В углу стоял массивный контейнер. Эрвин направился было к нему, но на его плечо легла тяжелая металлическая рука Эрториуса.

- Опасность, - вновь забубнил робот. - Опасность…

Утром следующего дня Генрих Астор, одетый в парадную форму, торжественный, но необычно бледный, в сопровождении инспектора вошел в центральный отсек и занял привычное место за пультом. Инспектор отпустил очередную соленую шутку, Астор поморщился и включил связь с кораблями.

Вглядываясь в изображение пилота на экране, он задавал несколько стереотипных вопросов о самочувствии, сообщал о секторе поиска, доставшемся по жеребьевке, знакомил с метеоритной обстановкой на маршруте, после чего инспектор бросал в микрофон грубоватое ободряющее напутствие. Когда очередь дошла до Эрвина, на экране неожиданно заплясали густые помехи.

- Центральная пограничная вас не видит, «Персей», - недовольно произнес Астор. - Что со связью?

- «Персей» отвечает Центральной пограничной, - услыхал он спокойный голос. - Не удивляйся, Астор. Я ведь не первоклассный пилот. И корабль у меня потрепанный, с ним и не такие чудеса приключались. Ручаюсь, после этого рейса мы оба пойдем в капитальный ремонт.

Если бы сидящий рядом с Астором инспектор был повнимательней, он мог бы заметить, что эти безобидные слова заставили адмирала вздрогнуть. Но инспектор не сводил глаз с волнистых полос на экране, и быстро овладевший собой начальник станции спросил:

- Почему ты не предупредил о неисправности? С такой связью выходить на поиск рискованно.

- Слишком много на «Персее» неисправностей, чтобы предупреждать о каждой, - отозвался Эрвин. - Давай координаты, а остальное пусть тебя не волнует.

Астор бросил взгляд па инспектора. Тот равнодушно пожал плечами.

- Ладно! - сказал Астор. - Только знай, я не несу ответственности за безопасность такого полета.

Он сухо сообщил необходимые данные, а инспектор пророкотал:

- Я готов поставить один к десяти, парень, что именно ты найдешь рудники. В подобных играх никогда не везет признанным асам!

Некоторое время они наблюдали за верхним панорамным экраном, на котором медленно двигались пять фосфоресцирующих точек. Убедившись, что все корабли вышли на заданный курс, Астор откинулся в кресле и закрыл глаза.

- А вы неважно выглядите, - заметил инспектор.

- Плохо спал, - отозвался Астор. - И хотел бы я знать, кто мог уснуть спокойно в такую ночь.

- Вы видите такого человека перед собой, - рассмеялся инспектор. - Я солдат, а солдаты должны уметь спать даже в окопах.

- Если наши ребята вернутся ни с чем, - произнес Астор, - не исключено, что это умение вам еще сослужит службу.

- Да, такое количество алланита понадобилось кому-то не для забавы, - задумчиво протянул инспектор. - Пока я твердо уверен в одном: тот, кто идет на такой риск, или очень крупный игрок, или… - он выразительно покрутил пальцем у виска.

- А может быть, и то и другое? - вырвалось у Астора. Не дав инспектору ответить, он тут же добавил:

- Однако все это лишь бесплодные предположения. Отправляйтесь отдыхать, инспектор, все равно пилоты выйдут на связь не раньше, чем через пару часов.

Он подождал, пока тот покинул отсек, затем неожиданным резким движением выбросил тело из кресла, подскочил к люку и крепко запер его. Лихорадочно поглядывая на часы, Астор подсоединил к аппарату связи небольшой прибор.

Через несколько секунд, еще до появления изображения, Астор услыхал характерное старческое покашливание. Возникшее вскоре на экране лицо, известное многим в этой части вселенной, взглянуло на него изучающе и холодно. Астор вытянулся и с профессионально отработанным прочувствованным выражением произнес:

- Я счастлив видеть вас, шеф!

- Неужели? - с иронией спросил тот. - А что ты скажешь о ходе операции «Курьер»?

- Все идет по плану, - по-военному отрывисто чеканя слова, начал докладывать Астор. - Завтра, в крайнем случае послезавтра, когда станет очевидна бесперспективность дальнейшего поиска, курьер покинет станцию с алланитом на борту.

- Надеюсь, ты уверен в том, что говоришь, - властно произнес собеседник. - Как обстановка на станции?

