Я качаю головой с кокетливой усмешкой. - Если скажу, это не осуществится.

- Зависит от желания. Если это что-то близко к тому, на что я надеюсь, тогда я действительно смогу воплотить его в жизнь.

Я игнорирую оптимистичный поворот во мне и поворачиваюсь спиной к нему, загадывая про себя желание, когда бросаю в воду блестящий, медный символ надежды.

Мы идем некоторое время, догоняя других. В конце концов, я чуть ли не задыхаюсь, узнавая монумент передо мной: Триумфальная арка, построенная Наполеоном!

Я беру свой телефон и спрашиваю Кингстона, сможет ли он сфотографировать мене перед этим. Но вместо этого он поворачивается к незнакомцу, проходящему мимо, говорит по-французски, а затем берет меня за руку.

- Ему лучше не воровать мой телефон, - бормочу я, когда Кингстон обнимает меня за плечо и прижимает к себе.

- Это будет последняя вещь, которую он сделает. А теперь улыбнись.

После нескольких иностранных слов, которые, как я предполагаю, означают «Спасибо», Кингстон забирает мой телефон. Но он не отдает его мне, занимаясь тем, что стучит по экрану.

- Что ты делаешь? – спрашиваю я.

- Отправляю себе копии, я надеюсь это наше первое совместное фото. И твой код по-прежнему 1-2-3-4, Любовь моя? – смеется он.

- Тише ты, - усмехаюсь я, отбирая свой телефон обратно. – Куда теперь?

- Увидишь. Но лучше, найди своего напарника Чада. Будет на твоей совести, если бедняжка онанист потеряется.

Я обзываю его грубым и разворачиваюсь, оглядываясь через плечо, чтобы добавить: - Ты абсолютно прав.

Группа начинает ныть о ванной и еде, именно в этом порядке. В общем, все соглашаются на необычное кафе, и снова доказывая, что он не козел, как я иногда себе говорю, Кингстон предлагает заплатить за каждое блюдо.

Я сижу за столом с Чадом и еще двумя людьми, с которыми мне еще предстоит познакомиться, они представились, как Лейлани и Крис.

- Лейлани? – смеется Крис. – Ты не похожа на гавайца.

- Ну и ты не похож на Криса Хемсворта. – Она одаривает его сдержанной улыбкой. – Но если ты скажешь мне, что это твое имя, обрати внимание, как я приму его и воздержись от дальнейших комментариев.

Я одариваю Лейлани небольшой улыбкой одобрения… молодец. Затем, я ловлю себя на том, что смотрю на Кингстона, который сидит с двумя другими людьми. Они были с нами сегодня, девушкой по имени Ким, с которой я перекинулась несколькими фразами, и с парнем, которого не знаю.

Он ловит мой взгляд, мгновенно осознавая, что я смотрю… и на этот раз я не могу прочитать его выражение. Крошечная усмешка немного кислая, а его серые глаза пустые и бездонные.

У меня нет времени выяснять причину, потому что меня внезапно осеняет. Четыре человека сидят за моим столом, и с Кингстоном сидят двое, а это значит…

Черт. Мы кого-то потеряли.

Он выгибает брови, наконец-то, хоть какие-то признаки жизни на его лице, тихо спрашивая меня о причине тревоги на моем лице.

«Что случилось»? – он одними губами.

Я поднимаю шесть пальцев, хихикая от вспышки в памяти того, что когда-то это могло означать между нами, и шепчу: «Только шесть. Мы кого-то потеряли».

      Его глаза расширяются, а голова поворачивается влево и вправо, прежде чем он смотрит на меня и вздыхает.

- Кто-нибудь видел Карсона? - спрашивает он с громким раздражением.

Я не могу ответить, видела я его или нет, потому что, если честно, понятия не имею, кто такой Карсон, даже если бы он свалился на меня как манна небесная.

Никто другой также не может ответить, и когда я осматриваю местность, не вижу в воздухе белого флага.

- Идите и заказывайте. – Встает Кингстон. – Я скоро вернусь. Если он появится, наберите меня, пожалуйста.

Часть меня хочет кинуться и помочь ему в поиске, но я передумываю. Нет никакого смысла в том, чтобы идти и увеличить наш счет «потерь». Поэтому я смотрю на улицу, желая, чтобы появился белый флаг.

