

Он криво улыбнулся.

- Очарованием и хорошим видом. И я знаком с грязной стороной общества. Если придется иметь дело с крысами, нужно знать, как они пищат.

- И ты эксперт в этом?

- Я пищу на трех диалектах, - сказал он, кивнув. А потом слез со скамьи и опустился на колено. – Возьмите меня с собой, и я не буду трогать скрипку три часа.

- Двенадцать.

- Хорошо, - он пожал ее руку, широко улыбаясь, а Каэл не мог в это поверить.

- Тебе стоит знать, что велика вероятность нашей смерти или попадания в подземелье, - сказала она.

- Я готов. Может, я получу пару шрамов по пути. Леди любят мужчин с боевыми шрамами. Ну, - он потер руки, - куда отправимся?

Она ухмыльнулась.

- На юг. Отправляемся ночью.

- О, загадка? Это я люблю. Лучше тогда встряхнуться, - он ушел.

- Уверена, что это хорошая идея? – сказал Каэл.

Она пожала плечами.