— Ну и как это рассчитать?

—  Смотри, боковое упреждение будет наибольшим при фланговом движении цели и наименьшим при движении цели, близком к фронтальному.

— Угу, понял. То есть, упреждение по дальности будет наибольшим при фронтальном движении цели, а если движение цели строго фланговое, упреждение по дальности равно нулю?

— Вот именно. Давай, что ли, на примере разберем?

— Можно. Вот, смотри, катер противника уходит к берегу, имея скорость около пяти метров в секунду. Нужно определить величину упреждения…

Предательская пылинка забралась в нос, и миссис Флетчер, не сдержавшись, чихнула. Мальчики замолчали, чем еще больше укрепили ее подозрения, что затевается нечто недоброе. Из всего сказанного миссис Флетчер уяснила только про катер и берег, но и этого было довольно, чтобы она приняла твердое решение удвоить бдительность. Берту оставалось учиться еще полтора года, и она очень надеялась, что война к тому времени закончится, и мысли о катерах и берегах вылетят из его головы сами собой.

— К вам мистер Найджел Уайт, сэр.

Набриолиненная голова секретаря просунулась в приоткрытую дверь, отвлекая главного редактора журнала «Аэроплан» от сочинения вставки, обличающей некомпетентность руководства Королевской Авиационной Фабрики, в статью фронтового корреспондента еженедельника. Мистер Грэй аккуратно вытер перо замшевой тряпочкой и положил ручку на мраморную подставку, рядом с позолоченной чернильницей и украшенной фигуркой танцовщицы пресс-папье.

— Просите.

 Найджела Уайта, уже второй год снабжающего «Аэроплан» статьями по аэродинамике, написанными точным и ясным языком и читающимися с захватывающей легкостью авантюрного романа, редактор видел впервые. Статьи приходили из Рединга по почте каждый месяц, а в обратном направлении отправлялся чек на пять фунтов. Мистер Грэй, в отношениях с сотрудниками особой щедростью не отличавшийся, вынужден был признать, что статьи стоят каждого выплаченного за них пенни. В душе он подозревал, что корреспондент  —  один из инструкторов Школы Аэронавтики, скрывающийся под псевдонимом от мстительных происков монополистов КАФ, и слегка удивился, увидев перед собой невысокого хрупкого юношу с тонкими чертами одухотворенного лица и строгим взглядом больших серых глаз, осененных немыслимо длинными ресницами.

— Мистер Грэй, — едва успев обменяться приветствиями, Уайт вытащил из внутреннего кармана твидового пиджака несколько аккуратно сложенных листков писчей бумаги, заполненных формулами и графиками, — я хотел бы с вами посоветоваться. У меня возникла идея, и мне кажется, что ничего подобного я до сих пор не встречал. Но мне, конечно, доступны только открытые широкой публике источники. Не взглянете?

В аэродинамике Грэй, как и всякий пионер авиации, кое-что смыслил. И приемы воздушного боя с разных ракурсов и позиций тоже узнал, несмотря на весьма схематичное изображение аэропланов. Но формулы поставили его в тупик.

— Что это, мистер Уайт?  —  недовольно поморщившись, редактор ткнул пальцем в итоговую таблицу.  —  Расчет упреждения?

— Так и есть, — Уайт оживился и придвинул листок к себе.— Видите ли, мистер Грэй, мне пришла в голову мысль, что упреждение можно быстро рассчитать, исходя из дальность до цели и ее  угловой скорости. Разумеется, черновой вариант. Теоретический. Тут нужна экспериментальная проверка.

— Хм… — Грэй машинально взял ручку с подставки и самым неджентльменским образом прикусил широкими желтоватыми зубами, — боюсь, мистер Уайт, что я не могу оценить точность ваших выкладок. Тут требуется специалист военного профиля. Но что-то мне подсказывает, что в бою у пилота не будет времени для таких расчетов.

— А вот это я проверял!  —  с воодушевлением заявил Уайт.  —  Конечно, ни аэроплана, ни пулемета у меня не было, но я производил расчеты, определяя на глаз расстояние до движущегося автомобиля. Времени должно хватить. Мне, во всяком случае, хватило.