Вскоре подходит официантка, к счастью, она та, кто говорит по-английски, видимо, заметно, что мы не говорим по-французски. Я заказываю себе и Кингстону выпить.

Но когда она возвращается и спрашивает о наших заказах, я отказываюсь выбирать.

- Ты же наверняка голодна, - говорит Чад, толкая меня в плечо.

- О, я голодна, но уверенна, что и Кингстон тоже. Не думаешь?

- Да, знаю, - его губы изгибаются в улыбке. – Ты и вправду очень милая девушка, Эхо. Если он где-то накосячил, то он полный придурок.

Лейлани наклоняется, любопытство горит в ее глазах. – О чем вы болтаете? Я что-то упустила.

- Ничего, - отвечает Чад коротко за меня, прежде чем наклонить голову, чтобы сказать так тихо, чтобы только я смогла услышать. – Прости, только хотел тебя похвалить. Даже не подумал.

- Все окей, - отвечаю я, а затем встаю с места, когда ловлю вспышку белого цвета через улицу. – Карсон?

Парень оборачивается, когда я кричу, облегчение заметно на его лице.

Когда он подходит, я вытаскиваю свой телефон.

Я: Карсон найден, он здесь с нами.

Кингстон: Спасибо, возвращаюсь.

Я: Заказать тебе что-то?

Кингстон: Нет, я не хочу тормозить других. Приду намного позже. Наслаждайся.

Я: Наслаждаться чем? Я еще ничего не заказывала.

Кингстон: Почему?

Я: Я ждала тебя.

Кингстон: Моя ты хорошая. Ты устала притворяться?

Я: Не понимаю, о чем ты.

Кингстон: Ага, ты понимаешь.

Он прав. Я понимаю.

Я: Ты слишком уверен в себе.

Кингстон: Вполне.

Я: Откуда такая уверенность?

Кингстон: Потому что ты сейчас улыбаешься и покраснела? Ты делаешь это только для меня.

Я поднимаю голову и без усилий обнаруживаю, что он стоит всего в нескольких футах от меня, наблюдая за мной с заразной улыбкой и чувственным пламенем в его глазах.

Я закатываю глаза и отвожу взгляд, поправляя салфетку на коленях.

- Карсон, - Кингстон присоединяется к нам во внутреннем дворике. – Рад видеть, что ты нашел путь назад.

Он занимает свое место за другим столом и подзывает официантку, прося меню, которое, как мы говорили, будет теперь на обед.

Я даже не осознавала, что солнце было немного ниже в небе, яркий оранжевый цвет становится ярче, когда верхний слой приобретает оттенок фиолетового, начиная двигаться.

Сегодня, учитывая то, что мы видели много чего более ошеломляющего и сюрреалистичного за последние время, похоже, все пролетает мимо меня.

В то время как мы закончили с едой, я думаю, все осознали, какой это был долгий день. В нас у всех присутствует чувство лени, и я замечаю несколько зевков и сонных глаз. Будет ли приятней вернуться в отель на автобусе или такси, и продолжить завтра на отдохнувших ногах? Думаю, да.

Эйфелева башня теперь пылает, как маяк, маня нас к себе, и поэтому все голосуют единогласно.

Удивительно, но когда мы добираемся туда, очередь не такая уж и большая. И вскоре семь из нас делятся, большинство выбирает подъемники, чтобы подняться на великолепную конструкцию.

Я не одна из них. Я хочу больше впечатлений, и чтобы получить это, поднимаюсь по лестнице… которая должно быть не менее 600 метров.

Когда мои мышцы ног горят и выдыхаются, думая, что совершила какой-то чудесный подвиг, я немного разочарована, когда лестница подходит к концу… а я все еще не на верху.

Я приседаю, чтобы посмотреть на вид с этой высоты и отдохнуть, когда пугаюсь кого-то сзади.

- Хороший подъем? – смеется Чад.

Я, наверное, выгляжу настолько же смущенной и побежденной, как и чувствую, когда поворачиваюсь к нему лицом, потому что его следующими словами становятся: - Есть только один путь подняться наверх – лифт. – Он указывает своей головой в его сторону, гордо улыбаясь. – Остальные уже поднялись. Не планировал подниматься по лестнице, но я хотел подождать тебя.