Теперь Максу очень захотелось устроить себе целый пир. Эту рыбу нужно было приготовить. Портить такой улов, съев его сырым, не хотелось. Да и рыба – это все-таки не фрукты. Мало ли какая зараза в них может быть? Сейчас рыба лежала на траве, и Макс мог рассмотреть ее более детально. Вся она была покрыта серого цвета кожей без чешуи. Голова маленькая, а наиболее широкое место – посередине туловища. В принципе это создание не сильно отличалось от некоторых земных рыб.

Нужно было развести огонь. Даже странно, что за неделю он так ни разу не попробовал сделать этого. Хотя почему нет? Капсула давала ему кров и тепло. Питался он фруктами, которые не нуждались ни в варке, ни в жарке.

Сухих ветвей в лесу было предостаточно. Он освободил нож от гарпуна и нарезал им кучку мелких щепок. Тут же наточил стружек. Проблему запала он для себя уже решил. Он прочитал много приключенческих книг в юности и теперь применял полученные тогда и, казалось бы, бесполезные в его время знания.

Ему не пришлось искать линзу или еще что-то в этом роде, с ним был помощник, вернее, зарядка от помощника. Это было несложно. С помощью ножа он приблизил два контакта и качнул несколько раз. Возникшая искра через секунду сделала свое дело, и Макс увидел тонкую струйку дыма от нарезанных стружек. И снова его поразил запах дыма. Откуда в современном мире он мог почувствовать запах? Вся пища готовилась в электрических духовках и на высокоэкономичных плитках. Сгорание чего-либо вообще, можно сказать, было под запретом, а уж тем более сгорание древесины. Но этот запах! Как же он был восхитителен! Но мечтать подолгу было некогда. Макс склонился над кучкой стружек и начал методично раздувать огонь, подкладывая щепки. Огонь разгорался, и через минуту Макс уже бросал в огонь поленья.

С рыбой было сложнее. Купленную рыбу всегда потрошила Тина. Он видел, как она это делала, но никогда не пробовал – был слишком брезгливым. Но тут деваться было некуда. Ножом он разрезал брюхо создания, из него вывалились внутренности. Они были довольно странного вида, но разобраться в этой слизкой куче трубочек и шариков было Максу не под силу. Он просто положил их в заранее выкопанную ямку и прикопал сверху. Листом своего любимого фруктового дерева он удалил остатки внутренностей изнутри рыбы и отложил в сторону.

В качестве шампуров Макс использовал две ровные тонкие ветки, которые он предварительно очистил от коры, чтобы в рыбу не попали какие-нибудь вредоносные бактерии.

Для укрепления шампуров он установил две рогатины, также вырезанные из свежего дерева, чтобы они не сгорели до того, как рыба приготовится.

Никаких приправ у Макса не было, поэтому он натолкал живот рыбы листьями плодовых деревьев, надеясь, что их аромат сможет украсить вкус. Правда, он не знал вкуса этой рыбы, поэтому этот кулинарный изыск был своего рода игрой.

Блюдо готовилось прямо на глазах. Макс даже был вынужден поменять рогатки на более высокие, чтобы мясо не сгорело раньше, чем будет приготовлено.

По поляне разносился приятный аромат. Желудок Макса, так настрадавшийся от отсутствия белка, стал скручиваться с новой силой. Не исключено, что снял он ее не вполне дожаренной. И не беда, что вся рыба была покрыта запекшейся черной корочкой, полной канцерогенов, о чем бы Тина обязательно ему сказала, будь она здесь. Все это было чепухой по сравнению с тем удовольствием, которое он ощутил. Ему казалось, что ничего вкуснее в жизни он не пробовал. Это было восхитительно! Он съел ее всю до последнего кусочка и, наверное, в первый раз за неделю по-настоящему наелся.

Макс даже не заметил, как звезда спряталась за горизонт. Уютно потрескивал костер, приглашая к заунывной беседе. Жаль только, что побеседовать было не с кем. Он подбросил дров и откинулся на мягкой траве. Оставаться здесь было опасно. Вокруг темень, хоть глаз выколи. Спутники у фиолетовой планеты, наверное, отсутствовали. Так что единственное, что здесь светило, – звезды, а костер оттенял весь этот свет. Создавалось ощущение бездны вокруг. Даже капсулы не было видно, хотя она была в двух шагах от него. Но ощущение не было пугающим.

