- Я согласен, - покраснев сказал Пакур. В зале засмеялись. Особенно зло и обидно смеялись товарищи Пакура по взводу. Пакур не выдержал и добавил: - Я думаю, что весь мой взвод до последнего человека с радостью войдет в подразделение.

Смех сразу прекратился. Было видно, что такого поворота никто не ожидал.

- Вот и хорошо, - обрадовался Коно-Тей.

- А как сержант Глен?

- Я.. конечно, - Глен был явно растерян.

- Есть ли еще желающие?

Желающих больше не было.

- Жаль. Ну, что же делать. Все свободны. Сержанту Глену остаться.

Зал быстро опустел. Коно-Тей достал карту и разложил ее на столе.

- Вот здесь, - ткнул он пальцем. - 3авод. Уверены ли вы в своих людях?

- Так точно, господин майор. Особенно в Пакуре. Хороший парень, смелый и честный. В зал вошел рядовой.

- Господин майор, разрешите обратиться к господину сержанту?

- Разрешаю.

- Там вашего Пакура бьют, - захихикал рядовой. - Не дойдет теперь до муравьев. Очень уж ребята разозлились, что он их в это дело втравил. - Разберитесь, сержант. Сержант Глен выбежал из зала, но рота уже ушла, только Пакур лежал у стены. Из носа у него текла кровь. Губы превратились в ужасное месиво.

- Ничего, сынок, - сказал сержант Глен, приподнимая его. - Пройдет.

Коно-Тей и Махо вышли из штабной избы и направились к расположению специального взвода сержанта Глена. На него теперь была вся надежда. После двух месяцев скитаний по диким лесам, непроходимым болотам, после постоянных стычек с невесть откуда появляющимися Муравьями, майор окончательно понял, что затея штаба провалилась. Найти тайные заводы не удалось, и теперь вопрос стоял лишь о том, удастся ли спасти оставшихся в живых людей. Кано-Тей прекрасно понимал, что основная тяжесть рейда пала на специальный взвод сержанта Глена, но вновь и вновь был вынужден обращаться к его помощи. Коно-Тей вспомнил, что сам был некогда уверен, что рейд поможет закончить войну, и смутился. Да и то, что вчера с Базы прислали этого очкастого специалиста по Клопам, отнюдь не вселяло в него уверенности, а напротив, лишь подтверждало, что и в штабе поняли всю бесперспективность продолжения рейда. Он посмотрел на Махо, который теперь отвечал за подразделение наравне с ним, и остался недоволен, очень уж хиловатым выглядел помощник…

Сержант Глен сидел прямо на траве и, как ни в чем не бывало, курил. Увидев майора, он встал и отрапортовал.

- Садись, Глен. Я снова к тебе. Штаб окончательно понял, что не дождется от нас толку. Приказывают выбираться. Майор замолчал и поглядел на Глена, но тот решил промолчать, обстановка была тяжелая и действовать нужно было, как следует все обдумав, наверняка.

- Что же ты молчишь? - спросил Коно-Тей. - Сколько у тебя людей?

- Четверо. Из них один Пакур со мной с самого начала. Остальные - подмена, - сказал сержант, помолчал и тихо добавил: - Если бы не он, вчера бы нас всех…

- Простите, вы сказали - Пакур? - вмешался Махо. - Номер вашей полевой почты случайно не 32/641?

- О таких вещах не принято говорить вслух, - сказал Коно-Тей.

- Вы знакомы с Пакуром? - спросил Глен.

- Очень хорошо. Не могу ли я увидеть его?

- Пакур выполняет специальное задание, должен вернуться к вечеру.

- Давайте о деле, - перебил их майор. - До Базы 90 миль. Завтра выступаем. Вы пойдете в арьергарде, будете прикрывать отход основных сил. Ваши действия?

- Сначала, господин майор, надо как следует уяснить задачу. Это перво-наперво. Задачу понимаю так - не допустить Муравьев до основных сил, остановить на подступах, обеспечить спокойный отход.

