– Коля, мы сейчас пойдем с тобой к тебе домой!

– Где царица Тамара? Почему ее здесь нет?

– Тетя Тамара отдыхает в саду. Она не царица – она тетя Тамара… Глупый мальчик, ты читаешь то, чего еще не понимаешь!

Через полчаса они медленно идут по ветхим панелям городка.

Встречные здороваются с мамой Инной.

На зеленом пустыре, за старой часовней, путники встречают Мужика Андрона и Чернослива.

Бродяги играют в карты, лежа на земле. Оба они вываляны в пуху одуванчиков; рядом с игроками стоит бутылка с красным воротником на горле.

В тот день мама Инна долго разговаривала с родителями Коли. Ребенок сидел в другой комнате и смотрел старые стереоскопические фотографии Порт-Артура и Маньчжурии, которые когда-то привез отец. Коля тысячи раз видел эти мохнатые гаоляны, зубчатые кумирни и ватные кофты китайцев. Но сейчас мальчику приходится вновь разглядывать все это, потому что отец занят серьезным делом и велел Коле побыть одному.

О чем отец может говорить с мамой Инной? Он сегодня опять надел форменную куртку с желтыми холодными пуговицами. Пуговицы имеют вкус рыбьего жира. Когда Коля был совсем маленьким, он раз из любопытства лизнул пуговицы языком и с тех пор возненавидел их за напоминание ненавистного запаха.

Когда «серьезный разговор», наконец, окончился, отец сам пришел в комнату к Коле и погладил его по голове. Мальчик отложил китайцев, судно «Жемчуг» и узорные фанзы.

– Коля, – сказал отец ласково. – Мы с мамой решили отдать тебя в гимназию. Ты уже научился кое-чему у. Инны Александровны.

Коля стал гимназистом, воспитанником приготовительного класса Классической Гимназии, как было сказано в новой тетради для отметок, выданной ему классным надзирателем.

Мальчик, встречая на улице Муру и Тоню, гордо поправлял толстую серебряную бляху и рассказывал о своих подвигах. Жизнь шла своим чередом. Царица Тамара, как сказала мама Инна, уехала снова на свой Кавказ, уже после того, как Коля из-за нее побил своего одноклассника, купеческого сына Галанина.

Галанин позволил себе усомниться в царственности Тамары и при этом сказал:

– Мне папа говорил, что на Кавказе князь – тот, у кого есть с полудесяток баранов! Знаем мы таких цариц!

– Знаешь? – спросил Коля Галанина и ударил его в широкую переносицу.

Когда Коля был во втором классе, судьба приготовила ему новую встречу с царицей Тамарой.

Она приехала к маме Инне на целое лето. Ее черный шелк шелестел так же, как и раньше, матовое лицо казалось слишком бледным от черных ресниц.

Она не забыла обещания и привезла Коле «Кожаный Чулок».

Скоро у нее сломались золотые часики, и она попросила Колю проводить ее к часовому мастеру.

Гордый поручением мальчик шел рядом с царицей Тамарой по рыжим пустырям городка, где репейник походил на больших колючих мух.

Репейник приставал к платью женщины, она срывала с черного шелка колючие шары; когда царица Тамара нагибалась – золотая змея по-прежнему скатывалась на ее ладонь.

В этот день Коля осознал, что царица Тамара в башне никогда не жила, но ему хотелось, чтобы это было на самом деле.

По дороге к часовщику между ними произошел такой разговор.

Царица Тамара: Коля, помнишь, когда ты был совсем маленьким, когда я приехала сюда в первый раз, ты меня принимал за настоящую царицу Тамару?

Коля: Я и сейчас вас так называю… Кто вам подарил такую змею? Я ее тоже помню… Смотрите – вон видна наша гимназия. Вы в гимназии учились?

Царица Тамара: Эту вещь подарил мне мой бывший муж, ты его называл Субъектом… Ах, Коля, какие вопросы… Я, конечно, учила все, что ты учишь сейчас. Когда я приезжала сюда в первый раз, я только что кончила гимназию.

Коля: А у вас ели мел? У нас почти весь класс ест… Потом мы играем в перышки…

Царица Тамара: Девочки этим не занимались, Коля. Как здесь много репейника!

Коля: Царица Тамара! Посмотрите скорей – вон около канавы сидит Моргун-Поплевкин. Давно еще мы с мамой Инной встречали здесь Чернослива и Мужика Андрона. Они всегда здесь сидят и пьют водку. Я раньше боялся Моргуна-Поплевкина, а теперь нет. Он жил в бане у мамы Инны… Он умеет плести корзинки. А помните, я хотел вместе с ним найти Субъекта, который вас обидел? Давайте поговорим с Моргуном-Поплевкиным.

