Я начинаю бегать по квартире, паника неуклонно растет, пока врываюсь в каждую комнату в поисках нее. Через дверной проем в ванной я замечаю ее длинные ноги, неподвижные. Нет. Нет. Нет.

Когда я захожу за угол, нахожу ее прислоненной к ванной, ее пустые стеклянные глаза смотрят в никуда, и на какой-то ужасающий миг я был полон уверенности, что она мертва. Затем она медленно моргает и пытается сфокусировать взгляд на мне. Ее нос кровоточит, кровь стекает по губам и подбородку. Передняя часть ее белого платья в крови, красное пятно расползлось по груди, словно в нее выстрелили. Дерьмо, как много крови. Она снова отводит глаза от меня, устремляя взгляд прямо перед собой, поднося бутылку виски к губам и делая большой глоток.

- Блейк?

Она смотрит на меня с легкой улыбкой, и в этот момент ее глаза закрываются.

- Ретт, - хрипит она. Ее пальцы сжимают бутылку так сильно, что костяшки белеют, а затем она делает очередной большой глоток, прежде чем опустить бутылку на пол. Кафель звенит от звука упавшего на него стекла, и по полу разливается виски, наполняя комнату запахом алкоголя.

Я опускаюсь перед ней на корточки, мое сердце сжимается при виде нее, потому что… как мне бороться с этим? Я не могу. Это инстинктивная реакция, и она не может даже найти в себе силы позаботиться о себе.

Прямо перед собой я вижу все это дерьмо, которое она так хорошо скрывает, беспорядок, который глубоко спрятан под блестящим фасадом Блейк МакКуин. Неважно, насколько усердно она твердит себе и всем остальным, что у нее нет проблем, они есть. Возможно, ей не нужно нюхать это дерьмо каждый день, но, как только проблемы становятся реальными, или жизнь покажется слишком тяжелой, это всегда будет ее спасительным выходом.

Я не знаю, как справиться с ней, но точно не могу оставить в таком состоянии. Я наклоняюсь и поднимаю ее, подхватив одной рукой под спину, а вторую разместив под коленями. Она не борется со мной, когда я поднимаю ее и кладу в ванну.

Она подтягивает колени к груди, обхватив их своими тонкими руками. Окровавленные прядки золотых волос падают вперед, закрывая ее лицо.

Я вздыхаю и снимаю душевую лейку со стены, включая воду. Когда температура становится достаточно теплой, я начинаю ее мыть. Вода стекает по ее телу кроваво-розовым потоком. Она позволяет мне помыть ее, не сопротивляясь и не произнося ни слова.

Я расстегиваю платье и стягиваю его через голову, опуская ее на дно ванны. Вымыв ее волосы и лицо и удалив все следы крови, я заворачиваю ее в полотенце и отношу в спальню.

Я не знаю, сколько она приняла. Нужно ли мне отвезти ее в больницу? Отсутствие реакции на что-либо пугает меня до смерти. Я видел людей, употребляющих наркотики, черт возьми, я не святой и сам принимал их. Проблема в том, что все реагируют по-разному.

- Блейк, мне нужно знать, сколько ты приняла, - я убираю влажные пряди волос с ее лица, обхватив ее за щеки и заставив ее взглянуть на меня.

Ее глаза встречаются с моими, не фокусируясь, как будто она на самом деле не видит меня. Наступает пауза, а потом она внезапно обнимает меня за шею, и ее тело содрогается от рыданий. Полотенце падает, и я прижимаю ее к себе.

- Мне так жаль, - плачет она. - Прости меня.

Я даже не знаю, что ей сказать, поэтому просто отстраняюсь и нахожу одежду для сна. Я одеваю ее и укладываю на кровать, натягивая на нее одеяло, и когда разворачиваюсь, чтобы уйти, ее пальцы хватаются за полу рубашки.

- Останься, - умоляет она хриплым шепотом. - Пожалуйста. - Я должен выйти из этой чертовой двери и не останавливаться. Она недостаточно сильна для этого, я недостаточно силен для этого, потому что успел влюбиться в эту девушку. Я осознал это в тот самый момент, когда подумал, что она может быть мертва. Мне стоило знать лучше всех, что те, кто любит нас, причиняют нам самую сильную боль, даже если они этого не хотят. Вздохнув, я раздеваюсь до боксеров и выключаю свет, забираясь в кровать рядом с ней. Она тянется ко мне и переплетает свои пальцы с моими, прижимаясь лицом к моей груди.

Я переворачиваюсь на спину, и она кладет щеку на мою грудь. Я чувствую, как слеза падает на мою кожу, скатываясь по ребрам. Я зол, но не позволю ей сломаться. Мои пальцы погружаются в ее волосы, поглаживая длинные пряди.

Я держу ее в своих руках, пока она засыпает, но сам так и не могу уснуть, потому что все, о чем я могу думать, это то, что я не могу этого сделать.

Глава 29

Блейк

Когда я открываю глаза, мне кажется, что кто-то всю ночь втирал песок мне в глазницы. Во рту будто сдох маленький грызун. В голове все пульсирует. Сквозь шторы проникает свет, и я прячусь от него, как вампир. Это занимает у меня несколько минут, но медленно я начинаю все вспоминать. Родители, Феликс, эпический срыв.

У меня болит нос, и я узнаю знакомые царапающие ощущения в горле. Я переворачиваюсь. Кровать пуста, но я знаю, что Ретт был здесь, простыни пропахли свежим цитрусовым ароматом с оттенком мужественности, который всегда заставляет мое тело напрягаться от узнавания. Он вернулся за мной, и, хотя мне было приятно узнать, что ему небезразлично, мне так стыдно, что он пришел сюда и застал меня в таком состоянии.