- Правильно. Дальше.

- А дальше необходимо оценить обстановку. Обстановка сложная и неясная. Базу противника и заводы секретные обнаружить не удалось. Попытка оторваться от противника сорвалась. Крылатые измучили… Жаль, что нет возможности ни с кем организовать взаимодействие…

- Ваш приказ?

- Приказ будет такой: вести арьергардные бои и пробиваться к своим.

- Одобряю.

- Эй, Глен, старина Глен, не хочешь ли посмотреть, что стало с твоим любимцем? Посмотри, тебе понравится…, - донеслись голоса с улицы.

- Что-то случилось, господин майор, разрешите посмотреть?

- Вместе пойдем.

За первой линией заграждений собралась толпа.

- Чистая работа, как танком…

Коно-Тей протолкнулся в центр толпы, увидел то, что осталось от Пакура, и отшатнулся.

- Мой лучший…- заорал Глен.- Вы, сволочи, в подметки ему не годитесь. Чему радуетесь, собаки, теперь вы все подохнете! Это точно! Мало ли он вам жизнь спасал? Радуйтесь, подонки, ваша смерть пришла. Следующими будете вы!

"Как же ты так, дружище, -думал Махо, с ужасом уставившись на то, что еще совсем недавно было его лучшим другом. - Как же ты не уберегся. Еще бы денек. Ты бы понял меня, мы бы с тобой разделали эту вонючую войну под орех. Как же ты так…"

Он вытер выступивший на лбу пот, а заодно и слезы рукавом. Теперь я один и рассчитывать могу только на себя. Но я все сделаю, ты не сомневайся, все сделаю… Я выведу этих людей.

- Господин майор, разрешите вас на минуточку, - обратился Махо к Коно-Тею.- Я могу вам помочь. Я знаю, как спасти людей. Уже первые исследования показали, что Клопы и, я не сомневаюсь, что и Муравьи, не обладают хорошо развитыми органами зрения. На этом и надо построить оборону. Муравей ползет на внешний раздражитель и, если он будет отсутствовать, то Муравьи станут практически не опасными. Я предлагаю прекратить всякую борьбу с ними. Все равно это безнадежно. А если мы не будем первыми открывать огонь, то Муравьи будут не в состоянии нападать на нас.

- Как это не открывать огонь первыми! Да они нас подавят всех! Вы думайте, что говорите! Ишь ты, чего придумал!

- Но это все напрасно…

- Как это напрасно, - влез сержант Глен. - Что же и Пакур мой погиб напрасно! Вот тля!

Сержант бросился на Махо и сбил его с ног. Он хотел ударить его, но остановился и брезгливо отошел в сторону. Махо поднялся, отряхнул пыль.

- Вы должны простить его, - сказал Коно-Тей. - Вы были бестактны. У человека горе. В таких случаях не принято приставать с глупостями. Тем более говорить такие гадости.

- Но я же для вас стараюсь, я хочу вас спасти. Всех.

- Если вы напишите рапорт, я накажу сержанта Глена. Но знаете, на его месте я бы поступил также.

- Мы не понимаем друг друга.

- Спасти нас мог только Пакур. А сейчас его нет. Не знаю, что теперь будет. Неожиданно люди закричали и бросились врассыпную.

- Туземцы!

- Только этого не хватало… Ну-ка, господин… Шли бы вы отсюда. Сейчас здесь будет жарко.

Махо отошел в сторону. У него болел глаз, и от этого плохо соображала голова.

- Стой, Глен, - заорал вдруг Коно-Тей. - Не трогай их! Они выведут нас. Это наша последняя надежда.

- Справа заходи, - крикнул кто-то. - Бери их живыми. Сети, сети готовь!

- Оставьте их… Дайте мне поговорить с ними. Пустите… - кричал Махо, но его никто не слушал.