Царица Тамара: Он, наверное, пьян и может пристать к нам. Хотя он увидел тебя и улыбается.

Коля: Здравствуй, Моргун-Поплевкин! Что ты здесь делаешь? Греешься на солнце? Царица Тамара, я ему как-то во время перемены подарил булку, а он за это сделал мне настоящий самострел. А где сейчас этот Субъект?

Царица Тамара: Ты, Коля, ничего не поймешь, если я тебе даже и скажу. Когда ты будешь большим – ты будешь понимать все… Но я тогда буду старушкой…

Коля: Царица Тамара, вы никогда не состаритесь, вы всегда будете красивой.

Царица Тамара: Ты меня называешь красивой, мой мальчик… Ты рано учишься комплиментам… Что же ты не разговариваешь со своим знакомым?

Моргун-Поплевкин, действительно, рад поговорить с Колей. Бродяга сидит на траве, поджав под себя ноги, рядом с ним стоит клетка с каким-то зверьком.

– Белка! – радостно кричит Коля. – Слушай, Поплевкин, где ты ее достал? Здравствуй!

– В лесу, – степенно отвечает Моргун-Поплевкин. – Возьми ее себе… Барыня, можно мальчику зверя подарить?

– Наверно, можно, – неуверенно отвечает царица Тамара.

– А вы разве не мамаша будете? – разочарованно спрашивает Поплевкин.

– Какая я ему мать! – смущается царица Тамара. – Я его всего на десять лет старше.

– А раз не мать, так оно и лучше, – обрадованно заключает Моргун-Поплевкин и оборачивается к Коле.

– Ты ее орехом питай. Она орехи любит. А твой отец барин – у него на орехи хватит… Я тоже барин – главный надзиратель облаков и смотритель кабаков. Тебя, поди, в гимназии чужим словам учат?

– Латыни, – смущенно бормочет Коля, стыдясь за свое неравноправное с Поплевкиным положение. – Я на будущий год геометрию буду учить.

– Я тоже чужие выражения знаю, – радостно говорит Моргун-Поплевкин. – Есть слово: банзай! Меня японец на сопках Маньчжурии штыком колол и это слово кричал. Да…

– Ну, Коля, – говорит царица Тамара, – попрощайся со своим знакомым, поблагодари его, и пойдем дальше.

– Я тебе и колесо в клетку прилажу! – кричит вдогонку бродяга.

Коля и царица Тамара идут дальше. Белка сидит в углу клетки, не шевелясь, походя на чучело.

Коля все время смотрит на белку. Он поднимает клетку к своим глазам, сует палец между прутьев.

– Идем, Коля! – торопит его царица Тамара. – Не отставай, пожалуйста!

Она берет мальчика за руку и тянет к себе.

Коля вдруг роняет клетку на землю и берет в свою руку легкие пальцы царицы Тамары. Он чувствует неудержимое желание стоять так целую вечность и начинает задыхаться от счастья.

… Этот момент своей жизни, как и минуты первого появления царицы Тамары, прапорщик Куликов запомнил навсегда.

Он помнил это даже тогда, когда над его ухом раздался грубый крик:

– Прапорщик Куликов, извольте слушать мои слова! Вы не похожи на офицера Великой Армии. Я предупреждаю вас последний раз!

Брусничные щеки капитана трясло лихорадкой гнева; Куликов покорно щелкнул каблуками и вернулся в свою часть, слушая слова капитана, посланные вдогонку:

– Студенты несчастные! Начитались утопий, возись с ними!…

Через неделю, при сопротивлении передовым отрядам красных, в пылающей степи под Орском, сам атаман Дутов приказал расстрелять Куликова, совершенно растерявшегося во время боя и допустившего ненужное отступление.

Высокий казачий офицер выстрелил в обреченного из маузера, но его рука дрогнула, и прапорщик Куликов остался жить. Пуля офицера задела правое ухо лошади прапорщика, и он ускакал, совершенно не отдавая себе отчета во всем происходящем.

Взрывающиеся в Орске склады, артиллерийский огонь и дикий наскок кавалерии отдали во власть паники белые части.

Всадники Каширина неслись в облаках высокой пыли, догоняя бросающих оружие атаманцев, знавших, что каширинцы не берут пленных. В этом бою были окончательно и навсегда обесславлены отборные туземные и казачьи отряды Южной Армии, бросившиеся на голые солончаки Иргизской степи.