Прайм прошла мимо него, к разлому стены, когда-то поддерживавшей часть крыши. Сняла со спины игольник, и уложила на изломанный каменный край.

– Акселератор сломался. – Сказала она непонятно кому, и доктор едва разобрал слова в какофонии голосов и криков в переговорнике. – Всего тридцать выстрелов, и все. Кажется, Обзорная площадь захвачена.

– Это значит…

– Как только они войдут в Верхний город, и взберутся на эти стены, вам конец – без всякого штурма.

– Но вы пришли…

– Да. Вы помните, что я собираюсь сделать.

Доктор подошел ближе. Прайм стояла очень прямо, глядя вниз, во двор, на рейдеров, перебегающих от укрытия к укрытию, и белые султаны от выстрелов "Единорогов". Алые пластины ее наплечников были покрыты копотью, трубки экзоскелета оплавлены. Узкие прорези почерневшего шлема взглянули в сторону доктора, и только тогда он почувствовал ее запах – химическое топливо, гарь и сгоревшие волосы.

– Да. – Ответил он. – Помню.

На крыше за его спиной снова взвыл миномет. Би наклонила голову, прислушиваясь к происходящему в переговорнике.

– Ланье. – Позвала она. – Ланье, ты слышишь?

– Еще слышу! – Крик наемника на секунду заглушил остальные. – Мы отходим к магистрату, за последнее заграждение. Огнеметы потухли, еще немного – будем их ножами резать!

– Видишь мой кар?

– Да, он еще здесь стоит, у входа, за ним мои парни прячутся. Что, думаешь, время?

– Верхний город потерян, сколько вы продержитесь – не знаю, а госпиталь…

– Ладно. – Тихий ответ Ланье утонул в новом взрыве криков и команд. – Говори, что делать.

– Я передам пакет команд на перегрузку реактора, и открою колпак кабины. Тебе нужно будет подтвердить приказ вручную.

– Ах ты…. – Ланье вздохнул, а затем рассмеялся. – Все надеялся, что до этого не дойдет. Ладно, ползу туда. Буду рядом – крикну.

– Давай.

Прайм снова взглянула во двор, и подняла рукоять игольника, направляя ствол вниз.

– Все-таки решились. – Медленно сказал доктор. – Не думал, что вы сможете.

– Есть варианты? – Тихо спросила прайм, и ее игольник хлопнул – раз, второй, третий.

– Вы убьете сорок тысяч человек.

– Пятьдесят – рейдеры тоже умрут.

– Это все – только чтобы убить их?

– Убить Руку. Если долина сгорит, они больше не войдут ни в один город, не подойдут даже близко к стенам. – Би расстреливала рейдеров, бегущих к госпиталю, не целясь, просто глядя вниз поверх игольника.

– И сорок тысяч смертей… этого стоят?

Алый шлем снова повернулся в сторону доктора.

– Это не обмен. Думаете, мы можем торговаться, доктор?

– Я думаю, что вы ничем не отличаетесь от Саймона.

– Да, он считал так же… и, наверное, был прав. Я никого не смогу спасти, полковник… Но я пыталась.

– И вы предпочтете…

– Да. Вы видели поселения, захваченные рейдерами?

– Я… – Доктор медленно обвел взглядом крыши соседних домов, и стену Верхнего города, над которой поднимались столбы жирного черного дыма. – Я наверное слишком стар, и напуган. Наверняка вы правы, и вам… нечего терять. Лучше умереть быстро…

– Все, кого я могла потерять – там, на площади. – Би кивнула в сторону стены. – Ворота рухнули, и если на обзорной площадке кто-то еще жив, то они молчат. Ланье?

– Я почти на месте… давай!

– Передаю кодовый пакет на общей частоте.

К звукам выстрелов и отрывистым командам в переговорнике прибавился тонкий механический скрип, словно где-то далеко пыталась запеть птица с металлическим горлом. А затем сквозь него пробился еще один голос, смутно знакомый доктору:

– Вероника? Би?

– Здесь. – Быстро ответила прайм. – Мириам, вы еще держитесь?

– Еще минута. – Ответил голос, слабея. – Пусть он сделает это… пока все не умерли.

– Минута?

– Даже меньше.

Алый шлем медленно кивнул.

– Ланье, ты слышал. Триста секунд.

– Здесь их чертова прорва, можем не успеть.

– Ты веришь в чудеса, Ланье?

