Теперь же, повелев строить этот город, он раздал все свои деньги. А он был столь щедр, что раздавал обеими руками, и столь сильно почиталась его мудрость, что все приходили к нему за советом или с трудными делами. И он вёл эти дела так, что всем угождал наилучшим образом, и все его так полюбили, что он стал другом каждому. И конунгу Элле была столь великая помощь от него в управлении страной, что конунг велел ему заниматься многими решениями и делами, а ему самому не нужно было думать об этом.

Когда же Ивар своей властью привёл к тому, что всем виделся только мир, то отправил он людей к своим братьям с посланием, чтобы они прислали ему столько золота и серебра, сколько он скажет. Когда же эти люди пришли к братьям, то рассказали о своём поручении и о том, к чему привели его советы, потому что никто не догадывался, какую хитрость он готовит. И так братья поняли, что нрав у него такой же, как обычно. Вот они отправили столько денег, сколько он сказал. Когда же посланцы вернулись к Ивару, он раздарил все эти деньги самым большим людям страны и так переманил к себе войско от конунга Эллы, и все пообещали, что будут пребывать в мире, даже если тот начнёт военный поход.

Когда же Ивар так переманил к себе людей, то отправил гонцов к своим братьям сказать им, что хочет, чтобы они собрали войска со всех земель, где простирается их власть, и потребовали явиться всем, кто только сможет. И когда это послание достигло братьев, они сразу догадались, что Ивар возлагает большие надежды на то, что теперь они одержат победу. Вот они собрали людей со всей Дании, Гаутланда и со всех государств, где была их власть, и получили несметное войско, не считая простолюдинов. Затем поплыли они на своих кораблях в Англию и днём, и в ночи, стараясь, чтобы вести о них ни за что их не опередили[28].

Вот эти вести о войне сообщили конунгу Элле. Он собрал у себя войско, и оно оказалось маленьким, потому что Ивар переманил у него много людей.

Затем Ивар отправился к конунгу Элле и сказал, что он выполнит своё обещание.

— Я не властен над действиями моих братьев, но могу встретиться с ними и узнать, не захотят ли они остановить своё войско и не делать зла более, чем уже сделали.

Затем Ивар отправился к своим братьям и очень сильно подстрекал их, чтобы они как можно лучше наступали и как можно скорее устроили сражение:

— Ибо у конунга войско гораздо меньше.

Но братья ответили, что ему не нужно подстрекать их и намерения у них те же, что и прежде.

Теперь Ивар пошёл, встретил конунга Эллу и сказал ему, что его братья так неистовы и разъярены, что не хотят внимать его словам.

— И когда я хотел говорить о мире между вами, они воспротивились с криком. Ныне я сдержу свою клятву не биться против тебя, я и моё войско будем мирно присутствовать, а битва пройдёт между вами, как и должно случиться.

Вот конунг Элла и его люди увидели войско братьев, и оно двигалось столь яростно, что просто диво.

Тогда Ивар сказал:

— Пора тебе уже, конунг Элла, расставить свои войска, я догадываюсь, что они будут жестоко нападать на тебя некоторое время.

Как только их войска встретились, произошла великая битва, и сыновья Рагнара решительно наступали на полки конунга Эллы. И были они столь неистовы, что думали только о том, чтобы свершить как можно более, и бой этот был долгим и жестоким. Кончилось тем, что конунг Элла со своим войском обратился в бегство, но его схватили.

Ивар же тогда был поблизости и сказал, что изменит его казнь:

— Вспомним сейчас, — сказал он, — какую смерть выбрал он нашему отцу. Пусть человек, который наиболее искусен в резьбе по дереву, нанесёт ему на спину орла, и как можно глубже, а орёл тот будет окрашен его кровью.

И человек, вызванный для этой работы, сделал как приказал ему Ивар, и конунг Элла был сильно изранен, прежде чем всё закончилось. Вот он расстался с жизнью, и они сочли, что отомстили за отца, Рагнара. Ивар сказал, что отдаст им то государство, которым они владели сообща, а он хочет править Англией.

После этого Хвитсерк и Бьёрн отправились домой в своё государство, и Сигурд с ними, Ивар же остался править Англией. С тех пор они держали у себя войско поменьше и воевали в различных землях. А Рандалин, их мать, состарилась.

Как-то раз Хвитсерк, её сын, воевал в Аустрвеге, и против него вышли столь превосходящие силы, что не смог он противостоять им, и его схватили. Он же выбрал себе смертный час таким: должны были сложить костёр из человеческих голов и на нём сжечь его, и так он и расстался со своей жизнью.

Узнав об этом, Рандалин сказала вису:

И ещё сказала она:

А от Сигурда Змей в Глазу произошло большое потомство. Его дочерью была Рагнхильд, мать Харальда Прекрасноволосого, который первым единолично правил всей Норвегией[30].

Ивар же правил в Англии до самой смерти и умер от болезни. И когда он лежал при смерти, то велел, чтобы его отнесли туда, где было самое уязвимое место, и сказал, что надеется, что те, кто придёт в страну в том месте, не одержат победы. Когда же он умер, сделали так, как он предписал, и положили его в кургане. И многие люди говорят, что когда конунг Харальд сын Сигурда[31] пришёл в Англию, он пристал там, где лежал Ивар, и он пал в этом походе. И когда Вильхьяльм Бастард[32] пришёл в страну, он раскопал курган Ивара и увидел Ивара нетленным. Тогда он велел развести большой костёр и сжечь в нём Ивара, и после этого он бился за страну и преуспел.

А от Бьёрна Железный Бок произошло много людей. От него произошёл большой род, к которому принадлежал Торд, живший на Мысе на Мысовом Берегу, великий хёвдинг.

Когда же все сыновья Рагнара умерли, люди, что сопровождали их, рассеялись в разные стороны, и все те, кто был с сыновьями Рагнара, ни во что не ставили других правителей. Были два человека, которые путешествовали по многим землям, чтобы найти какого-нибудь правителя, которому им было бы не зазорно служить, и они путешествовали порознь.

Случилось как-то в чужеземных странах, что некий конунг, у которого было двое сыновей, заболел и умер, а его сыновья захотели провести тризну по нему. Они пригласили на этот пир всех людей, которые узнают об этом в течение трёх следующих зим. Вот про это стало широко известно. А они три зимы готовились к этому пиру. Когда же пришло то лето, когда должна была справляться тризна, и то время, что было назначено, то там очутилось такое великое множество людей, что никто не знал примера этому, и людьми были заполнены много великих палат и шатров снаружи.

И когда первый вечер был совсем на исходе, в эти палаты пришёл некий человек. Этот человек был так высок, что не имелось там ему равного ростом, и по его одежде было видно, что он жил у знатных людей. Придя в палаты, он предстал перед братьями, поприветствовал их и спросил, где они укажут ему место. Он им понравился, и они предложили ему сесть на верхней скамье. Ему понадобилось место двоих людей. Когда он уселся, ему принесли питьё, как и прочим, и не было такого большого рога, который бы он не осушил одним глотком, и стало понятно, что он ни во что не ставит всех остальных.