– Такому приложишь, как же.

   – Мы к вам едем, – принял решение майор. – Вызывайте «скорую» и ничего не трогайте… Эх, жалко дурака. Дим А с, мастер хренов. Нет, ну что за дурак!.. – подытожил он с искренней обидой.

   На том и расстались.

   – У клиента третий глаз на затылке, – всхлипнул Щюрик – уже в короткие гудки.

   Его сильно трясло: он влез в брюки, в шерстяную рубашку, и все равно не помогало. А еще он смешно хромал на обе ноги сразу. Идея Шакировна, наоборот, держалась исключительно спокойно.

   – Есть новости? – осторожно спросила она, выждав минуту.

   – Неживой говорит – не было никакого яду.

   – А что за генерал?

   – Какой-то его начальник. У сына этого генерала проблемы с диссертацией, потому что Русских оппонентом был. Ой, да не хочу я о них о всех говорить…

   – Александр, у меня ни с кем ничего не было, – бросила женщина в воздух словно бы невзначай. – Ни с Гаврилычем, ни с этим, с каратистом твоим…

   Муж как бы не услышал.

   – Не травил я никого, – сказал он невпопад. – Не травил, понимаешь?

   Разговор забуксовал. Супруги Барские проследовали на кухню: мужчина – первый, женщина – вторая. Некоторое время они разглядывали труп. Мой труп…

   – Какого черта он подумал, что концы отдает? – то ли спросил Щюрик непонятно кого, то ли просто удивился. – Отчего он, вообще, умер, если не от яда?

   Из спальни пришли звуки. Кто-то кидал пивные пробки в бельевой бак.

   – Леонид! – крикнул отец, мгновенно вернувшись в свою реальность. – Сиди, где сидел, никуда не ходи!

   Звуки кончились.

   Тогда глава семьи, стараясь не коснуться мертвеца, гадливо поднял с пола записную книжку. Раскрыл наугад и зачем-то прочитал вслух:

   «Есть ли я? Есть. Есть ли я вне вашего восприятия? Я только там и есть».

   – Что это? – безразлично поинтересовалась женщина.

   – Цитатник, – ответил Щюрик, отчего-то возбудившись. – Вот, слушай…

   «Эта книга – не этап моего развития, но выражение благодарности людям за возможность ее написания».

   – Я имела в виду – откуда цитаты?

   – Не знаю и знать не хочу! – взвизгнул мужчина, замахал руками, чуть ли не запрыгал на месте, потеряв над собой контроль. Его уродливое лицо стало в этот момент просто страшным.

   Чувства освобожденного заложника наконец нашли хоть какой-то выход!

   С явным наслаждением перешагнув через труп, он оказался возле газовой плиты. Запалил конфорку и сунул бумажный трофей в синее пламя. Записная книжка погибать не желала, занималась огнем неохотно, и пришлось сначала содрать с нее обложку, а потом, перекладывая горящий брикет из руки в руку, медленно поворачивать ее и стряхивать пепел в сковородку. На изнаночной стороне обложки выделялась одна-единственная запись, исполненная крупными буквами:

   «ВСЁ В ВАШИХ ВОЗМОЖНОСТЯХ, ЛЮДИ».

   – Из-за этой лжи, – сказал Щюрик с ожесточением, – хорошие учителя и становятся шизофрениками. Или, наоборот, шизофреники становятся учителями…

   Когда с жертвоприношением было покончено, когда не осталось в сковороде ничего, кроме пепла, заговорила Идея Шакировна:

   – Странно. В том, что ты прочитал, нет ни намека на агрессию. И на ложь это не похоже… Хотя, какой-нибудь придурок даже из Толкового словаря сделает себе цитатник, мудрости которого будет поклоняться, как Корану. Дело не в придурках и не в их цитатниках. Есть люди, которым нужно постоянно получать подтверждение, что они все ближе и ближе к своему супер-высшему смыслу. Но силы человека ограничены. Вот и гробят они себя, когда доходят до предела физических возможностей.

   (Мудрая восточная женщина, думаю я… Спасибо тебе. Спасибо за понимание…)

   – Ты это к чему? – с подозрением спросил муж.

