Я успокаиваюсь и делаю то, что и всегда. Я отбрасываю все ненужные мысли и надеваю маску.

- О, мне очень жаль. Я, что, подвела тебя, папочка? - я рисую ухмылку на губах, не позволяя им увидеть, что они хоть как-то могут на меня повлиять.

Его лицо покрывается нездоровым оттенком красного, граничащего с пурпурным. Я наблюдаю за тем, как его челюсть сжимается, а вена на висках пульсирует. Я напрягаюсь, видя, как его терпение достигает точки кипения. Он ударяет кулаком по столу, заставляя меня подпрыгнуть.

Его глаза прикованы к моим, а тишину комнаты нарушает лишь биение моего сердца.

- Мне насрать на то, что ты делаешь, Блейк. Иди и засунь полтонны кокаина себе в нос, если это то, чего ты хочешь, - он сжимает зубы. - Но делай это так, чтобы мир этого не видел! Я не позволю тебе разрушить мою карьеру только потому, что ты слишком неблагодарный, избалованный ребёнок, чтобы иметь хоть какое-то уважение!

- Конечно, мы все знаем, что твоя карьера важнее всего остального.

Он игнорирует мои слова.

Я буквально могу слышать, как сильно мать недовольна.

- У нас были такие большие надежды на тебя, Блейк, - глаза моего отца на мгновение встречаются с моими, прежде чем он отводит их, словно ему невыносимо даже просто видеть меня.

Я заливаюсь смехом.

- И это все? Я могу трахнуть предполагаемого наркодилера и провести всю свою жизнь под кайфом, пока никто об этом не узнает? - Они оба молчат. Я знала, что им наплевать на меня, конечно, знала. Я имею в виду, какие родители говорят своей дочери, когда она еще находится в больнице, что, в ту секунду, когда ей станет лучше, ее отправят куда подальше, потому что она позорит их? Точно мои. Думаю, я просто надеялась, что где-то под этими слоями льда им было не все равно, и что они искренне хотели того, что, по их мнению, лучше для меня, даже если они ошибались. Но единственная, кто ошибался здесь, - это я. Все, что их волнует, это их имидж. Завтра у меня мог бы случиться передоз, но они были бы более обеспокоены последствиями пиара, чем тем, что потеряли дочь.

- Тебе нет до меня дела, так что прости за то, что мне наплевать на твою гребаную карьеру, - я встаю и разворачиваюсь на каблуках, стремительно покидая столовую.

- Блейк! – кричит отец мне вслед. Я же напоследок показываю ему средний палец.

Я выбегаю через парадную дверь и спускаюсь по каменным ступеням перед домом. Запрыгиваю в машину и срываюсь с места.

Слезы обжигают глаза, зрение расплывается. Мои отношения с родителями всегда были в лучшем случае неспокойными. Я все давила и давила на них. Теперь, оглядываясь назад, я уже и не помню, с чего все началось. Ненавижу быть таким ходячим клише, но, когда я думаю об этом, возможно, я просто хотела таким способом обратить на себя внимание. Я хотела, чтобы им было не все равно, потому что, если подумать об этом, им всегда было плевать. Я была пешкой, чем-то, что они могут и будут использовать. Думаю, я хочу, чтобы они любили меня. Разве это неправильно?

Осознание их отказа от меня пульсирует в груди, причиняя боль, словно меня ударили, и теперь я не могу дышать. Неуверенность в себе поднимает уродливую голову, и сейчас мне хочется совершенно ничего не чувствовать. Это больно. Все, что они говорят и делают, причиняет боль, и я ненавижу это. У меня есть минута, чтобы просто почувствовать грусть, почувствовать боль, а затем я соберу свое дерьмо и разозлюсь, потому что с гневом легче справиться.

Они думают, что могут контролировать меня. Они думают, что знают меня. Ну, пошли они нахрен!

Я прохожу мимо очереди людей, ожидающих, чтобы попасть в «Лёд». Ребята кричат и свистят, когда мы проходим мимо, и я улыбаюсь. На мне самое развратное платье из всех, что я нашла, а учитывая весь мой гардероб, то можно сказать, что оно граничит с одеянием стриптизерши. Красное короткое платье с вырезом почти до пупка. Это платье должно быть незабываемым, и, когда на обозрение выставляется так много сисек, я бы сказала, что так и есть.

- Ретт убьет тебя, - смеется Милли. Она мало что знает.

Я подхожу к двери и улыбаюсь вышибалам. Они отцепляют веревку и пропускают нас прямо через нее. Несколько людей в толпе жалуются. Зря, ведь я - Блейк МакКуин. Я не стою в очереди.

Как только мы заходим внутрь, я ищу одного из старых друзей и осматриваю клуб. Я заметила Поппи возле бара, она разговаривала с группой парней. Поппи Престон - светская львица, дочь модельера, девушка-вечеринка, модель и наркодилер.

- Блейк! - она улыбается, когда видит меня, и обнимает меня за шею.

- Детка, как ты?

Она поднимает палец и поворачивается к стойке, опрокидывая текилу.

- У меня все в порядке. Я так рада, что ты вернулась. Мне трудно поддерживать первую полосу в одиночестве, - она смеется.

- Ох, я собираюсь изменить это, - ухмыляюсь я.

Она прищуривает глаза.

- Правда? Расскажи.

- Ну, мне нужна твоя помощь. Сейчас мне необходимо кое-что для подзарядки, – моя бровь игриво выгибается. - А потом просто расслабься и наслаждайся шоу.

