— Ты имеешь в виду более или менее хорошо, чем за последние несколько дней?

Пенелопа склонила голову набок.

— Или...?

Джози пожала плечами. Слово «хорошо» не подходило к её жизни благодаря снам, маме и кошмару, в который превратилось её школьное существование, когда Джози стала излюбленной темой для местных сплетен.

— Всё нормально, а? — спросила Пенелопа, верно истолковав её молчание.

— Нормально. — Джози развернула свой буррито⁵ с фасолью и сыром и вскрыла газировку, пока Пенелопа жевала картошку-фри из пакета. Несколько мгновений они ели в молчании, пока Джози не услышала смех в углу кафетерия. Лёгкое звонкое хихиканье, слишком хорошо знакомое ей. Прежде чем она смогла остановиться, Джози обернулась и увидела Мэдисон, сидящую с Ником за столом университетской команды по бегу, прислонив голову к его плечу.

Ник обернулся и моментально поймал взгляд Джози, следивший за ним. Его глаза обратились вниз к Мэдисон, по-прежнему прижимающейся к нему, затем назад к Джози — со выражением извинения на лице. Типа этого было для неё достаточно.

— Ты должна это игнорировать, — заметила Пенелопа нетерпящим возражений тоном. Джози обернулась к ней.

— Игнорировать? К чёрту, как я смогу игнорировать это?

— Я не знаю, — сказала Пенелопа. — Но ты должна понять. Статистика.

— Зачем? — Джози широко вскинула руки. — Все уже знают. Вопрос времени, когда чем я стану мишенью для шуток в школе.

— Ну, вообще-то ты уже мишень.

— Что?

Пенелопа кивнула.

— Да, ты уже внесла новую главу в печальную книгу историй, где твой парень обманывает тебя с одной из твоих подруг. Это тенденция в Твиттере. Даже более популярная, чем необъяснимые атаки животных.

Джози застонала и опустилась лбом на стол. Она высоко ценила, что Пенелопа всегда называла вещи своими именами, но иногда немного тактичности не мешало бы.

— Моя точка зрения заключается в том, что ты должна начать вести себя, будто тебя ничего не беспокоит. И, в конце концов, перестань выслеживать его на тренировках, окей?

— Осталось ли хоть что-нибудь из моей жизни в секрете?

Пенелопа покачала головой.

— Зак и Зэб растрепали всем и каждому об этом вчера на классном часу. К обеду вся школа знала, что ты подглядывала за Ником и Мэдисон.

— Дерьмо.

— И это не поможет тебе, понятно? Ты не вернёшь его.

То был не вопрос. И не предложение. Пенелопа провозгласила приговор.

— Делай всё необходимое, чтобы двигаться дальше. Потому что Ник и Мэдисон еще вместе.

3:30 ДНЯ

Вернувшись домой, Джози направилась прямиком в спальню.

Время для очищения.

Пенелопа была права. Она сохла по Нику, всё ждала, что он поймёт, как несчастен без неё, и спросит, примет ли она его назад. Но уже нет.

Она подключила портативные динамики в свой айпад и прокрутила плейлист, пока не нашла подходящую жёсткую музыку. Пинк. Идеальная музыка для разрушения.

Подкрутив, она увеличила громкость и нажала пуск.

Джози подхватила пластиковое мусорное ведро и поставила его посередине комнаты. Всюду, куда бы она ни смотрела, что-то напоминало ей о Нике. Сувениры, безделушки, шутливые подарки. Мелочи, сентиментальные только потому, что она наделила их такой силой.

Билеты в кино с их первого свидания были приколоты на пробковой доске. Джози сорвала их, так что кнопка отлетела на другую сторону комнаты, и выбросила билеты в мусор.

Она мельком взглянула на трехдюймового грязно-зеленого зайчика, который сидел на её столике.

Ник выиграл его на местной ярмарке в одном из тех надувательских аттракционов по бросанию кольца и подарил ей. Джози схватила его и закинула в корзину.

— Два очка!

Это, оказывается, доставляет больше удовольствия, чем она ожидала.