   – К чему? На твой вопрос отвечаю. От чего этот каратист подох, если его никто не травил? ( Она ткнула мое тело босой ногой. ) Переоценил себя. Видела я в токсикологии таких сильных парней. Почему-то особенно много их попадается как раз среди спортсменов. А их кумир, Брюс Ли, умер, кстати говоря, от простого аспирина, который ему подсунули сердобольные киношники.

   – Ну и плевать. Звоним в «скорую»?

   – Может, еще и первую помощь окажем?

   – Неживой сказал, вызывайте «скорую».

   – Делай, что хочешь…

   Странное отчуждение разрасталось, налипало, как снежный ком. Снег – в мае? Недоверие принесло с собой мороз и пургу – тотальное недоверие, которому хозяева случайно распахнули дверь квартиры. Это была чужая Карма…

   И тогда Идея Шакировна остановила всё.

   Она остановила мужа, суетящегося возле телефона, взяла его за плечи, повернула к себе, встряхнула.

   – Александр, – сказала она, поймав и удержав его бегающий взгляд. – Это неправда.

   – Что неправда? – якобы не понял тот.

   – Про меня с Русских. Он же старый и неопрятный! От него, не поверишь, иногда пованивало! От зав. отделением гинекологии – ты можешь себе такое представить?

   – Конечно, неправда, – мгновенно согласился Щюрик, бесцельно крутя в руках телефонную трубку.

   Кожа на его скулах натягивалась и обвисала, натягивалась и обвисала.

   – Стой, не отворачивайся. В детской комнате между нами знаешь что было? Твой Клочков заставил меня на кровати прыгать и оргазм изображать. А ты что подумал?

   – Примерно то и подумал.

   – Тогда в чем дело?

   – Ни в чем. Устал очень.

   – Я, между прочим, ночь не спала! – вдруг закричала женщина. – Говорила же, пациентка в больнице умерла! Все дежурство на ногах, потом – мать радости добавила… Ну-ка, повторяй за мной, – решительно потребовала она. – Ничего ТАКОГО не было. Ну?

   – Зачем?

   – Я же вижу, о чем ты думаешь. Повторяй!

   – Ничего ТАКОГО не было, – послушно отзывается муж.

   – Еще раз!

   – Ничего ТАКОГО не было…

   – А теперь скажи: «НИЧЕГО такого не было».

   – НИЧЕГО такого не было.

   – А теперь: «Ничего такого НЕ БЫЛО».

   – Ну, не было, не было! Отстань…

   Супруги целуются. Сухими, бесчувственными губами.

   И чувство возвращается…

   «Лысик мой, – прошептала женщина. – Шайтан хотел нас с тобой поссорить. Никто нас не поссорит, правда?» «Правда», – прошептал счастливый мужчина.

   И только теперь в семью возвратилась частица былого доверия.

   – Про «жучки» – тоже неправда, – твердо заявил Щюрик. – Наверное, этот ненормальный сам их насовал, пока я был связан. И про аэропорт. И в машине нашей нет никакого «спецприемника». Неживой приедет – спроси у него, он подтвердит!

   – Конечно, подтвердит, – пропела Идея Шакировна и засмеялась. – Чтобы Неживой – и не подтвердил?

   Через мгновение они оба хохотали, неожиданно для себя оказавшись друг у друга в объятиях…

   Мудрая восточная женщина все понимала.

   Мальчик Леня, временно забытый взрослыми, тихонько вылез из своего убежища за креслом. Бак для грязного белья давно был отброшен в сторону, но этот реквизит уже не требовался ученику для повторения урока.

   – Если Неизвестно-Кто будет ломиться в дверь, – бормотал он, просачиваясь в детскую комнату, – нужно бежать на балкон и кричать во все горло. Неизвестно-Кто хитрый, он умеет говорить даже девчоночьим голосом. Его слово ужасно сильное, но я ушел подальше и не слышу. У него есть петарды, но я ему не верю…

   Компьютер в детской все еще работал. Мальчик подсел к дисплею, сбросил игру и вошел в Интернет (подобные элементарные операции были ему по силам). Вызвал одну из виртуальных поисковых машин и набрал на клавиатуре:

   «Во Го».

   Подумал и дописал: «Скачать».

   Как хорошо, что родители этого не видели.