- Конечно, - она открывает клатч, прежде чем снова обнять меня. Я чувствую, как она засовывает пластиковый пакетик мне в ладонь, когда ее губы прижимались к моей щеке. - Ты всегда умеешь зажигать, - она смеется.

Я просовываю купюру в пятьдесят фунтов в верхнюю часть ее бюстгальтера и подмигиваю ей в ответ. Я отхожу и оборачиваюсь, направляясь в заднюю часть клуба, где есть небольшая зона для курения. Там всего пара человек, и я сканирую их глазами, пока мой взгляд не останавливается на парне.

- Эй, могу попросить тебя об огромной услуге одолжить мне телефон? - я надуваю губы, изящно выпячивая бедро.

Он улыбается, и его язык пробегается по зубам.

- Конечно, солнышко.

- Ты просто душка. Спасибо, - я беру телефон, когда он передает его мне, и оставляю долгий поцелуй на его щеке. На самом деле он краснеет, и мне приходится постараться, чтобы не засмеяться.

Я укрываюсь в тихом уголке балкона и вытаскиваю визитку из клатча, набирая номер, напечатанный на передней стороне.

- Детектив Сандерс, - отвечает парень.

- Я только что видела, как Блейк МакКуин продавала наркотики в клубе «Лёд», - и сразу вешаю трубку.

Затем я набираю номер, который нагуглила и нацарапала на обратной стороне карточки.

- «Главные новости», говорит Стефани.

- Стефани. Я собираюсь дать тебе наводку, которая попадет на первую полосу. Отправьте фотографов в "Лёд" как можно скорее.

- Зачем? Мне нужно... - Я вешаю трубку. Кто-нибудь обязательно появится.

Я возвращаю парню его телефон.

- Спасибо, - он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я уже ухожу. У меня нет времени на его краснеюще-флиртующее дерьмо.

Я возвращаюсь в клуб, нахожу Милли и тащу ее на танцпол. Мои глаза постоянно мониторят дверь, пока, наконец, я не замечаю парня, которого ищу - Дерека Сандерса, детектива, который пытался предостеречь меня от курения травки пару лет назад. Я помню его лицо, когда он наблюдал за тем, как я ухожу с отцом без каких-либо последствий. Он был зол и даже сказал мне, что знал, что благодаря моему имени, обвинение не будет предъявлено. Его было легко вывести из себя - как раз то, что мне нужно.

Его взгляд скользит по толпе, пока он не замечает меня. Конечно же, я выделяюсь в своем ярко-красном платье. Наши взгляды встречаются, и я улыбаюсь, открывая клатч и пытаясь нащупать содержимое, пока мои пальцы не соприкасаются с маленьким пакетиком кокаина внутри. Я достаю его и зажимаю между двумя пальцами, держа его перед лицом, чтобы он хорошенько рассмотрел.

- Какого черта ты делаешь? - шипит Милли, пытаясь забрать у меня наркоту. - Ты пытаешься заработать… - Дерек уже проталкивается сквозь толпу и находится всего в нескольких шагах от меня, - арест? - Я делаю вдох и прячу пакетик в лифчик. Его взгляд опускается к моим сиськам, все его лицо недовольно хмурится.

Он хватает меня за руку и тащит за собой с переполненного танцпола. Постепенно люди начинают замечать, как меня выводят из клуба, а затем встречают еще два офицера в форме.

Несколько репортеров уже ждут на улице, и я не могу удержаться от улыбки.

- Обыщите ее, - рычит Дерек одному из офицеров. К счастью, он красавчик или, по крайней мере, выглядит так в этой форме. - Посмотрите в ее лифчике.

Глаза парня широко раскрываются, когда он нервно подходит ко мне и начинает похлопываниями проверять меня. Я слышу непрерывные щелчки камеры, пока его руки бродят по моему телу. Его глаза встречаются с моими, и он сглатывает, проводя пальцами по материалу моего платья, а затем и лифчика. Я дарю ему чувственную улыбку, когда кончики его пальцев опасно приближаются к моему соску, и приподнимаю грудь, выгибаясь в его сторону. Он вытягивает свою руку с пакетиком между пальцами.

- О, вы посмотрите на это, - я ухмыляюсь. Он делает неуверенный вдох и отходит от меня. Если бы он был один, то я, скорее всего, смогла бы соблазнить его и не дать себя арестовать, но моя цель ведь не в этом, не так ли?

- Блейк МакКуин, вы арестованы за хранение вещества класса А. Вы имеете право хранить молчание… - Я рассматриваю его, когда он тянет мои руки за спину, закрепляя металлические наручники вокруг моих запястий.

- Я предпочитаю меньше одежды, когда в ход идут наручники, - говорю я.

Он крепче застегивает их и ведет меня к полицейской машине, открывая дверцу и толкая меня внутрь. Постоянные щелчки затворов и мигание камер как музыка для моих ушей. Я даже вижу людей, которые снимают все это на телефон. Дверца машины закрывается, и я замечаю, как Милли прислоняется спиной к дверям клуба. Ее глаза встречаются с моими, и она качает головой, прижимая телефон к уху. У меня три предположения, кому она может звонить: Ретт, мой папа или Феликс.

Я смотрю на серый бетонный потолок, представляя взгляды родителей, когда они увидят этот снимок, напечатанный на первой странице газеты завтра.