Фотографии вон. Корешки билетов с концерта любимой группы — вон. Джози схватила с комода старую вазу с красной шелковой розой, торчащей из неё. Они поехали в Оушн Бич на один день, и он купил искусственную розу с лотка сувениров, когда они жевали горячие хотдоги и картошку фри неподалёку от пляжа. Джози поставила розу в любимую вазу — старый арт-проект со времён пятого класса, превративший винную бутылку в мозаичный предмет искусства — и оказала им честь стоять на её комоде. Теперь Джози желала, чтобы ни ваза, ни цветок не попадались ей больше на глаза. Она была близка к тому, чтобы выбросить всё в мусор, как вдруг что-то её остановило.

Ваза была другой.

Джози поняла, что спятила. Обычная винная бутылка, наверно, из-под любимого маминого шардоне, одна из тех, что с пугающей быстротой заполняли в эти дни мусорную корзину. Она была заклеена маленькими квадратиками, вырезанными из страниц глянцевых журналов — кусочки цвета и текстуры, движения и тени, всё наслоилось в виде поп-культурной мозаики. Бутылки были тогда покрыты двумя слоями клея и оставлены высыхать примерно на месяц, а затем принесены домой в последний день учебного года, как призовой арт-проект пятого класса.

Но Джози любила эту глупую вещицу. Она помнила, как её родители пожертвовали ей журналы для пользы дела. Папин Ньюсуик и мамина прикроватная коллекция InStyle — оба издания были уничтожены ею в поисках правильных оттенков и структурных сочетаний.

И плод её трудов находился на столике в течение многих лет.

Только это был не он.

Конечно, ваза выглядела очень похожей, но Джози сразу могла сказать, то была не она. Цветовая гамма была бледной — пастельные и приглушенные оттенки, в то время как ваза Джози была покрыта яркими красками. И она была чистой. Все другие вещи на комоде Джози были покрыты тонким слоем пыли, но эта ваза и шёлковый цветок в ней были недавно протерты.

Джози всё ещё размышляла над странностями вазы, которая была её собственной и одновременно нет, когда зазвонил мобильник. Даже не посмотрев, кто это, она ответила.

— Привет, Джози.

Кровь загремела в её ушах, заглушив даже Пинк. Вся бравада и женская неприступность, которую она сумела воскресить во время уборки, мгновенно исчезла, когда зазвучал голос Ника. 

— Ты свободна? — спросил Ник.

Во рту у Джози пересохло.

— Да.

— О-о. Хорошо. — Ник помолчал. Через несколько секунд Джози услышала, как он откашлялся.

— Рад, что ты наконец взяла трубку. — Он снова помолчал, ожидая реакцию Джози, но она, даже если бы и хотела, не смогла ответить. Все мысли улетучились из головы, прихватив с собой способность рассуждать логически. — Я хотел поговорить с тобой прежде, чем ты увидишь меня в школе. Имею в виду, увидишь нас в школе. Мэдисон и меня, но... — Его голос стал тише. — Но да, я понимаю, почему ты не хочешь говорить со мной.

О да, конечно, он понимал.

— Я чувствую себя... — Джози услышала, как он сглотнул. — Плохо.

Плохо? Он чувствует себя плохо?

Ник не стал ждать ответа.

— Я считаю, ты должна знать, я не хотел, чтобы всё так сложилось.

— О-о. Ладно. — Как именно она должна была ответить на это?

— Знаю, я должен был рассказать тебе о том, что мы с Мэдисон проводили время вместе после того, как у тебя начиналась смена в кафе Краш. То есть, на первых порах это ничего не значило — мне просто действительно нужно было с кем-то поговорить. А потом... ну...

«И тогда ты спал с ней». Да, Джози понимала это довольно ясно.

— Я не то чтобы оправдываюсь, — продолжал Ник. — Понимаю, я причинил тебе боль, но... не знаю. Может, тебе будет лучше без меня.

Джози рассмеялась вслух. Она ничего не могла поделать.

— Что смешного? — В голосе Ника звучала боль.

— Неужели ты действительно пытаешься убедить меня в том, что мне будет лучше из-за того, что ты обманул меня? — спросила Джози сквозь смех.

— Не знаю. Возможно. — Она смогла вообразить его безразличное пожимание плечами, и это разозлило её.