— Мы решили, что произошло, вероятно, убийство, — продолжал доктор. — Я этого не утверждаю, но считаю возможным.

— Ну-ну, док! — мягко запротестовал окружной детектив, потирая подбородок, и окинул нас обиженным взглядом, словно говоря: «Видите? Что я могу сделать?»

— Чепуха! — заявил Рид. — Расскажите им сами, что мы думаем.

— Док и я не удовлетворены ситуацией, — объяснил Сарджент. — Я знаю и уважаю судью, поэтому хочу помочь вам всем, что в моих силах. Если хотите, можете представить случившееся как самоубийство. Но боюсь, это не сработает. Мне придется провести расследование, и если я что-нибудь обнаружу… ну, вы понимаете, что я не смогу это скрыть. — Морщины на его высоком лбу стали глубже. — Сожалею, но это лучшее, что я могу сделать.

— Вы имеете в виду, что дознания не будет? — осведомился Мэтт.

— Хм… Мы еще не уверены. Вам нечего бояться, Джо, — обратился к детективу Рид. — Судья вас не съест. Нам нужно с ним поговорить, прежде чем мы придем к определенному решению. Насколько я его знаю, он захочет играть в открытую. Судья еще в кабинете доктора Туиллса? Я хочу взглянуть на него.

Он снова вышел. Сарджент нерешительно постоял у двери, потом глубоко вздохнул, стряхнул с костюма невидимые крошки и снова стал образцом хорошего семьянина, как будто каждая морщинка на его лице говорила: «У меня тоже есть люди, которые мне дороги». Но чувствовалось, что это выражение болтается на нем, как соломенная шляпа, которая вот-вот свалится, и способно уступить место вспышке гнева.

— Боюсь, я буду вынужден задать вам несколько вопросов, — сообщил он с печальной улыбкой. — Для меня это тоже нелегко.

Сарджент сделал паузу и прищурился. Помоги Бог всем, подумал я, если этого человека внезапно охватит мания величия и он попытается изобразить Шерлока Холмса. Мысль была не из приятных, так как я встречал в Париже подобный тип полицейских чиновников, которые доставляли Банколену куда больше хлопот, чем само преступление. Если он вобьет такую идею себе в голову и представит себя фигурирующим в газетных заголовках как великий криминалист — «САРДЖЕНТ РАСКРЫВАЕТ УБИЙСТВО В ДОМЕ КУЭЙЛОВ» крупным шрифтом, — мы пропали.

— Полагаю, — с притворным равнодушием заметил Мэтт, — вы хотите знать, где мы были прошлой ночью. Ну, поднявшись наверх, я не покидал свою комнату и…

Сарджент благодушно позвякивал монетами.

— Нет, мистер Куэйл, меня это не интересует. Легко понять, что произошло. Он принял яд в бромиде, который, кажется, выпил, как только поднялся к себе в комнату. Конечно, никто не мог проскользнуть туда и подсыпать яд в порошок бромида после того, как вы все пошли спать. Следовательно, яд был в бромиде весь вечер — вероятно, его поместили туда тогда же, когда и в сифон с содовой… Разумеется, если это было убийство, — поспешно добавил окружной детектив. — Нет, ваши передвижения никакого значения не имеют.

Его глаза странно блеснули. Он также благодушно посмотрел на люстру. Я негромко кашлянул.

— Может быть, я не вполне ясно выразился… Доктор Туиллс был здесь со мной еще минимум пятнадцать-двадцать минут после того, как остальные пошли к себе. Вероятно, вам придется принять это в расчет, если вы решили, что это убийство.

— Вот как? Да, я этого не понял, — отозвался Сарджент. — Хм… Пятнадцать минут… — Он тоже кашлянул. — Вы сразу легли, когда поднялись наверх, мистер Куэйл?

— Да! — заявил Мэтт. — Мы поднялись все вместе, не так ли, Джинни? Ты видела меня.

Джинни кивнула. Она стояла, прислонившись к спинке кресла, и с любопытством посмотрела на Мэтта, когда он обратился к ней.

— Да, Мэтт, — ответила она монотонным голосом. — Ты сразу пошел в свою комнату и закрыл дверь. Я видела тебя.

— А где именно находятся ваши комнаты? — спросил Сарджент.

— Комната Мэтта — на втором этаже слева, — отозвалась Джинни тем же равнодушным тоном. — Прямо напротив маминой. А моя — на третьем этаже, в башне, над комнатой Мэтта.