Я тащу себя в ванную, каждый шаг вызывает резкую боль в голове. Я смотрю в зеркало и почти отскакиваю. Я похожа на мертвеца, которого кто-то просто соскоблил с тротуара. Мои волосы в беспорядке, кожа бледна, с темными кругами под глазами.

Я умываю лицо холодной водой и чищу зубы перед тем, как отправиться на поиски кофе и обезболивающих.

Проходя через гостиную, я вижу пустой пакетик на кофейном столике вместе с мелкой насыпью белого порошка. Меня пронизывают стыд и вина, заставляя чувствовать себя самым дерьмовым человеком в мире.

Зайдя на кухню, я обнаруживаю, что Ретт стоит, прижавшись бедром к стойке с кружкой в ​​руке и погруженный в свои мысли. Его волосы влажные, будто он только что вышел из душа, и он без рубашки, а его джинсы расстегнуты. Я чувствую себя дерьмом, а ему удается выглядеть вот так.

- Привет, - шепчу я хриплым голосом.

Его взгляд устремляется ко мне, и в этот момент я не могу перестать на него смотреть. Я не могу дышать. Я не могу думать ни о чем, кроме него или этих золотых глаз. Знакомая связь потрескивает между нами, прежде чем выражение его лица становится замкнутым, будто бы отдаляясь от меня. Мое сердце мучительно сжимается.

Он ничего не говорит, наблюдая за мной, и напряжение в комнате нарастает.

- Как ты себя чувствуешь? - сухо спрашивает он.

Мой взгляд опускается в пол, я не в состоянии больше выносить холод в его глазах.

- Хорошо, - я киваю, будто пытаясь себя в этом убедить. Честно говоря, я даже не знаю, кого из нас двоих сейчас пытаюсь убедить в большей степени.

Я не чувствую его приближения, пока теплая ладонь не обхватывает мою шею. Его губы прижимаются к моим волосам.

- Прошлой ночью… - колеблется он.

- Мне так жаль, - выдыхаю я. - Ты вернулся раньше, и я просто… я не могла… - мой голос обрывается.

- Я не могу так, Блейк, - перебивает он меня, в его голосе лед. Во мне все сжимается от страха, это буквально выбивает весь воздух из легких. Он проводит рукой по лицу, и, когда его глаза встречаются с моими, на секунду я вижу вспышку боли в них.

- Ты мне нужен, - шепчу я. Мне нужно, чтобы он узнал это, прежде чем все между нами разрушится и сгорит.

Он опускает голову и делает глубокий вдох.

- Я забочусь о тебе, вот в чем проблема. Ты как пламя, которое горит так ярко, что я не понимаю, как ты медленно высасываешь весь кислород из комнаты. - Одинокая слеза скользит по моей щеке, и я сердито вытираю ее. – У тебя слишком много проблем, Блейк, - говорит он.

Гвоздь в гроб. Эта отчаянная, сломленная часть меня, которая нуждается в нем, кричит на меня, чтобы я сделала что-нибудь, боролась, чтобы остановить это, но я не могу, так какой смысл пытаться?

Я закусываю губу и киваю.

- Понимаю, - я поднимаю взгляд на его лицо, которое скрыто под маской холодности, и это разбивает мое сердце. - Спасибо за все. Можешь идти, – пять слов, которые никогда не смогут описать наши отношения или то, что он значит для меня. Кокаин разрушителен, но этот мужчина стал его заменой, и, как и все наркотики, начал вызывать привыкание и разрушать меня, и теперь с его потерей я уже чувствую сводящую с ума потребность в нем.

Отвернувшись от него, я очень стараюсь не бежать в ванную, пока слезы наворачиваются на глаза. Я захлопываю дверь и защелкиваю замок, прежде чем повернуть краны, заглушая звук своих гортанных рыданий. Я хватаюсь за край раковины, поскольку начинаю разваливаться изнутри. Я не могу этого сделать. Просто не могу. Все кажется слишком реальным, слишком грубым, слишком обнаженным.

Я впустила его, я позволила себе нуждаться в нем.

Я ненавижу, что он делает меня такой слабой в его отсутствие. Я хочу выбежать, попросить его простить меня, но знаю, что эта привязанность к нему не является здоровой или нормальной. Так продолжать нельзя. Он сломает меня рано или поздно, так что лучше расстаться сейчас.

Глава 30

Блейк

Нужда не дает забыть о себе, доводя до того состояния, что мне хочется содрать с себя собственную кожу. Я вновь ныряю с головой в эту пустынную, темную дыру и, кажется, не могу найти даже проблеска света. У меня никого нет. Даже мои собственные родители не любят меня.

Гребаный ад, до чего же я жалкое существо. Я вытаскиваю себя из кровати и смахиваю слезы. Хватит. Они не будут управлять мной, он не будет управлять мной. Ретт такой же, как все остальные, хочет, чтобы я была той, кем я не являюсь, хочет лишь красивую обертку. По крайней мере, он делает вид, что желает лучшего для меня, в отличие от родителей, которые даже не могут притвориться.

Пошли они все.

Голова сильно кружится. Я с трудом забираюсь в кабинку и опускаю локти на стол. Окружающая меня музыка резонирует в костях. В ушах стоит звон, а зрение то проясняется, то вновь становится хуже некуда. Мир кажется таким далеким, будто я оторвана от всего и всех. Я улыбаюсь и качаюсь под музыку в своем маленьком мирке, в моем пузыре, где нет места никаким чувствам, кроме счастья.