На какое-то мгновение Астор замешкался с ответом.

- С пилотами прибыл один мой знакомый по Межгалактическому центру подготовки, - произнес он.

- Проклятье! - захрипел человек на экране. - Меж этих парней не должно быть твоих знакомых, мы основательно перетряхнули их досье.

- Дело в том, что он заменил Боуэрса в последний момент, - пояснил Астор. - Впрочем, это не должно вас беспокоить, его полет закончится раньше других.

- Почему? - быстро спросил собеседник.

- Небольшое приспособление на внутренней стороне дюзы, - бесстрастно ответил Астор. - Никто не усомнится в аварии реактора, техническое состояние его корабля ужасно. К тому же этот пилот - известный неудачник. Правда, он не знает, что все его неудачи начались с той минуты, когда он имел несчастье не понравиться вам на охоте.

- Ах, он из тех, - пробормотал шеф. - Что ж, если он до сих пор ухитрялся оставаться в живых, видно, это сам перст божий. Сейчас многое от тебя зависит, Астор, - в голосе появилась жесткость. - Операция, задуманная блестяще, и завершиться должна великолепно.

- Я не сомневаюсь в этом! - почтительно сказал Астор в медленно гаснущий экран.

Он провел рукой по влажному от выступившей испарины лицу. Чувствовалось, что этот короткий разговор дался ему нелегко. Астор расслабленно рухнул в кресло, некоторое время сидел неподвижно, тупо уставившись в одну точку, затем бросил взгляд на часы.

- Подсчитываешь, сколько минут осталось до моей смерти?

Произнесенные с иронией, эти слова заставили его вскочить и обернуться. Астор вздрогнул, как от сильного удара током. Перед ним стоял Эрвин, в его воспаленных глазах начальник станции прочел насмешку и презрение. Темная точка смертоносного объектива поднялась на уровень переносицы Астора.

- Не очень это просто - убить человека. Даже с твоими нервами, верно, Астор? - почти беззлобно спросил Эрвин.

- Ты все слышал! - бескровными губами, словно приговор самому себе, произнес начальник станции.

- Да! - сказал Эрвин. - И теперь я знаю, что все мои несчастья были предопределены. И знаю, что алланит здесь, на станции. Я только не понимаю, отчего у меня нет ощущения удачи. - Он устало провел ладонью по осунувшемуся за ночь, небритому лицу. - Отчего мне совсем не хочется радоваться, Астор, и так больно, как в детстве, когда вместо обещанной воскресной прогулки по какой-то жестокой ошибке тебя вдруг отхлестали по щекам и заперли в чулан, которого ты боялся больше всего на свете.

Начальник станции молчал. Внезапно ладонь его неуловимо резким движением скользнула к лежащему на столе массивному осколку метеорита. В то же мгновение руку Астора словно пронзили десятки огненных игл. Он вскрикнул и прижал к себе окровавленную кисть.

- Ага, значит, и ты не святой, - превозмогая боль, простонал Астор, - раз и ты пользуешься этой штукой!

- Нет, не святой, - спокойно отозвался Эрвин. - И меня не будет мучить совесть, если я прикончу тебя. Только вначале я хотел бы кое-что узнать. Эта ночь разбудила во мне интерес к некоторым деталям твоей образцовой карьеры.

- И ты уверен, что я тебе все выложу? - метнул на него злобный взгляд Астор.

- Я уверен, что буду стрелять - сейчас, сию секунду, если ты не начнешь говорить.

- Ну ладно… - начал было Астор, но пилот перебил его:

- Послушай, Генрих, я не ребенок. Если в твоем рассказе я уловлю хоть малейшую фальшь, какой-то намек на ложь, ты тут же станешь покойником.

- Что же тебя интересует? - хмуро спросил адмирал.

- Все. С самого начала. Не так уж много людей могут назвать такого человека, как Роуспи, своим шефом. Когда и как вы познакомились?

- Ладно, я расскажу, - упавшим голосом произнес Астор. - Только не думай, что я испугался. Но ты действительно имеешь право знать. И когда ты узнаешь… - голос его дрогнул, - да, когда ты узнаешь все, я не уверен, что тебе захочется разрядить в меня излучатель. Господи, да если рассудить по справедливости, из нас двоих неудачник я, а не ты, потому что все эти годы я не мог позволить себе роскоши поступать так, как хочется.