Сарджент задумчиво нахмурился, словно говоря: «Это уже что-то!»

— Дверь комнаты миссис Куэйл была открыта? — спросил он.

— Да, — сказал Мэтт. — И сиделка расположилась так, что могла видеть коридор, — она подтвердит вам, что я не выходил.

— А мисс… мисс Куэйл, не так ли? Как вы поднимаетесь на третий этаж?

— По маленькой лестнице рядом с дверью комнаты Мэтта.

— О! Значит, она тоже видна из комнаты миссис Куэйл?

— Да.

— И конечно, — Сарджент дружелюбно улыбнулся, — вы не покидали вашу комнату?

— Покидала. Дважды.

Казалось, ее равнодушие начинает его сердить. Сарджент снова прищурился:

— Когда именно, мисс Куэйл?

— Ну, первый раз сразу после того, как я пришла в свою комнату… — Джинни сделала паузу, посмотрела на нас, подняв брови, и внезапно захихикала.

— Это серьезное дело, Джинни! — сердито сказал Мэтт, косясь на окружного детектива в ожидании одобрения. — Сейчас не время для…

— Но это так забавно! — воскликнула она, озорно блеснув глазами. — В детективных романах все всегда спускаются за книгой. Именно это я и сделала. Кларисса стащила мою «Афродиту», прежде чем я прочитала половину, и еще притворялась шокированной! Я знала, что не засну, поэтому спустилась за книгой. Сначала Кларисса утверждала, что «Афродиты» у нее нет, и изображала возмущение, но, когда я сказала: «Слушай, дорогая, со мной этот номер не пройдет», отдала книгу… Конечно, это слишком банальная ситуация, но так оно и было.

— Кларисса — это миссис Туиллс?

Так как все приняли на веру заявление Мэтта, что он не покидал комнату и его одежды не запятнаны, Мэтт становился все более и более рассудительным, сопровождая одобрительным кивком каждый вопрос окружного детектива. «Смотрите! — казалось, говорил он. — Вот это работа!» Детектив, видя одобрение, в свою очередь тоже становился спокойнее.

— Верно, мистер Сарджент, — снова кивнул Мэтт. — Попали в точку.

— Так я и думал. — Сарджент втянул шею в воротник, засунул большой палец в пройму жилета и строго посмотрел на Джинни. — А комната миссис Туиллс соединена с комнатой доктора через ванную. Хм… Понятно. Сколько времени вы там оставались?

Усмешка исчезла с лица Джинни.

— Всего несколько минут.

— Доктор Туиллс тогда уже поднялся к себе?

— Нет.

— Где была миссис Туиллс, когда вы уходили?

Глаза Джинни вновь стали пустыми. Она не ответила.

— Прошу прощения, мисс Куэйл. — Сарджент прочистил горло. — Я спросил, где она была, когда вы уходили.

— Она растворяла бромид в ванной, — тихо ответила Джинни.

Сарджент оставался неподвижным, слегка склонив голову набок и широко открыв глаза. Его большой палец выскользнул из проймы жилета. В комнате с серыми тенями воцарилось молчание.

— Ха! — воскликнул наконец Сарджент. — Должен ли я понимать, что вы видели, как она растворяла бромид в ванной?

— Да, — подтвердила Джинни.

Я чувствовал, что она снова на грани истерического смеха.

Сарджент присвистнул.

— Вы имеете в виду… для себя?

— Естественно. Полагаю, что да.

Голос окружного детектива звучал неестественно громко.

— Она растворяла его, когда вы вошли?

— Нет. Когда я собиралась уходить. Кларисса, продолжая разговаривать со мной, пошла в ванную, взяла бутылку из аптечки и стала отсыпать порошок в стакан. Тогда я ушла.

— Но вы не видели, как она его выпила?

— Нет. Говорю вам, я как раз уходила.

Сарджент начал возбужденно жестикулировать, потом провел рукой по седеющей шевелюре.

— Погодите, мисс Куэйл! Вы уверены, что это была та самая бутылка, которой пользовался доктор Туиллс?

— Не знаю. Я даже не заглядывала в ванную. Но насколько мне известно, там только одна бутылка с бромидом.

— И яд на нее не подействовал… — пробормотал Сарджент.

Закрыв глаза, он теребил нос и губы длинными нервными пальцами.