— Я попробую переговорить с нужными людьми, мистер Уайт, — Грэй еще раз проглядел бумаги, сложил и вернул собеседнику, — но гарантировать ничего не могу. Как с вами связаться в случае положительного ответа?

— Главпочтамт Рединга, до востребования, — ответил Уайт, поднимаясь и пожимая протянутую руку, — я вам очень признателен, мистер Грэй. Всего доброго.

Редактор задумчиво уставился в закрывшуюся за юношей дверь, продолжая грызть многострадальную ручку. Если в идее Уайта действительно что-то есть, то ситуация, наконец, может измениться в пользу мистера Биллинга, известного в кругах, близких к аэронавтике, как самого неудачливого производителя аэропланов в Великобритании, но неизменного спонсора «Аэроплана». Грэй отложил ручку и поднялся из-за стола, направляясь к висящему на стене телефонному аппарату.

— Вот!  —  миссис Флетчер с торжеством продемонстрировала мужу тетрадку в коленкоровом переплете.  —  Я же говорила, отец, что он собирается сбежать из дому. Завербоваться во флот, не иначе.

— И с чего ты решила, что во флот?  —  скептически произнес мистер Флетчер, разглядывая улику.  —  Все мальчики в его возрасте играют в пиратов. Пока в школе им довольны, не вижу в этом большой беды.

— Да тут же не парусник, а этот, как его, дрендоут нарисован, — миссис Флетчер ткнула тетрадь мужу под нос, — и циферки столбиками. И линии от пушек идут. Я тебе точно говорю, отец, во флот он собрался.

— Вот шельмец!  —  мистер Флетчер в сердцах хлопнул тетрадкой о накрытый вязаной скатертью круглый стол, и гипсовые фрукты в тарелке жалобно звякнули.  —  И ты тоже хороша, мать! Он же теперь знает, что мы в курсе его планов, и другой тайник найдет.

— Может, ты с ним поговоришь, отец?  —  миссис Флетчер виновато потупила взгляд.  —  Он неглупый мальчик. Глядишь, образумится.

— Или притворится, — проворчал мистер Флетчер, почесывая в затылке.  —  Ты вот что, мать. Тетрадку на место верни. И поищи, где он еще мог что-то припрятать, кроме чулана. Но ничего не трогай. Если и вправду сбежать соберется, мы его с поличным и поймаем. А так  —  о чем говорить? Не признается же.

— Не признается, — вздохнула миссис Флетчер, — ты прав, как всегда, отец. Пойду, отнесу в чулан. И комнату его обыщу, пока он в школе.

— Обыщи, — согласился мистер Флетчер, — но я почти уверен, что ты там ничего не найдешь, мать. Он не дурак там что-то прятать. В меня пошел. Но ты хоть весь дом переверни, а тайник надо найти.  Не дело это  —  из дому бегать.

— Год ведь ему остался, — вздохнула мать, — всего год. А там, глядишь, и война закончится без него.

— Ну, а если не закончится, — сердито возразил отец, — то дурь я из него выбью. Во флот! С его-то образованием. Мистер Бирнби уже готов взять его помощником счетовода в свою контору. Во флот! Эх, хоть сейчас бы взялся за ремень, да не пойман  —  не вор. Ищи, мать. Ищи хорошенько.

Берт осторожно вставил половицу на место и прикрыл для верности лоскутным ковриком. Приманка сработала, и теперь оставалось только проследить, какие места мать сочтет лучшими тайниками. Уже полгода на книжной полке в его комнате почетное место занимали книги о кораблях и пиратах, о морских сражениях и кругосветных путешествиях. Многие из них он действительно с интересом прочитал, сидя в маленькой гостиной под пристальным наблюдением стучащей спицами матери.

Берт прислушался. Деревянные ступени заскрипели под грузной походкой миссис Флетчер, и мальчик торопливо уселся за стол, раскрыв наугад учебник греческого.  Мать заглянула в приоткрывшуюся дверь, одобрительно кивнула и отправилась на чердак, куда уже пару лет не ступала нога ни одного обитателя дома.