Наемник хрипло рассмеялся. Громкий удар, отдавшись в наушниках, заглушил его смех – видимо, что-то взорвалось совсем рядом с передатчиком.

– А вы, доктор… вы верите?

Полковник сбросил игольник с плеча, и подошел к краю стены, становясь на колено под прикрытием излома, чуть ниже того места, с которого стреляла прайм. Треугольник двора внизу, укрытый дымом от разрывов мин, кипел – рейдеры снова пошли на штурм. Справа, у входных дверей, выбитых прямым попаданием ракеты, уже завязалась рукопашная схватка.

– Хотел бы, но не могу.

– И я… не могу. – Прайм выстрелила вниз еще несколько раз, и забросила игольник за спину. – Иду вниз, там узкие коридоры… Отличное место.

– Вы ввяжетесь в рукопашную?

– Да.

– Чтобы задержать их у входа?

– Да.

– Несмотря на то, что уже отдали приказ на уничтожение города?

– Еще пять минут, доктор. Как и Саймон, я предпочту пойти до конца. Но если есть малейший шанс… – Прайм сняла алый шлем, повернула забралом к себе, рассматривая, а затем отшвырнула в сторону. – То я буду держаться за него зубами, потому что не умею иначе!

Она стремительно обошла дыру в полу, и спрыгнула вниз, на лестничную площадку. Мелькнули растрепанные обрывки тонких косичек, явно обрезанные чем-то острым.

– Вот и он… не умел. – Тихо сказал доктор, глядя ей вслед.

I.

– Глупо будет не дождаться. – Сказала Мириам, поднимая игольник. Он казался легче, чем раньше – словно за те несколько минут, пока она смотрела на собирающийся в небе невидимый ураган, кто-то подменил оружие точной копией из пластика.

Справа, под ключицей, медленно нарастала боль – чужая, далекая, ненастоящая. Мириам чувствовала давление повязки, наложенной Кейном, шершавую поверхность рукояти у себя в руке – но "Белая грань" отдаляла эти ощущения, превращая тело Мириам в подобие бинокля. Заставляла чувствовать издалека, быть наблюдателем – равнодушным, бесстрастным… не истекающим кровью.

Кейн не ответил. Похоже, он даже не слышал ее, стоя на коленях, и неловко упираясь головой в остатки каменного зубца. Его пламя едва трепетало. Мириам, три раза выстрелив в толпу рейдеров внизу, обернулась к Тине, перевязывающей гвардейца в паре шагов позади.

– Забери его, он ранен.

Другая девушка, в грязном, коричнево-желтом плаще перехватила край бинта. Тина подползла, на четвереньках, пригибая голову как можно ниже. Выпущенные снизу иглы щелкали о камни зубцов, разлетаясь длинными искрами рядом с Мириам.

– А… она? – Спросила Тина немного шепеляво, дотронувшись до ноги Аниты, лежащей в соседней бойнице.

– Ее уже не нужно. – Ответила Мириам. И сама удивилась спокойствию в своих словах, прозвучавших издалека, со дна колодца, в который медленно погружались ее чувства. Би, отозвавшись в переговорнике один раз, больше ничего не говорила. Не смеялся Ланье, и затих Арго, оставшийся внизу, за последней баррикадой. Перекликались гвардейцы из четырнадцатого взвода. Среди их голосов Мириам смогла различить голос Никки, приказывающий отступить и занять оборону у верхней площади.

Она сидела у бойницы, под градом игл, бьющихся о камень, среди трупов, в осажденном городе – и могла думать только о том, что вот-вот снова останется совсем одна. И от этой мысли было больнее, чем от иглы, прошедшей сквозь плечо. Что-то тянуло ее вверх, в небесный колодец, заставляя смотреть на себя со стороны. Она сосредоточилась, обводя взглядом площадку и ее защитников, цепляясь за каждую деталь как за камень в потоке – чтобы не последовать за этим зовом, бросив свое тело, дрожащее от страха. Не желающее оставаться в одиночестве.

От взвода, размещавшегося справа, остались всего трое. Чернокожий гвардеец, возглавлявший его, отвел своих людей от стены. Теперь они устраивались у притихших минометных труб, готовясь отразить атаку со стороны мостиков, ведущих на улицы Верхнего города. К ним понемногу сползались девушки Аниты, не более десятка, и ополченцы, мужчины и женщины. Их явно стало больше – видимо, Мириам пропустила момент, когда горожане присоединились к защитникам.