Магия костра притягивала. Картину дополняли запахи и звуки. Макс слышал шум листьев, шелестящих от ветра, мерные звуки каких-то неизвестных животных, потрескивание костра. Он чувствовал запах свежести ночного леса и дыма.

Спать совсем не хотелось. Не было смысла сейчас лезть в тесную капсулу, где он все равно бы не заснул. Воспоминания уносили его в далекое детство, в котором такой костер был обычным развлечением для его семьи. Наверное, больше двадцати лет он не чувствовал этих запахов. Зрение и звуки обыденны для нас. Телевидение дает нам всю полноту ощущений, но люди так и не научились передавать запахи. Разве что на некоторых шоу и в кинотеатрах, но все же запахи как-то исключаются пока из массовой медиаиндустрии. И именно запахи становятся откровением в современной жизни. Макс думал о том, что прикосновения, возможно, могут влиять на нас так же. Ощущение руки матери. Махровая простыня, которой ты в последний раз укрывался в детстве. У каждого свои ассоциации. Но именно запахи и прикосновения могут поднять из глубины сознания давно забытые приятные воспоминания, и именно это называется ностальгией.

Об этом размышлял Макс, чувствуя приятное и в то же время тоскливое ощущение ностальгии по детству. Мысли его переключились на Тину и ролик, который ему не посчастливилось увидеть перед отлетом. Сейчас его добродушие позволяло посмотреть на все это с иной стороны. Он уже никогда не вернется к своей семье, а Тине нужно продолжать жить. Этот парень, какие бы чувства он не вызывал у Макса, был надеждой Тины на нормальную жизнь после ухода Макса. Он так называл то, что произошло с ним, – уход. Ведь он не умер, он здесь, но Тина никогда об этом не узнает.

Все эти размышления были вполне разумны, но сердце Макса не позволяло, по-честному, принять их. Сколько бы аргументов ни нашлось, он не мог принять то, что его любимая ненаглядная Тина будет еще с кем-то, кроме него самого. Он все прокручивал в сознании несколько секунд ролика и понимал все больше, что никогда не примет этого.

Прошло немало времени. Костер, догорая, оставил только тлеющие угли. Они не давали света, но все еще притягивали к себе взгляд. Макс почувствовал, что пришло время засыпать. Ему пришлось на ощупь искать вход в капсулу, и пока он этим занимался, то прямо чувствовал, что засыпает под дверью. Вот так бессонница сменилась непреодолимым желанием поспать. Едва коснувшись головой пола капсулы, он провалился в сон. В эту ночь ему впервые приснилась фиолетовая планета. Она становилась его новым домом.

Утро Тины всегда начиналось с занятий на тренажере. Это стало неотъемлемой частью жизни для нее и для многих людей ее времени – привычка, сформированная с самого детства. Недавно они с Максом приобрели тренажер нового поколения. Он был компактный, но мог трансформироваться так, что позволял выполнять упражнения для десяти различных групп мышц. «Крутой гаджет!» – так сказала ее продвинутая знакомая на работе, когда Тина рассказала ей о приобретении. Тренажер был умной игрушкой с искусственным интеллектом. Он тщательно записывал данные обо всех выполненных ранее упражнениях, анализировал прогресс в развитии своего подопечного. В общем, был напичкан электроникой по самое не хочу.

Этим утром Тина села в кресло тренажера, занимавшего почетное место в углу спальни около эркера, и провела большим пальцем через сканер. Тренажер включился автоматически, приветствуя Тину.

– Доброе утро, Тина! Рад, что ты снова решила позаниматься. – Далее тренажер как всегда делал традиционную многозначительную паузу, давая Тине поприветствовать себя в ответ. Эта странная на первый взгляд прихоть разработчиков давала тренажеру возможность оценить настроение подопечного и сформировать соответствующую программу тренировки.

На этот раз Тина просто промолчала.